Перевернутые дни - Шалыгин Вячеслав Владимирович - Страница 23

– Это не любовь, – сурово сказал клон. – Мы слеплены из одного теста, и это делает нас близкими по духу. Почти родственниками.

– Ты не хочешь меня понять, – Анна огорченно взглянула на Казака. – Хорошо, думай, как знаешь. Я пришла предупредить: Отто что-то затевает. Сегодня на приеме.

– Это не секрет, – Казак усмехнулся. – Мы с Отто и генералом разрабатывали операцию совместно.

– Нет, я думаю, у Валенштайна есть какой-то другой план, – девушка нежно провела рукой по щеке офицера. – Будь осторожен.

– Ерунда! – убежденно заявил Казак. – Отто не может вести двойную игру. Он вложил в наш замысел просто невероятные деньги.

– Ты думаешь, он не ценит мир на континенте больше всех этих денег?

– Кто? Валенштайн? – Казак рассмеялся. – Будь он русским, я мог бы на миг заподозрить его в патологическом патриотизме, но ведь он американец! Его отечество – деньги. Война принесет Отто баснословные прибыли. Какое ему дело до моральных последствий конфликта в Евразии? Нет, исключено, Валенштайна не может замучить совесть. У него никакой совести попросту нет. Если б она у него была, он вышел бы из игры еще два года назад, когда наш проект только набирал силу.

– И все же я за тебя боюсь. Это... какое-то шестое чувство. Мне не по себе.

– Ладно, – смилостивился Казак. – Иди ко мне... сейчас мы развеем твои страхи...

...Когда Анна вернулась во временные апартаменты Валенштайна, до начала приема оставался час. Отто бы занят важной беседой с администратором Дома правительства и сумел обменяться с дамой сердца лишь мимолетными взглядами. По лицу Анны было трудно прочесть что-либо, кроме предвкушения торжества, но Отто все же прочел. Она снова бегала к своему приятелю, и, судя по всему, они неплохо провели время.

«Тянет все-таки искусственную кровь к аналогичной, как бы ни били генетики себя в грудь и не доказывали обратное». Валенштайна не особо радовало поведение помощницы, но это было не ревностью, а скорее неудовлетворенностью качеством товара. Ведь Отто покупал у генерала Сина фактически рабыню, а оказалось, что девушка имеет свои чувства, эмоции и потребности. «Хотя не страшно. Пусть забавляется с кем угодно, раз уж слаба по этой части. Главное, чтобы не продала. А то ведь шепнет чего не следует Казаку, из большой любви или по-родственному, а тот Сину, и все, конец играм...»