Необычное признание - Биварли (Беверли) Элизабет - Страница 20

Она медленно кивнула.

— Нет. Я думала прошлой ночью только о тебе. О том, как сильно я тебя хочу. Мне даже в голову не пришло… извини, — сказала она мягко.

— Я виню только себя, — произнес он.

— Но здесь и моя вина тоже, Уилл, — возразила Тесс.

— Но я должен был подумать о предохранении. Я мужчина.

Она открыла рот, ошеломленная его заявлением.

— Но я женщина. Я страдала бы от последствий, а не ты. Я должна была помнить.

— Тесс, ты не знала…

— То, что я никогда не занималась любовью до прошлой ночи, не означает, что я ничего не знаю Я знаю о сексе, и о детях, и о вирусе иммунодефицита. Я должна была принять меры. Единственной причиной, по которой я ничего не сделала… — она замолчала, словно не хотела говорить о ней Уиллу.

— Какая? — вопросительно посмотрел он.

Она тяжело вздохнула.

— Я была с тобой.

— Значит, если бы на моем месте оказался кто-нибудь другой, ты вспомнила бы? — спросил он подозрительно.

Она встретила его взгляд.

— Тогда я никогда не оказалась бы с ним в постели.

О ее признании, пронеслось в голове Уилла, он подумает позже, когда будет один.

— Тесс, ты могла забеременеть, — сказал он.

— Я так не думаю, — проговорила Тесс. — Время было безопасное. Вероятно, я не беременна.

— Но гарантии нет, не так ли?

— Нет, — подтвердила она.

— Значит, есть вероятность, что ты могла забеременеть прошлой ночью.

С удивительным спокойствием Тесс произнесла:

— Да.

— Значит, нам нужно что-то придумать.

Она настороженно взглянула на него:

— И что ты предлагаешь?

Просто скажи ей, Уилл Дэрроу, приказал он себе.

— Пожениться, — сказал он. — Тесс, я думаю, мы должны пожениться.

Глава 9

Тесс не поверила своим ушам.

— Пожениться? — переспросила она недоверчиво. — Пожениться? Ты серьезно?

Уилл кивнул.

— Если ты беременна, мы должны будем пожениться ради нашего ребенка. Мне кажется, ты уже достаточно настрадалась, слыша за спиной разговоры о незаконном ребенке. Поэтому, думаю, нам следует пожениться. И как можно скорее, чтобы не пошли сплетни о преждевременном рождении ребенка. Тогда можно будет объяснить, что ты забеременела в наш медовый месяц.

Она вздохнула и отрицательно покачала головой.

— Ты предлагаешь жениться на мне, потому что хочешь, чтобы ребенок, которого может и не быть, родился законным?

— Проклятье, но это чертовски хорошая причина, — сказал он, защищаясь.

— Но единственная? — спросила она.

Лицо Уилла застыло.

— Ну… в общем… да, — произнес он. — Это будет благородным поступком.

Благородный поступок, повторила Тесс про себя. Все ее мечты и надежды рассеялись, как дым. Всего две минуты назад она думала, что все ее мечты о браке с Уиллом станут реальностью, но минуты прошли, и она поняла, что мечты ее нереальны. Он только что предложил ей выйти за него замуж. Ничего на свете она не хотела так сильно, как выйти за Уилла. Но он сделал свое предложение только потому, что хотел поступить благородно. Благородно.

Да как он посмел!

Когда он пришел к ней домой на ужин и они провел весь вечер вместе, он тогда чуть не поцеловал ее на прощание. Она подумала, что он неравнодушен к ней. С того вечера она надеялась, она верила, что, может быть, Уилл испытывает к ней те же чувства, что и она. И может быть, когда он узнает, что она не беременна от какого-то бандита, — и как еще она могла доказать это, как не позволить ему быть ее первым и единственным мужчиной? — тогда у них будет шанс создать что-нибудь вместе. Что-нибудь особенное.

Но она и предположить не могла, что после ночи, проведенной вместе, Уилл разрушит все ее романтические иллюзии словами о «благородном поступке».

Господи, какая я глупая, подумала Тесс.

Все, что она хотела от Уилла, — чтобы он любил се. Ей нужна была его любовь. Оказывается, он хотел и мог дать ей только сознание своего благородства. Слово «любовь» он не произносил.

— Нет, — сказала она твердо.

В первое мгновение, он, казалось, не понял, потому что никак не отреагировал. Затем очень тихо и медленно переспросил:

— Что?

— Я сказала «нет», — произнесла Тесс, выделив последнее слово. — Я не выйду за тебя.

Повисла тишина. Его единственная реакция выразилась словами:

— Но прошлая ночь…

— Прошлая ночь, — перебила она, — была больше, чем процесс зачатия ребенка. Во всяком случае, для меня.

— Но…

— И если единственная причина, по которой ты хочешь, чтобы мы поженились, — ребенок, то я считаю ее недостаточной. Вот и все.

У Тесс разрывалась сердце. Она и представить себе не могла, что сможет отказать Уиллу, даже если его предложение руки и сердца не продиктовано любовью. Ничто не могло сделать ее счастливее, чем идти рука об руку с Уиллом к алтарю и, стоя перед священником, давать друг другу клятвы в вечной любви. Но она хотела, чтобы Уилл любил ее и не мог жить без нее. Она хотела, чтобы Уиллу была нужна она.

Вероятность, что она забеременела, не так уж и велика. Меры предосторожности не казались ей необходимыми. Сейчас она вдруг поняла, как легкомысленно поступила. Глупо было не предохраняться. Но она действительно ни о чем не думала Она снова упрекнула себя в глупости. Дура, назвала она себя. И не только потому, что не подумала о мерах предосторожности прошлой ночью, но и из-за всего остального.

Глупо было даже предполагать, что Уилл Дэрроу может когда-нибудь влюбиться в нее. Даже если он перестал смотреть на нее как на младшую сестру своих друзей, даже если он занимался с ней любовью, сводя ее с ума своими нежными прикосновениями, даже если он предложил ей выйти за него замуж… он не любил ее. Он не любил ее так, как мужчина любит женщину, с которой собирается пройти по жизни вместе. Он не любил ее, хоть они и разделили постель. Он ничего не ответил, когда она призналась ему в любви прошлой ночью. Он никогда не произнесет слов любви.

— Я думаю, тебе пора идти, — сказала она, сама удивившись решительности своего тона.

Она поправила простыню, в которую закуталась, желая одеться как можно скорее. К сожалению, она не заметила, что потянула простыню, закрывавшую грудь Уилла. Теперь его грудь обнажилась. И одно бедро тоже. Он действительно был одним из самых красивых мужчин, которых она когда-либо видела. Она поверить не могла, что прошлой ночью их тела соединялись в общем порыве любовной страсти.

И еще она не могла поверить, что никогда больше не испытает близости с ним. Было бы безумием продолжать то, что заранее обречено на неудачу.

Какой-то момент ей казалось, что Уилл станет возражать. Но он не сказал ни слова. Его лицо застыло. Он отбросил простыню в сторону. Не обращая внимания на свою наготу, молча собрал одежду и направился в ванную.

Тесс сидела тихо в постели, ожидая, когда Уилл уйдет. Она слышала, как он собирался, как лилась вода в ванной, как хлопнула дверь комнаты, его шаги на ступенях, шум закрываемой входной двери. Она не пыталась ни остановить его, ни поторопить. Наверно, потому, что не знала, как ей поступить. За какие-то двенадцать часов она успела почувствовать себя самой счастливой женщиной на свете, получившей все, о чем она мечтала, и самой несчастной, мечты которой разбились о жестокую действительность.

Никогда еще она не чувствовала себя такой одинокой. У нее не осталось никого. Ни несуществующего ребенка, ни мифического любовника, чтобы скрасить ее существование. Уилл знал правду. Скоро все в Мэриголде узнают тоже. Но даже если Уилл не расскажет, то ее плоский живот положит конец слухам. И когда правда раскроется, Тесс окажется там же, где была с самого начала.

Только она никогда не будет прежней.

Она потеряла то, что никогда уже не обретет снова, отдав это мужчине, который не способен оценить ее подарок. И речь идет не только о девственности. Она отдала ему свое сердце и свою любовь. Уилл забрал у нее все.