Не было бы счастья... - Биварли (Беверли) Элизабет - Страница 7

— Могу выделить вам две недели, — неожиданно сказала она. — К Джаннетт приехала сестра, и потому она просила меня поменяться с ней сменами на две недели. Я не хотела, но…

— Но теперь согласитесь? Она пожала плечами.

— А теперь соглашусь. Днем буду заниматься Джулианой, а по вечерам попытаюсь приучить вас друг к другу. Не знаю, правда, когда я буду спать, — добавила Зои, еще раз легонько целуя головку девочки, — но, в конце концов, это же всего на две недели.

— Вы согласны пожертвовать своим временем ради меня?

— Не ради вас. — Она затрясла головой. — Ради Джулианы.

Он понимающе кивнул, но не произнес ни слова.

— Мне очень хорошо известно, каково это — быть кому-то обузой, — произнесла она так тихо, что Джонасу пришлось напрячь слух. — Мне известно, — продолжала она шептать на ушко Джулиане, — каково это — оказаться в доме, где тебя не ждали и не хотели. Среди людей, которые тебя не понимают и не принимают.

Джонас не нашелся с ответом, а потому промолчал. Но при виде Зои с Джулианой на руках какое-то непривычное тепло медленно затопило его душу. Облегчение, решил он. Наконец-то он сможет вздохнуть свободно. Странно только, что к вполне понятному чувству облегчения примешивалась радость от сознания, что помощь к нему пришла в лице невыносимой медсестры Зои.

Вконец измотанный, Джонас вечером затормозил у своего дома. Он искренне удивлялся, как это ему удалось проделать весь путь без аварии. Должно быть, сам Господь помог. Да неимоверное количество выпитого черного кофе. Зато теперь усталость и циркулировавший в крови кофеин объединились против него, и неожиданно декорации реального мира поплыли как мираж у Джонаса перед глазами.

Наверное, именно поэтому, когда вошел в детскую и обнаружил Зои, баюкавшую малышку тихой песенкой, он едва удержался от того, чтобы не прошагать прямо к рыжеволосой «няне» и не запечатлеть на ее губах звучный поцелуй.

Она переоделась, пока его не было дома. Сменила мешковатый голубой костюм медсестры, в котором он привык ее видеть, на выцветшие синие джинсы и просторный розовый свитер, словно приглашавший потрогать пушистую мягкую ткань, зарыться в ней пальцами, ощутить под ней еще более нежные женские формы.

А ее волосы… Джонас судорожно стиснул кулаки. Зои оставила волосы распущенными, и они накрыли одно плечо ярко-рыжим водопадом, переливавшимся в лучах вечернего солнца. До сих пор он не осознавал, какие у нее длинные волосы, какие густые и шелковистые.

В этот момент Джонас понял, что над ним нависла серьезная опасность. Ведь вместо того, чтобы вызывать в нем уже ставшие привычными злость и раздражение, Зои пробуждала… нечто прямо противоположное. Нечто такое, чего он не испытывал уже очень, очень давно. Она пробуждала в нем острое, жгучее, непреодолимое желание.

— Привет, — с улыбкой подняла она на него глаза.

Джонас с трудом перевел дыхание.

— Как… как прошел день с Джулианой? — Ему оставалось только надеяться, что голос не выдаст клокотавших в нем чувств.

— Отлично.

Он впился в нее подозрительным взглядом.

— Что, правда? Она кивнула.

— Правда.

— И никакого рева?

— Только когда хотела есть.

— И никаких истерик?

— Не-а. — Она перевела глаза на Джулиану и продолжила громким, чуть певучим голосом, каким обычно взрослые разговаривают с младенцами:

— День у нас прошел прекрасно, да, куколка? Мы хорошо поели, поиграли на диванчике, потом разглядывали птичек на кормушках, потом читали сказку и слушали рок…

— Рок? — перебил Джонас. — Какой рок? Где вы его взяли?

Зои подняла голову и снова одарила его своей обворожительной улыбкой.

— А я принесла кассеты из машины. По опыту знаю, что дети любят рок.

— Неужели?

— Честное слово. Я проверила уже на троих малышах. Вернее, на четверых, считая Джули.

— Джули?

Зои снова кивнула.

— По-моему, это имя ей больше подходит, чем «Джулиана». А вам не кажется, что она вылитая Джули?

Джонас покачал головой, совершенно ошеломленный. Что же это делается? Зои Холланд сидит в детской у него дома, держит на руках малышку, которой дала забавное прозвище, и при этом ведет себя так, словно ничего особенного и не происходит.

— Н-не знаю, — промямлил он. — Как-то не задумывался, если честно.

Зои прикоснулась кончиком пальца к щечке девочки, которая смотрела на нее полным обожания взглядом.

— Ну а я уверена, что она самая настоящая Джули.

Джулиана, как будто в знак одобрения, расплылась в улыбке и удовлетворенно заагукала. Зои, смеясь, встала, крепко прижимая малышку к плечу.

— Я не знала, что вы запланировали на ужин, поэтому взяла на себя смелость приготовить салат и рыбные котлеты.

Как, еще и ужин? Джонас уставился на нее в немом изумлении. Помимо всего прочего, она подумала еще и об этом?

— Где же вы взяли продукты? В доме не было ни крошки.

— Ну, так теперь есть. Мы сходили с Джулианой в магазин и закупили все, что нужно. Можете со мной расплатиться.

— Вы брали Джулиану на улицу? — переспросил он, не веря своим ушам.

— Да, я же сказала.

— В такую погоду? В магазин, где полно народа?

Зои рассмеялась.

— Сегодня был прекрасный день, и Джули была очень тепло одета. Послушайте, доктор Тейт, вы не должны держать ее взаперти. Наоборот, нужно знакомить ее с миром. Наверное, она и плачет-то у вас так часто потому, что ей просто скучно.

Зои подошла и остановилась так близко от него, что он мог бы, если бы захотел, протянуть руку и смахнуть непокорную прядь, упавшую ей на лоб. Странно, но именно этого ему и хотелось. Но не успел он обдумать свое желание, как Зои протянула ему малышку.

— А теперь поздоровайтесь с ней и возьмите ее на руки, — учительским тоном произнесла она., Джонас испуганно отступил.

— Нет-нет. Подержите ее еще немножко.

— О, ради всего святого… — Зои нетерпеливо вздохнула. — Ну почему я должна повторять вам, доктор Тейт, что это всего лишь ребенок! Она же не пристает к вам с ножом к горлу, не требует взять ее на работу и не навязывает ненужный вам товар! У нее даже зубов нет! Не бойтесь! Давайте же, поцелуйте ее и возьмите на руки.

После некоторого колебания Джонас все-таки прикоснулся губами к лобику Джулианы. К его огромному удивлению, девочка не принялась кричать. Более того, увидев, кто ее целует, она даже улыбнулась Джонасу. Нет, в самом деле улыбнулась! Джонас не помнил, чтобы когда-нибудь испытывал подобную радость. В этот момент он вдруг ощутил себя добрым великаном.

— Теперь возьмите ее на руки, — мягко повторила Зои.

В его следующем жесте, когда он вытянул вперед руки, не было привычной боязни. Зои осторожно повернула ребенка и пристроила на руках Джонаса.

Он было удивился, что Зои с таким спокойствием доверяет ему крошечную, хрупкую жизнь. С другой стороны, напомнил сам себе Джонас, он ведь худо-бедно, но справлялся с Джулианой два месяца, и при этом она осталась цела и невредима. Следовательно, он все делал правильно, пусть даже малышка и не успела полюбить его.

— А вот так просто замечательно, — сказала Зои, когда Джонас одной рукой покрепче прижал девочку к груди.

Он весь напрягся в ожидании дикого крика. Джулиана раньше всегда закатывала истерики и брыкалась, как только он брал ее на руки. Но ничего подобного не случилось. Даже удостоверившись, что именно он держит ее, Джулиана не издала ни звука, только устремила на него неотрывный изучающий взгляд синих глаз.

— Что вы с ней сделали за день? — спросил он у Зои, в свою очередь изумленно разглядывая малышку. — Она такая спокойная, такая послушная. Вы ей что-то добавляли в молочную смесь?

— Конечно, нет, — фыркнула Зои. — Просто вы ведете себя с ней более уверенно, и она это чувствует. Дети всегда откликаются на наши эмоции. Вы боитесь — и она боится. Вы спокойны — и она будет спокойна. Вам просто нужно проводить с ней больше времени, доктор Тейт. Дайте ей понять, что вы любите ее.

— Джонас, — сказал он, по-прежнему глядя на Джулиану.