Бой с тенью - Шалыгин Вячеслав Владимирович - Страница 17

* – Феликс, у меня инфаркт миокарда! Говоря языком сапиенсов – разрыв сердца!

– Сердца? Оно у вас разве не из камня? По какой стенке прошла линия разлома – передней, задней?

– Круговой, все стенки насквозь!

– Что случилось?

– Нас разгромили! Сегодня ночью. Взяли всех, кто был у сто пятьдесят седьмых ворот! Но главное – они получили доступ к самому тоннелю!

– Коро не пропустит их на Диши…

– Это я понимаю, но они не пропустят к переходу нас!

– Так, стоп, Кирилл Мефодьевич, линия надежная, но лучше подстраховаться. Встретимся где обычно…

Феликс прибыл на условленное место даже раньше Кирилла Мефодьевича. В хмуром осеннем парке было почти безлюдно. Пара пенсионеров и ребенок с развеселым спаниелем на длинном поводке. Холодный ветер, в основном, подсушил асфальт, но без поддержки солнца с одной глубокой лужей справиться ему не удалось. Сошников обогнул водную преграду по самому краю дорожки и медленно побрел к впавшему в зимнюю спячку фонтану.

– Феликс!

Для жертвы обширного инфаркта директор выглядел на редкость живым и энергичным. Казалось, что чрезвычайное происшествие его не огорчило, а мобилизовало.

– Я знал, что это случится! Это Сущность! Она добралась и до нас!

– Кирилл Мефодьевич! Давайте без мистики! Просто скажите самое главное – кто напал на базу?

– Я не знаю, – понизив голос, ответил Кирилл Мефодьевич. – Сначала я подумал – Контора, но в этом случае ты не мог не знать о готовящейся операции?!

– Не мог. Хотя…

– Так это были твои коллеги?!

– Нет, – Феликс отрицательно покачал головой. – Пожалуй, я знаю, кто это.

– РУБОП?

– Куда им, – Сошников махнул рукой. – Нет, это военные. Больше некому.

– Но с военными у нас договор! – директор был крайне возмущен.

– Договор есть, но пункта о тоннелях в нем нет.

– Значит…

– Значит, потерянный Парыгиным диск нашли военные контрразведчики. Или, постойте… – Феликс остановился и схватил собеседника за рукав. – Неужели это все-таки Соловьев?! Контактер? Не может быть!

Теперь собеседника уговаривал уже директор:

– Спокойнее, Феликс, давай-ка по порядку. На пристани после банкета остались только твои соратники, так? Сущность навела на Парыгина затмение именно там и точно в то же время…

– Но мы все уехали… одновременно… – Сошников задумался. – Вот! Вспомнил! Это точно Соловьев! Он ушел пешком, причем в ту сторону, где Парыгин якобы встретил Сущность. А вчера утром мои ребята потеряли и Соловьева, и Сноровского где-то в районе «Пионера» после того, как те встретились с Безносовым.

– Вот тебе и ответ, – Кирилл Мефодьевич нахмурился. – Полковник их и приютил.

– Но как смогли они расшифровать код?! Это же невозможно!

– Кто кодировал диск?

– Парыгин и кодировал, он же на все руки мастер…

– Он не мог проболтаться?

– Вы хотели сказать – продаться? Он слишком труслив, чтобы затевать такие игры.

– В таком случае его – глупая, конечно, версия, но другой не остается, – его…

– Раскусил Соловьев? Я по-прежнему сомневаюсь, что этот припадочный на самом деле способен читать мысли.

– Твой вариант? Кто, кроме Соловьева, мог расшифровать рапорт?

– То есть вы считаете, что этот контактер выудил из сознания Парыгина ключ к шифру, потом нашел диск, прочел рапорт и передал сведения военным? Но почему им?

– Видимо, вам он не доверяет.

– Нам? Ну почему же? Его лучший друг трудился в Конторе, да и на следующее утро после банкета Соловьев приходил именно к нам…

– К кому конкретно? – заинтересовался директор.

– Да тоже к контактеру, только профессиональному…

– К Сноровскому? Это не очень хорошо…

– Да ерунда… – Феликс внезапно побледнел и прикрыл ладонью рот. – Или не ерунда? Или… Неужели… неужели он успел заглянуть и в мою голову?!

– Надо срочно сменить все настройки и отправить Парыгина домой, – подытожил директор. – Если до него доберутся люди Безносова, в руках сапиенсов окажется ключ ко всей системе Коро. А тебе… тебе придется постоянно быть начеку. Не удивлюсь, если в скором времени ты окажешься под колпаком.

– А вы?

– Я пока посижу на внештатной базе. Она не подключена к Коро, но в сложившейся ситуации это скорее плюс, чем минус. Особенно с оглядкой на то, что Сущность всерьез взялась за наш участок системы…

Феликс кивнул и уже собирался откланяться, но задержался.

– Переход недоступен. Как же я отправлю на Диши Парыгина? Купить ему билет до сто пятьдесят шестого? Пусть перейдет через него?

– А если враги только этого и ждут? Брать шифровальщика сию минуту им необязательно. Проследив за путешествием Парыгина, они выжмут из ситуации максимум возможного – получат и «языка», и еще один тоннель.

– Тогда его надо спрятать. – Феликс помялся с ноги на ногу. – Возьмете его с собой?

– Нет, – отрезал директор. – Это слишком рискованно.

– Но тогда мне не остается ничего, кроме…

– Не остается, – прервал его Кирилл Мефодьевич, – и чем быстрее, тем лучше.

*Субботнее утро, серое и прохладное, началось с множества мелких дел, которые Сноровский назвал «оргвопросами». За поиском подходящих «оргответов» на них он забыл даже про заранее составленные планы. Новоиспеченный директор Управления прямо-таки рвался в бой.

– Сейчас допросим пару пленных, и будет уже какая-то пища для размышлений, – с воодушевлением рассуждал он. – Где одни ворота, там и все остальные. Хоть кто-то из семидесяти четырех солдат должен быть в курсе, как связаться, например, с ближайшими соседями. На случай непредвиденных обстоятельств или для технической консультации.

– Непредвиденные обстоятельства уже были, однако на помощь им никто не пришел, – возразил Андрей. – А для технической консультации у них есть эта «мутная» сеть – Коро. У нас сегодня на утро другие дела запланированы. Надо съездить в город.

– Зачем? – Сноровский спросил это, думая о чем-то своем.

– Как зачем?! – возмутился Соловьев. – На похороны.

– Ах да! – Иван Павлович легонько хлопнул себя по лбу. – Замотался совсем… А во сколько?

– В двенадцать.

– Черт, немного неудобно. Ни утро, ни вечер. Весь день пропадает.

– Иван Павлович!

– Поедем, конечно! Что ты так реагируешь? Борис и для меня был не последним человеком!

Выехали они, как выразился Сноровский, с «ефрейторским зазором» в полтора часа. До кладбища был примерно час езды, но Иван Павлович любил все делать наверняка. Всю дорогу до города он неторопливо рассуждал на эту и смежные темы, а когда на въезде, у поста дорожной милиции, путь им преградила довольно плотная автомобильная пробка, он с глубоким удовлетворением взглянул на часы и констатировал, что предусмотрительность весьма полезная вещь.

– Минут на двадцать, не меньше, – решил Сноровский, окидывая опытным взглядом затор.

– Не опоздаем? – забеспокоился Андрей.

– Вряд ли, – Иван Павлович был спокоен. – Ну даже если пару речей пропустим или залп, это же не принципиально. Панихида – минут сорок, потом прощание – еще двадцать. Час запаса.

Пробка рассосалась только через пятьдесят минут. К концу срока начал нервничать даже Сноровский. Когда же ему все-таки удалось миновать напряженный участок, он тут же пересмотрел маршрут и повел машину по какой-то запутанной ухабистой дороге через частный сектор.

– Прямо к развилке выйдем, к той, что перед самым кладбищем, – пояснил он. – Успеваем, без сомнений.

– Иван Палыч, смотрите, – Соловьев указал на желтеющий далеко впереди автокран. – По-моему, там какие-то ремонтные работы.

– Вот черт! – Сноровский притормозил и завертел головой. – Теперь только назад.

Стрелки часов уже преодолели отметку «двенадцать», и минутная успела коснуться «шести». Объезд занял еще почти полчаса. Когда они наконец добрались до ворот кладбища, из них показался почетный караул и несколько бывших сотрудников Сноровского. Иван Павлович выпрыгнул из машины и торопливо подошел к товарищам.