Инстинкт гнева - Шалыгин Вячеслав Владимирович - Страница 28

Хамелеон выскочил из провала в асфальте, как чертик из шкатулки. С той лишь разницей, что Смотритель увидел не рогатую фигурку, а размытое серое пятно, почти неразличимое на фоне городских руин. На сером фоне выделялись только два блестящих «когтя» невидимого хищника – ножи очень приличной длины с коварной полуторасторонней заточкой. Смотритель едва успел увернуться от острых когтей врага, как мышь юркнув в узкую нору под расколотым фундаментом ближайшего здания. Разъяренный противник издал почти звериный рык и бросился следом, но вовремя передумал. В узком лазе он застрял бы, как тот медведь в кроличьей норе. Смотритель немного отдышался и выбрал новое направление – по узкой расщелине под фундаментом к полуразрушенному тоннелю, когда-то бывшему подземным пешеходным переходом. Новое предвидение обещало встречу с врагом на фоне серого неба, так что за безопасность маршрута пока можно было не опасаться.

Смотритель довольно быстро дополз до перехода, спрыгнул на бетонный пол и, не раздумывая, бросился вправо. Он отлично помнил, что где-то там раньше был вход в метро. Если удастся пройти по тоннелям мертвой подземки хотя бы пару-тройку кварталов, Хамелеон потеряет жертву, и ему придется начинать свою охоту заново. А для этого он будет вынужден вернуться в логово, чтобы пополнить боезапас и отдохнуть. Сутки форы как минимум! Отсрочка так себе, но за это время можно либо уйти из города, либо построить стопроцентную ловушку.

«Либо найти, наконец, нормальное оружие, – Смотритель понимал, что этот вариант наименее реален, но все-таки не терял надежды. – Не могло же его не остаться вовсе! Ведь Хамелеон его где-то отыскал».

Провидец остановился перед ржавыми турникетами. А стоило ли оттягивать развязку во сне? Ведь сон не бесконечен, и нет никакой гарантии, что он продолжится следующей ночью, как это случилось в мартовской «серии». А если не удастся увидеть, чем закончилась погоня, то и наяву в момент «Ч» все будет зависеть от воли случая. А его величество Случай, ох, как непредсказуем! Равно, как и его величество Сон, который может прерваться в любой миг, на самом интересном месте.

Смотритель развернулся и решительно двинулся обратно. Дело было в том, что не вовремя прерванный сон, кроме туманного прогноза на будущее, таил в себе еще одну опасность. Эта опасность именовалась «кризисом пробуждения». В краткий миг между вещим сном и явью обычно наступал очень сложный момент, когда способность Смотрителя предвидеть в режиме «онлайн» исчезала, и Хамелеон вполне мог нанести неожиданный удар. Чтобы этого не случилось, Смотрителю опять же лучше было оторваться от преследователя как можно дальше, но… тут круг замыкался. Бегство автоматически означало пробуждение без ответа на главный вопрос будущего: кто же все-таки останется последним человеком на планете? А ради этого ответа стоило рискнуть.

«В конце концов, если мне суждено погибнуть, пусть я буду знать об этом заранее. Может быть, сумею подготовиться к такому варианту, и наяву все сложится не настолько скверно. Ведь мой сон не строит Вероятность, а лишь предполагает. Наверное».

В этом утверждении Смотритель уже давно сомневался. Слишком уж часто ему приходилось сталкиваться с событиями, которых скорее всего не случилось бы, не вмешайся провидец в ход своего вещего сна. Впрочем, утверждать подобное он бы не решился. Статистика статистикой, а для достоверного вывода требовалось нечто большее.

«Например, опровержение. Умереть во сне, но выжить наяву. Или наоборот. Опасная идея, но только так и можно будет узнать, прав я или нет».

Заваленная мусором и щебнем лестница была еще и мокрой. Ботинки то вязли в грязи, то скользили, не позволяя двигаться с той же легкостью, что раньше. Смотритель подозревал, что тут дело не только в грязи, ноги отказывались слушаться, поскольку приближался момент пробуждения, и, предчувствуя это, провидец начинал торопиться. Он понимал, что спешка может обернуться против него, но сон становился все более поверхностным, и Смотритель снова был вынужден рисковать. Он собрал все силы и одним прыжком преодолел последний марш лестницы.

Хамелеон ждал у выхода. Провидец попытался увернуться от схватки, но ватные ноги подкосились, а тело вдруг стало тяжелым и неуклюжим. Смотритель не успел даже пригнуться или отпрянуть. Хамелеону потребовался всего один выпад, всего один миг, и Смотритель получил долгожданный ответ на свой вопрос. Лезвие короткого меча коснулось его горла и…»

Смотритель резко сел на кровати и схватился за шею. Все было в порядке, кровь из вскрытых артерий не хлестала, и белый свет в точку не сворачивался. Пока жив! Легче от этого открытия стало лишь на йоту, ведь сон имел все признаки предвидения… но все-таки стало. Когда еще все это случится! Может быть, через сто лет, а быть может, и через тысячу.

Да и вряд ли это будет настолько ужасно. Когда ты предпоследний человек на свете, умирать не страшно. Гораздо страшнее будет последнему, обреченному вечно страдать от жуткого беспросветного одиночества. Пусть он и гад, но ему можно даже посочувствовать.

Смотритель утер лицо ладонью. Вечное одиночество… да, когда-нибудь кто-нибудь попадет в такую ситуацию, и вполне возможно, это будет один из членов Цеха или же Хамелеон. Один на всем белом свете! Кошмар! Похуже, чем в тюрьме, пусть никто не станет держать узника в неволе, и он сможет идти на все четыре стороны. Что толку от такой свободы? Даже убежденным одиночкам и отшельникам иногда нужно видеть лица других людей, слышать их голоса и чувствовать их тепло. Или хотя бы знать, что где-то есть другие люди; презираемые, нелюбимые или просто неинтересные, но есть. Ведь свобода не существует сама по себе, человек может быть свободен от общества, от законов, от обязательств, а свободы просто так, ни от чего, не бывает. В первую очередь, именно поэтому шанс остаться последним не будет равноценен истинному освобождению. Он будет равноценен такой глупости, как добровольное заточение в самой просторной тюрьме Вселенной.

Смотритель окончательно проснулся и проанализировал свои мысли. Что-то в них было. С перепугу несколько сумбурно, но по сути верно. Хорошо, что все это пока лишь теория. На практике жизнь идет, как прежде: сыто и без особых потрясений, не считая свалившихся на Цех напастей, в борьбе с которыми Смотрителю приходится принимать участие наряду с другими избранными. Ситуация щекотливая, но провидец не впервые жил двойной жизнью. Обходилось раньше, обойдется и теперь. Тем более, этому есть подтверждение – «вещий сон о грядущем вечном одиночестве».

Провидец невесело усмехнулся и поднял взгляд к высокому потолку спальни. Да и пусть последним будет Хамелеон! Пусть остается один на все города и деревни, на все континенты и острова, горы и пустыни, моря и реки. Желать себе такой участи – глупо, врагу – правильно. Ведь к такому морально не подготовишься, сколько ни тренируйся, а значит, и незачем этого желать. Конечно, можно пожить век-другой, например, в одиночку в таком коттедже, как сейчас у Смотрителя, это тоже скучновато и тоскливо, но не чета вселенскому одиночеству. К тому же в огромном доме все-таки есть живые люди. Охрана, прислуга…

Смотритель вдруг что-то почувствовал и прервал размышления, сосредоточившись на ощущениях. Они были странными, будто бы где-то глубоко, на уровне инстинктов, всколыхнулась неведомая волна: то ли страха, то ли злости. Нет, пожалуй, все-таки злости, но не слишком сильной, поэтому и смахивающей на страх.

Провидец обвел взглядом комнату. Лунный свет проникал сквозь наполовину прикрытые жалюзи, освещая почти все видимое пространство спальни. Закоулки между предметами интерьера, конечно, скрывали множество искаженных теней, но все они были привычны: тени как тени. И все же что-то в комнате было не так. Смотритель еще раз проанализировал свои глубинные ощущения. Зудящая навязчивым комариком злость не проходила. Она покусывала изнутри, отчетливо сигнализируя о присутствии в комнате кого-то постороннего.

Провидец насторожился и еще раз обвел взглядом комнату. Да, инстинкт не подвел. Где-то в комнате прятался чужак. Смотритель не знал, кто этот ловкач, сумевший прокрасться в его спальню через три периметра охраны, но чувствовал исходящую от пришельца угрозу. Хозяин протянул руку, чтобы нащупать выключатель торшера, но его остановил короткий приказ невидимого гостя: