Жестокий мир мужчин - Полякова Татьяна Викторовна - Страница 11

Утром мне позвонил Илья, поздоровался и заявил:

– Разве ты не знаешь: старших надо слушать?

– О чем ты? – удивилась я.

– Об этой твоей свадьбе. Может, не стоит спешить?

– Может, вы с моим братом отправитесь к черту вместе с вашими советами?

– Может… – засмеялся он.

Из упрямства я поехала с Севкой подавать заявление.

Вечером собрались у нас, чтобы отметить это событие, Илья сидел напротив и усмехался. Я краснела и злилась.

Он приходил каждый день, говорил мало, но глаз с меня не спускал. Где-то через месяц встретил возле подъезда, взял за руку, спросил с неизменной усмешкой:

– Ты его любишь?

Я разозлилась, вырвала руку и крикнула:

– Не смей так смотреть на меня!

– Хорошо, я буду смотреть под ноги. Ты его любишь?

– Конечно.

– В самом деле? – улыбнулся он.

– Если ты решил продолжать в том же духе, мне следует пожаловаться брату.

Я в самом деле нажаловалась, в тот же вечер. Сашка кивнул и заявил:

– Я с ним поговорю.

Илья больше не появлялся, а я начала томиться. Предсвадебные хлопоты раздражали, платье не радовало, а Севка действовал на нервы.

– Все решено, – твердо заявила я и посоветовала себе стиснуть зубы.

До свадьбы оставалась неделя. Поздно вечером в дверь позвонили, открыл Сашка, я вышла из своей комнаты и увидела Илью.

– Привет, – сказал он и взял меня за руку. – Поехали.

– Куда? – опешила я.

– Какая разница? – Он повернулся к Сашке и добавил: – Ты мне, конечно, друг, но я ее люблю.

– Ты спятил, что ли? – вроде бы растерялся мой брат.

– Нет, конечно. Но если позволю ей выйти замуж, наверняка свихнусь. Так что извини, придется тебе это как-то пережить.

– А у нее ты спросил? – повысил голос Сашка, приходя в себя.

– Ее слова сейчас ничего не значат, – заявил Илья. – Вбила себе в голову какую-то чепуху и будет стоять насмерть – в этом вы похожи, родные как-никак. Успокоится, начнет рассуждать здраво.

– Упрямиться я не собираюсь, – решила я вмешаться, раз дело напрямую касалось меня. – Я тебя люблю, и незачем прикидываться, будто ты этого не знаешь.

– Видишь, как все просто, – пожал Илья плечами, обернувшись к Сашке.

– Да вы спятили. А свадьба, а гости? Всем уже приглашения разослали. А что ты Севке скажешь, несчастная?

Я испуганно замерла, а Илья кивнул:

– Севке скажу я. А заняться всеми остальными делами придется тебе. Ты поспокойнее, сам подумай, для чего ж еще нужны друзья?

Я фыркнула, прикрыв рот ладонью. Илья уже тащил меня за руку из квартиры, а Сашка стоял открыв рот.

– Куда ты ее тащишь? – опомнился он, когда мы уже были на лестнице. – Ладно, не будет никакой свадьбы. Верни сестру, придурок.

– Не могу я рисковать, Саша. Хоть убей, но я забираю ее с собой. Насядете на девчонку всем скопом, уговорите чего доброго. У меня жизнь одна, и прожить я ее хочу счастливо. – Свою речь он закончил уже на улице.

Мы сели в машину, помахали Сашке рукой, он к этому моменту вышел на балкон, в ответ постучал братец кулаком по лбу и покачал головой. Потом засмеялся и ушел в комнату. А мы уехали.

Через два месяца сыграли свадьбу. Севка настоял на том, чтобы быть свидетелем. По мнению мамы, это было ни на что не похоже, один свидетель – брат невесты, другой – бывший жених.

– Что вытворяете? – вздыхала она, качая головой, а я смеялась и была счастлива. До того самого дня, когда арестовали Илью.

Брак наш не был совершенно безоблачным. Поначалу я просто радовалась, что я его жена, потом стала обращать внимание на некоторые вещи. Пугалась, на многое закрывала глаза, пока однажды не спросила:

– Илья, ты кто?

– Я? – удивился он. – Твой муж. А у тебя есть сомнения в этом?

– В этом – нет. Меня беспокоит другое. Вот я, например, учитель русского языка и литературы, а кто ты?

– А я несостоявшийся летчик, сейчас вроде бы бизнесмен.

– Вроде бы?

– Не придирайся к словам.

Я вздохнула и жалобно попросила:

– Илья, пожалуйста, поговори со мной.

– Вот что, маленькая, давай договоримся сразу: есть вещи, о которых женщине лучше не знать. Я люблю тебя, и у нас все будет хорошо. Как сейчас. А если услышишь обо мне что-нибудь плохое, просто не обращай на это внимания.

– Разве я смогу не обращать внимания? – возмутилась я.

– Если любишь, сможешь.

Он оказался прав: я смогла.

…В дверь позвонили, я пошла открывать, опасаясь того, что увижу на пороге разгневанного брата. На пороге стояла соседская девчонка Марина с черным котенком в руках.

– Тетя Ася, возьмите котика, – со слезой в голосе начала она. – Я принесла, а мама не разрешает. У него и блюдце есть…

– Заноси, – улыбнулась я.

Мы накормили котенка, а потом, устроившись на полу, немного поиграли с ним.

– Можно, я схожу с ним во двор? – попросила Марина.

– Можно, – согласилась я.

Марина с котенком, которого мы решили назвать Мурзиком, ушла, а я перебралась в кресло и взяла папку с бумагами. Минут через пятнадцать позвонила Артемову. Трубку взял он сам.

– Володя, извините, это Ася.

– Возникли вопросы?

– Пока только один. Сегодня, разговаривая с дворником, я узнала об убийстве соседа, который якобы что-то увидел в ту ночь.

– Да-да, в бумагах это есть. Перфильев Иван Игнатьевич. Я с ним не разговаривал, не успел. Точнее, о том, что он якобы что-то видел, я узнал уже после его гибели. Горький пьяница, нигде не работал, в квартире его вечно кто-то выпивал, ну и ему кое-какие крохи перепадали, вы понимаете… Очень сомнительно, что он в самом деле что-то знал… Да и его убийство больше было похоже на драку по пьянке. Не поделили что-то собутыльники, один другого ударил, да не рассчитал. А про то убийство он мог все выдумать, просто так, чтобы кто-то послушал да рюмку налил…

– Понятно, – вздохнула я и попрощалась. Потом посмотрела на часы. Адрес в бумагах был, отчего не съездить наудачу? Вдруг кто-то из соседей вспомнит его рассказ?

Я быстро собралась, отыскала во дворе Марину, оставила ей ключ, попросила присмотреть за Мурзиком и на машине отправилась на бывшую Катинскую.

Дом номер пять тонул в кустах акации. Пенсионеры на скамейке отсутствовали, а жаль…

Я вошла в подъезд и позвонила во вторую квартиру. Дверь открыл мужчина неопределенного возраста, нечесаный, заспанный и явно страдающий с перепоя.

– Простите, – улыбнулась я. – Я ищу родственников Ивана Игнатьевича Перфильева.

– А зачем они вам? – удивился мужчина.

– Я работаю в газете, – с ходу принялась врать я, надеясь, что, страдая с перепоя, человек забудет спросить у меня документы. – Пишу статью о нераскрытых убийствах, происшедших в нашем городе. Одно из таких, очень загадочное, произошло пять лет назад в соседнем доме. В редакции мне сказали, что…

Парень не дал мне договорить, мотнул головой и посторонился.

– Ладно, проходите, зовут меня Серега, я сын Ивана Перфильева. Батина квартира мне по наследству досталась, на беспорядок внимания не обращайте, живу один, а сейчас в запое. Сами понимаете, не до уборки.

Квартира была однокомнатной. Выглядела она так, точно пережила землетрясение и минимум один пожар.

– Не очень, да? – хмыкнул парень, наблюдая за мной. – На кресло садитесь, оно чистое, свое шикарное платье не испачкаете.

Он плюхнулся на диван, посмотрел на меня оценивающе и спросил:

– Курите?

– Курю.

– А сигаретой угостите?

– Пожалуйста.

Мы закурили, я приглядывалась к хозяину, силясь определить, что за человек передо мной.

– У меня два высших образования, – весело сообщил он. – И неуемная тяга к этому делу. – Парень щелкнул себя пальцем по горлу. – Наследственное. Батя был хронический алкаш, ну и я следом… Значит, тем убийством интересуетесь? – сменил он тему.

– Интересуюсь, – кивнула я. – Отец вам о нем что-нибудь рассказывал?

– Батя хоть и алкаш, но дураком не был. А также на тот свет не спешил. Поэтому рта не раскрывал. Уже когда его убили, мамаша соседям похвастала, что, мол, батю из-за этого дела пристукнули.