Вне закона - Биварли (Беверли) Элизабет - Страница 7

В очередной раз вспомнив, что у близнецов не Сарина фамилия, он почувствовал прилив оптимизма. Скорее всего, разведена. Хотя она могла и не брать фамилию мужа. Он давно заметил отсутствие обручального кольца, равно как и следа от него. Но люди, бывает, и не носят обручальных колец, так что это ни о чем не говорит.

Проще всего, напомнил он себе, было бы прямо спросить Сару о семейном положении. Но она, несомненно, сочла бы такой вопрос проявлением внимания с его стороны — и это был бы вполне справедливый вывод, — а учитывая, что он облегчил ее кошелек на семьдесят пять долларов, реакция на такое внимание могла оказаться не столь благосклонной, как ему хотелось бы.

Так что Гриффин предпочел наблюдать, задаваться вопросами и ожидать намека с ее стороны, который помог бы эти вопросы, поставить ей напрямую. Когда вечер стал близиться к концу, а намека так и не последовало, он решил, что сплоховал раньше, когда она глядела на него с явным интересом, а раз так, то лучше, наверно, сойти с охотничьей тропы.

Он действительно так считал, пока не взглянул на нее, собираясь сказать, что пора идти, и не увидел в ответном взгляде такую заинтересованность, какую не смог бы превратно истолковать даже самый недогадливый мужчина. Она озадачена им не меньше, чем он — ею. И Гриффин решил, что вполне может на какое-то время задержаться.

Сара едва не потеряла рассудок к тому моменту, когда последняя мать забрала последнего ребенка. Элен предложила остаться и помочь с уборкой, но Сара убедила подругу, что справится сама, и отослала ее собирать Джону. Ей необходимо хоть на пару минут уединиться, привести в порядок свои мысли и разобраться, с чего это у нее возник такой прилив эротических желаний, да еще в разгар скаутского сбора.

На протяжении всего вечера она не могла сконцентрироваться ни на чем, кроме штанов полицейского офицера, так славно обтягивавших его мускулистые ноги. Не преступно ли выглядеть таким сексуально привлекательным в форме государственного служащего? Мысли ее постыдно вертелись вокруг одного и того же: каково было бы соблазнить офицера Шального с этими его наручниками? Вот уж воистину Шальной. Сам такой, да еще и других наводит на шальные мысли.

Выбрасывая в мусор последние бумажные тарелки и стаканы, она невольно прислушалась к возне сыновей в комнате Джека наверху. К этим звукам примешивался другой, гораздо ближе, — скрип кожи. Почему-то она не удивилась, различив его. Она каким-то образом знала, что офицер Шальной все еще находится в ее доме.

Она обернулась и увидела его, с самым что ни на есть непринужденным видом заполнившего дверной проем между кухней и столовой. Он стоял во всем великолепии своих полицейских регалий, придававших ему отчужденный вид, так что трудно было понять, что происходит у него внутри. Сара все еще думала о том, каково было бы лежать под ним обнаженной и задыхающейся от страсти, а потому ее дыхание в этот момент оказалось учащенным.

— Вы все еще здесь, — спокойно сказала она, и это заявление прозвучало достаточно глупо, ввиду полной очевидности ответа.

Но это не помешало ему ответить:

— Я задержался после ухода гостей. Подумал, может, смогу помочь вам навести порядок.

Сара покачала головой.

— Не беспокойтесь. Не так уж много тут работы. Но все равно спасибо за предложение.

Вместо того чтобы истолковать отказ и благодарность как намек на то, что пора уходить, офицер Шальной сделал пару хорошо рассчитанных шагов по кухне и остановился у стола.

— Как вышло, что ваши сыновья носят другую фамилию?

Вопрос прозвучал не так странно, как показалось бы ей в других обстоятельствах, и Сара отвечала не колеблясь:

— У них фамилия отца.

Он понимающе кивнул и сделал еще несколько шагов, чуть позвякивая подковами башмаков по плиткам пола.

— А почему вы не носите фамилию мужа? — спросил он.

Сара с трудом сглотнула. Чем ближе он подходил, тем сильнее билось ее сердце.

— Я взяла девичью фамилию при разводе, — сообщила она, не в силах оторвать глаз от его приближающегося взгляда.

— Так вы не замужем?

Он остановился в нескольких дюймах от нее. Сара немо кивнула — звукам не давал прорваться нараставший в горле комок.

Когда он протянул руку к ее лицу, Сара инстинктивно откинулась. Он, очевидно, заметил испуг и нахмурился, но рука продолжала приближаться, пока пальцы не коснулись шеи и подбородка.

— Офицер Шальной!.. — запротестовала она прерывистым шепотом.

— Гриффин, — поправил он.

— Гриффин, я не думаю…

— Никогда еще не встречал женщину с такой наклонностью измазываться пищей, — перебил он, проводя большим пальцем по углу ее рта.

— Не надо… — Она снова попыталась отстраниться.

Но палец его не отрывался до тех пор, пока не обвел нижнюю губу.

— Вот так, — сказал он мягко.

Прежде чем Сара успела ответить, он подался вперед, а потом его рот прижался к ее рту, губы мягко потерлись о ее губы, и щеточка усов пощекотала кожу. Сначала она была слишком удивлена, чтобы отреагировать, и просто стояла перед ним, позволяя целовать себя. Потом, осознав, что происходит, все же отреагировала, и отреагировала мстительно, по принципу «око за око, поцелуй за поцелуй». Вместо того чтобы оттолкнуть, как подсказывал рассудок, предательницы-руки вцепились в его рубашку, а пальцы постарались ухватить волосы.

Тогда и Гриффин не промедлил с ответом. Поцелуй его был на этот раз глубже. Сара оказалась прижата к кухонному столу, и ноги Гриффина внедрились между ее ног, а его твердый живот прижался к ее животу. Рука передвинулась с шеи на затылок, обхватила голову и притянула, позволив рту полностью завладеть ее ртом. Она почувствовала другую руку у себя на талии, потом на ребрах, и в конце концов теплая ладонь обхватила грудь и принялась ритмически сжимать сосок, пробуждая его к собственной жизни. Сара застонала, пронзенная электричеством его прикосновения, и он ответил таким же звуком, а его язык еще глубже вонзился в ее рот.

Долгие мгновения мужчина и женщина боролись, выясняя, кто первым уничтожит другого, не думая, откуда пришла их страсть и куда приведет. Сара уже взялась было за пряжку Гриффинова ремня, но вдруг услышала, как что-то с громким стуком упало наверху. Тут же вспомнив о сыновьях, она одним яростным толчком отбросила Гриффина.

Сначала она не могла говорить, ошеломленная собственным поведением. Все, что ей удалось сделать, так это попытаться восстановить дыхание и молча покачать головой, более всего на свете желая отвести время на пять минут назад. Но, увы, не для того, чтобы поступить иначе. Она хотела бы пережить этот поцелуй снова и снова.

— Почему… почему ты сделал это? — удалось ей наконец прошептать.

Гриффин ответил прямым взглядом, дыша так же порывисто, как она сама.

— Потому что ты попросила, — сказал он. Сара покачала головой в безмолвном отрицании.

— И сейчас просишь, — сказал он. — И всякий раз, когда смотришь на меня так.

— Но…

— Мам! Джек меня ударил!

— Неправда!

— Правда!

— Неправда!

— Правда!

Голоса сыновей, полные детского гнева, наполнили Сару таким же чувством. Она была возмущена легкостью, с какой Гриффин оказался в ее объятиях, сконфужена собственным желанием, чтобы это случилось, и обеспокоена тем, как быстро забыла о присутствии в доме детей. И, кроме того, она была зла как черт из-за того, что сейчас каждый нерв в ее теле дрожал сорвавшейся пружиной по милости Гриффина Шального. По всем этим причинам голос ее был зол и резок.

— Думаю, тебе лучше уйти.

— Пообедай со мной завтра вечером. Сара не знала, на что рассердилась больше: на то, что он проигнорировал требование уйти, на то, что его слова звучали скорее требованием, чем просьбой, или на свое отчаянное желание сказать «да».

— Не могу, — ответила она.

— Почему?

Далеко не в первый раз она захотела, чтобы этого вечера не было вовсе. Набрав полные легкие воздуха, она прямо посмотрела на Гриффина и, не сумев утаить досады, сказала: