Черно-белое знамя Земли - Шалыгин Вячеслав Владимирович - Страница 88

– Но... – Алекс с интересом уставился на Чу. – Ты начал с того, что твои... то есть модификанты, проиграют. Почему все-таки? Ты ведь сейчас к этому подошел?

– Да. – Чу щелкнул пальцами. – Что-то я увлекся. Проиграют модификанты по двум причинам. Первая: они остались без вождя. Вторая: думаю, к моменту начала бунта Золотой Дракон уже сам был не рад, что ввязался в авантюру Штейнбока. Он разгадал все его замыслы и понял, что ему это невыгодно, но отступать Дракону было некуда, а напрямую просить помощи просто не у кого. Разве что у нас, у «Омеги». Помните слова Вакидзаси? «Не взорвем бомбу мы, взорвет тот, кто за нами следит». До последнего момента я думал, что самурай имел в виду нашего главного врага – Штейнбока. Но теперь я понял истинный смысл слов Вакидзаси. Он уже тогда догадывался, что нам пытается подыграть «пятая колонна» в стане врага – сам Золотой Дракон! Задумайтесь, командир, что получилось. Дракону была нужна власть над ночным народом, только и всего. Он, если задуматься, и с этой задачей едва справлялся, а ШНЦ и Штейнбок пожелали сделать еще пару видов, стократ круче «ночных». Что оставалось Дракону? Только попытаться как-то остановить ШНЦ и Ганса, оставшись в то же время при своих интересах, то есть не конфликтуя с ними напрямую. «Омега» оказалась идеальным вариантом для проведения столь тонкой саботажной операции. Вот почему Анжела легко нашла профессора Ли на Форпосте, и вот почему этот липовый «эксперт» так много знал о Шанхайском проекте. Я уверен, что никаких промышленных шпионов в природе не существовало и никто из ученых свой ШНЦ не предавал. Текст для выступления фальшивого Ли был написан самим Драконом!

– Ли не профессор? – встрепенулась Анжела. – Но ведь я сама видела его фамилию в списке экспертов. Индивидуальный код, генный ключ, биометрия... все совпало.

– Ну да. – Джейсон усмехнулся. – У меня с реальным Пекином тоже много чего совпало, даже Вальтер не заметил подмены. В ШНЦ специалисты не хуже, чем в лабораториях Штейнбока. Я проверил, Анжела, реальный профессор Ли не долетел до Форпоста. Он действительно попытался скрыться от Золотого Дракона, но его поймали и модифицировали. Теперь он служит ночным руководителем одной из химических фабрик на Формозе – спутнике Дао. Кстати, почти все «зелье» для моей родной планеты производят именно на этом спутнике. А Землю, если вам интересно, обслуживают фабрики компании «ДСМ», они все расположены на темной стороне Луны.

– Это должно быть интересно не столько нам, сколько командованию Колэкс.

– Им я дал координаты еще вчера вечером. – Джейсон кивнул. – Скорее всего, фабрики уже разбомблены. Хотя жалко. Моей модифицированной сущности «зелье» было по вкусу.

– И как ты намерен обходиться?

– Да очень просто. – Чу усмехнулся. – Я ведь «хартманн», то есть избранный. Все рецепты у меня есть. Буду варить сам. Конечно, дрянь, сваренная промышленным способом, лучше кустарщины, но на безрыбье... не пропаду, короче.

– А остальные? – Анжела взглянула на Джейсона с осуждением. – Ты позаботишься о себе, но как быть с другими?

– Модифицировать обратно. – Чу пожал плечами. – Пардон за мрачную шутку. Если честно... не знаю, как быть. Не знаю! Я их, что ли, переделывал?

– Думаю, все обойдется, Анжела, – сказал Алекс. – Вряд ли Колэкс станет бомбить фабрики. Ведь их продукция – это, по сути, оружие.

– Химическое, – вставил Джейсон.

– Без него модификантов не одолеть. Нас меньше, и мы слабее физически. Только перекрыв каналы снабжения армии модификантов питанием, мы сумеем победить. Но в то же время мы не имеем права обрекать на гибель тех из них, кто не участвует в конфликте. Пусть они теперь другие люди, но все-таки они люди.

– Мне их так жалко, – вздохнула Анжела. – Хоть они и убили Вальтера. Они ведь не виноваты, что родились в неподходящее время. Это несправедливо.

– Что поделать? В мире вообще очень мало справедливости. Кто не захочет погибать, пройдет «реабилитацию» и будет жить. Пусть не так долго, как хотелось бы, но ведь и не собачий век. Модификации необратимы и приносят столько же вреда, сколько и пользы, но это не значит, что модификанты должны комплексовать и от обиды воевать с обычными людьми за место под солнцем. И под луной.

Джейсон усмехнулся. Алекс и Анжела обернулись к хакеру.

– Что смешного?

– А? – Чу поднял удивленный взгляд. – Нет, я не над вами! Я просто заглянул в киберсферу. Хотите увидеть самую популярную картинку часа? Почти на каждом «человеческом» портале служит либо подложкой часовой отбивки, либо фоном.

Джейсон поколдовал в виртуальности и снова вывел на центр кубрика объемную проекцию. На этот раз картинка была «всего лишь» мрачноватой, а не ужасной, как репортажи о ночных боях и их последствиях.

По хмурому декабрьскому небу плыли рваные тучи, от земли к ним тянулись подсвеченные огнями пожаров и вспышками взрывов дымные столбы, а между задымленным небом и горящей землей, над Кремлем, усилиями мощных лазеров была создана объемная проекция: развевающееся на ветру черно-белое знамя.

– Надеюсь, что вижу этот кошмар в первый и последний раз. – Алекс покачал головой. – Черно-белое знамя Земли... пожалуй, это слишком.

– А мне нравится, – сказал Джейсон. – Строго и понятно. Кто не белый, тот черный, третьего не дано. Ангела, тебе нравится?

– Нет, но это лучше, чем знамя с золотым драконом или...

– Или со свастикой, – закончил Алексей. – Что лучше на самом деле, скажет тот, кто будет штудировать историю на архивном портале. Лет через сто. А наша миссия проста: «делай, что должен, и будь что будет».

– Согласна.

– Звучит пафосно, но в принципе я тоже согласен, – сказал Джейсон. – На этом предлагаю и остановиться.

Дверь в палату резко открылась, и это привлекло внимание всех троих собеседников.

– Вот именно, – на пороге палаты неожиданно возник Вакидзаси. – На этом и остановимся.

Офицер прошел в палату, встал справа от койки Чу и положил руку на расстегнутую кобуру с пороховым пистолетом «Хеклер-Кох».

– Потому что добавить практически нечего. – Следом за Вакидзаси в палату пошел Чижов.

Он, в отличие от офицера «Кэндо», держал аналогичное оружие наготове.

– Ты все рассказал без допроса, Джейсон. – Третьей посетительницей оказалась Люси Мун, и это было полной неожиданностью.

Лейтенант подошла к миссис Роузвел, аккуратно взяла Анжелу под локоток и заставила подняться.

– Что такое, сударыня?! – возмутилась Анжела.

– Для вашей же безопасности, госпожа Роузвел, отойдем к двери, – мягко сказала Люси.

Ее необычный гипнотический голос подействовал и на Анжелу. Она подчинилась и позволила отвести себя подальше от койки обескураженного Джейсона.

– Рад всех видеть, ребята, но... каким ветром вас сюда занесло? – Чу окинул удивленным взглядом делегацию, а затем взглянул на Алекса. – Командир, у нас новое задание?

– Последний штрих к старому. – Воротов сел на кровати и откинул одеяло.

Оказалось, что он одет не в пижаму, а в тренировочный костюм и в руке тоже сжимает небольшой пистолет, тот самый, что обычно дремал в секретной кобуре на предплечье.

– Вы меня разыгрываете?! – Джейсон нервно усмехнулся.

– Мы тебя разоблачаем, – сказал Вакидзаси.

– Меня?! – Джейсон беспомощно взглянул на Воротова. – Алекс, что за фигня?!

– Сиди смирно, – строго сказал Воротов. – Кроме наших пушек, в твою голову из отсека палубой выше нацелен автоматический нейтронный излучатель. Одно резкое движение, и умрешь. Нас ты опередить сумеешь, а вот компьютер пушки – вряд ли. Все понял?

– Спирту нанюхались! – фыркнул Джейсон. – Мухоморами обкурились земляне недоделанные! Я все понял. Сижу смирно, как первоклашка.

– Вот и молодец. – Воротов спрятал оружие и устало кивнул Вакидзаси. – Рад видеть, офицер.

– Аналогично, командир. Прибыли по вашему сигналу. Честно говоря, мы рассчитывали, что он поступит гораздо раньше. Чего вы ждали?

– Ждал, когда он проколется: выдвинет свою теорию заговора Штейнбока и для достоверности приукрасит ее реальными фактами, – ответил Алекс. – Классическое правило: не затевай преступление, если не на кого свалить вину. Профессор оказался идеальной фигурой для прикрытия. Но я не спешил озвучивать вердикт, и Джейсон меня подтолкнул. Как ему казалось – незаметно и очень убедительно. Это стало последним «штрихом к портрету».