Иверь - Еловенко Вадим Сергеевич - Страница 6

На колени встали все. Кроме Инты, конечно. Я удовлетворенно кивнул и улыбнулся. Правда, посмотрев на кислую рожу Инты, я улыбку стер. Я понимал, что теперь нам не то что тут не рады, так еще и уходить надо срочно… Надо-то надо. Но уж больно подмывало приступить ко второй части плана, которую я наметил, после того как найду шлюпку с грузом. Предполагалось, что я, конечно, не начну свою новую жизнь войной с морским народом, но слишком уж случай подходящий. Окей, решил я, как обычно в таких случаях, просто попробуем…

– Инта! Собери здесь всех рабов. Всех, которых найдешь в поселке. Даже из домов вытаскивай. Убивай всех, кто воспротивится. Ты справишься. Я тебя видел в деле. Тащи сюда. Я за этими пока присмотрю.

Инта первым делом пошел в каменную конюшню, прозванную торговым постом. Я ни за что бы не подумал, что в нее может вместиться столько народу. Человек сто навскидку вышли оттуда, скованные кандалами, а не связанные веревками. Я еще раз помянул институтских с их каменным веком.

Инта пробежался по деревне, пока огромная толпа на площади стояла на коленях под прицелом излучателя. Многие благоговейно смотрели на меня, не скрывая своего изумления от того, что видели живого бога Прота. Последний раз, по легендам, он представал видимым около пятидесяти лет назад, чтобы покарать народ лагги за вторжение на территорию речного народа. Инта, кстати, тоже лагги. Их там, по сведениям институтских, будь они неладны, тысяч четыреста раскидано по лесам. До самого берега океана. Короче, где леса, там лагги. И вот они решили из лесов выйти. Так их тот самый Прот и наказал. Чтобы не тушили цивилизацию речного народа. Если не ошибаюсь, Бенджамин Кауфф тогда роль Прота играл. Классный десантник. Легенда. Сорок выбросов. Безусловный рекорд времени и расстояния. Погиб на Весте, спасая экипаж обсерватории, в возрасте ста восьмидесяти шести лет.

Пятьдесят лет всего прошло, а они уже и не трепещут. Так, любопытствуют по чуть-чуть. Восхищаются. Будет что детям рассказать.

Вернулся Инта, ведя еще человек сорок рабов неорганизованной толпой. Наши рабы среди чужих бодро затерялись и в первые ряды не лезли. Я усмехнулся, глядя на эту толпу народа. Купцы и свободные хоть и встали передо мной, но старались держаться обособленно. Не смешиваясь с рабами. Когда такая толпа стоит перед тобой на коленях, о тщеславии уже речь не идет. Тебе начинает казаться, что ты непростительно высок и заметен.

Я чуть опустил излучатель и сказал:

– Рабы! Встаньте.

Никто не встал. Я кивнул Инте, и тот с помощью пики поднял их на ноги. Они хоть робко, но посматривали на меня и должны были видеть, что я улыбаюсь. Надеюсь, не слишком кровожадной улыбкой.

– Кто из вас хочет стать свободным? – спросил я, надеясь, что они поймут мой акцент.

Опять ни ответа, ни привета.

– Я Прот. Я предлагаю вам свободу.

Ну, блин, затюканные…

– Есть охотники и воины среди вас? Что вы молчите, как лесные свиньи?

Ноль эмоций. Да пошли они! Я двинулся сквозь толпу, и она раздавалась в стороны, словно я мог обжечь, если кто-то задержится рядом. Выйдя прямо перед закрытыми воротами этой «крепости-недоразумения», я настроил излучатель и выстрелил по ним. Пылающие щепки полетели мне в лицо, несмотря на расстояние в пятнадцать – двадцать метров. Дым, пыль, опилки рассеялись. Ворот как и не бывало. Только почерневший камень прохода. Я развернулся к рабам и сказал:

– Кто хочет свободы, идет туда. Всех до единого там убивает и возвращается. И будете свободными. Я сказал. Те, кто не хочет, остается на площади. И потом мы решим, что с вами делать.

И тут, к моей радости, уверенный голос воскликнул:

– Цепи! Цепи снимите!

Я крикнул Инте найти того, кто их заковал, и чтобы тот немедленно произвел обратную операцию. Я, честно, не подозревал, что это так долго. Почти час этот здоровенный бык сбивал цепи с рабов. Все это время я стоял у моста через ров и маялся бездельем, изредка посматривая на суетящихся за стенами людей. Я видел максимум человек сорок. Но все они были вооружены клинками, и на многих я видел кольчуги. Даже если все рабы пойдут на приступ, шансов маловато у них. Я подумывал сам идти вперед, но ко мне подошел Инта и сказал, что среди рабов больше половины охотников и есть даже несколько воинов Апрата. Даже не зная, что такое Апрат, я сказал, что это хорошо. Инта посоветовал раздать им оружие из торгового поста. Понятно, что там только небольшие ножи. Но зато есть и топоры, и кирки. Я согласился. Под ненавидящими взорами купцов рабы вошли в здание поста и вооружились, кто чем придется. Кто-то так и вышел без оружия. Зато радость мне доставили несколько возвышавшихся пик. Еще я был доволен тем, что за редким исключением на площади не осталось никого из рабов. Только торговцы.

Инта встал рядом со мной и крикнул толпе:

– Великий бог Прот призывает наказать чужаков на земле лагги! Он справедлив! Когда-то мои предки гибли под его копьями, попытавшись прийти на чужую землю. Теперь он требует справедливости и для нас! Среди вас больше лагги. Знайте, я сын Риаты! Вождя клана Мируши! И я поведу вас! Бог уже с нами, и он поможет нам…

Знал бы этот оратор, что на ворота я истратил три четверти оставшегося заряда.

– …Вперед за свободой. Нам дарует свободу сам Прот! Не подведем его! И восстановим справедливость там, где колыхались леса лагги!

И этот дурачок пошел первым на мост. Сын вождя, а ума нет. Зато толпа, сурово поджавшись, поперла за ним. Купцы самовольно встали с колен и перебрались поближе ко мне, чтобы видеть происходящее.

На мосту случилась неприятность. Он развалился. Видно, ударом излучателя задело и его. Многие попадали в воду. Остальные по сохранившейся несущей балке прошли внутрь. Те из купцов, что верили в Единого на море и суше, возликовали, увидев крушение моста. Я решил с ними пообщаться. Снова всю толпу поставил на колени и не спускал с них глаз, пока Инта с окровавленным лицом не вернулся.

– Как ты и приказал… Ни одного живого.

– Что с тобой? – спросил я, видя, как кровь, сочащаяся из его головы, стекает по шее на голую грудь Инты.

– Камень.

– В голову? – изумился я крепости его головы.

Снял рюкзак и сказал, чтобы Инта сел на землю. Пока я доставал медпакет, подтянулись и остальные рабы. Я взял аэрозоль с медицинским клеем и, осмотрев рваную рану на черепе Инты, пальцами соединил края. Полил обильно из распылителя и только увидев, что клей схватился, отпустил края. Вроде держится. Инта встал и уже хотел потрогать рукой, что же я там с ним сделал. Я запретил. Сказал, чтобы он чуть посидел в теньке.

Я посмотрел на израненных рабов, свалившихся на площади, и крикнул, чтобы раненых подносили ко мне. Ну, я не имел же в виду смертельно раненных! Однако их-то в первую очередь и пустили.

Я ведь никогда не изучал медицины специально! Единственное, что я мог сделать, это внешние края заклеить и внутрь дать активатор. Это фишка десантников. Все процессы в организме ускоряются, температура на несколько часов до сорока доходит. Зато внутренние кровотечения прекращаются и весь организм преобразуется. Правда, голод зверский. Сам испытал, когда в Академии подрался на шпагах с Пирсом. Мы, правда, вместе с ним тогда испытывали эту штуку. У него печень проколота, у меня – легкое. Лучшие друзья с тех пор.

Главное, чтобы отравления лекарствами у них не было. Хоть и говорят институтские, что это чудо. Что жители Ивери копия нас. Что их организм отличается настолько незначительно, что возможно иметь детей от связей с местными жителями. Институтские для этой программы пять раз десантников посылали. И те привозили женщин. Одного мужика и четырех женщин, если точнее. И точно – были дети. А Кати Шиян уехала беременной на Землю. Только вот от кого ребенок, не знали даже институтские. И я ломал голову: Кротов ей киндера заделал или это правда в ходе эксперимента получилось, с аборигеном? Она-то, собственно, добровольно на это вызвалась. А что? Во-первых, разрешение вернуться на Землю. Во-вторых, повышение в звании. А уж о деньгах я вообще молчу… Но, несмотря на такую совместимость, оставался ничтожный шанс медикаментозного отравления. Все-таки наши организмы отравлены цивилизацией, а их-то нет!