Зимнее пламя - Беверли Джо - Страница 43

— Да, и со временем я собираюсь сделать его таким же великолепным. Уолгрейв-Тауэрс был довольно холодным домом, и поэтому его сейчас перестраивают. Вот почему мы оказались здесь в такое время — я не хотела рожать в городе.

Была ли это просто беседа, или что-то еще доводили до ее сведения? Вполне возможно, ведь леди Эльф была истинной Маллорен.

Дженива увидела, что Эш и Дамарис Миддлтон находятся в общей группе гостей, однако ей было нужно задать еще один вопрос сестре лорда Родгара.

— Как вы думаете, ваш брат хочет помириться с лордом Эшартом?

Леди Эльф удивленно посмотрела на нее:

— Да, конечно. А это возможно?

Переговоры через посредников? Дженива заколебалась, Эш определенно не выбирал ее на эту роль.

— Думаю, возможно. Вот только с обеих сторон накопилось слишком много обид, требующих объяснений.

Леди Эльф оглянулась вокруг, видимо, желая убедиться, что никто их не слышит.

— Это верно, — тихим голосом заговорила она, — и самые серьезные связаны с семьей. Как я понимаю, вдовствующая леди Эшарт искренне верит, что Маллорены виноваты в смерти ее мужа, как и ее дочери. Видите ли, ее муж умер из-за трагедии, случившейся с леди Августой, точнее, вскоре после этого, а она хочет видеть в этом и причину, и следствие.

— Так иногда случается. Смерть моей матери тоже сильно изменила моего отца.

— Но все еще считается, что это мой отец вынудил свою первую жену убить своего ребенка. Ни один человек, знавший его, не верит этому.

— А нельзя ли убедить леди Эшарт в его невиновности?

— По-видимому, нет. Что касается наших ран, то эта дама много раз пыталась навредить нам. — Леди Эльф снова оглянулась. — Она даже заплатила одному человеку, чтобы он соблазнил меня.

— Господи! И что с ним произошло?

— Родгар вызвал его на дуэль. Этого Дженива и опасалась.

— Он убил его?

— Нет. Но ему теперь мало пользы от его правой руки.

В каком-то отношении подобное могло оказаться хуже смерти. В этом чувствовался холодный расчет, но леди Эльф явно считала случившееся вполне нормальным.

— Бдительность брата спасала нас, — вздохнув, призналась она, — вопреки козням маркизы. За последнее время положение изменилось к лучшему. Возрастающая сила Родгара пугает, а насколько мне известно, богатство семьи Трейсов сильно истощилось.

— Чем скорее будет заключен мир, тем лучше, — убежденно сказала Дженива.

— Мы полностью с этим согласны. «Мы».

Дженива взглянула на Эша. Он собирался поцеловать мисс Миддлтон под омелой!

Дженива хотела извиниться и уйти, но тут лорд Уолгрейв подошел к жене.

— Ты, наверное, устала, любовь моя. Пойдем и присядем.

— Не суетись. Если бы у меня не болели ноги, я бы отправилась в длинную прогулку.

— Помоги нам Боже, ну разве не типичная Маллорен? — Лорд Уолгрейв с добродушной усмешкой обратился к Джениве, отчего ей стало неловко отойти от них. А если бы она и отошла, что это могло изменить?

— Говорят, моя мать, когда носила ребенка, каждый день проходила несколько миль, — возразила леди Эльф, — и очень легко рожала детей, даже Сина и меня. — Она приложила руку к спине. — Должна признаться, я надеялась праздновать Рождество с моим ребенком, а не с ноющими спиной и ногами.

— Моя мать говорила, что надеялась на то же, когда носила меня, — Дженива украдкой посмотрела туда, где целовались, — так и получилось.

— Так вы родились в Рождество?

Дженива поняла, что проговорилась, и стала придумывать, как перевести разговор на другую тему.

— Когда ваш день рождения? Она не могла солгать:

— Как раз сегодня. Полчаса до полуночи — так мне говорили.

Леди Эльф хлопнула в ладоши:

— Диана! У Дженивы день рождения. В честь этого мы должны устроить бал!

Дженива пыталась протестовать, но ее не слушали.

— Ну вот и славно! — воскликнула подошедшая к ним леди Аррадейл. — Я хотела устроить просто танцы в знак завершения наших трудов, а они превращаются в особое событие. Все в бальный зал!

Джениве оставалось только позволить всей компании увлечь себя вверх по лестнице в уже совершенно преображенный бальный зал.

При виде таинственным образом возникшей в окружении гор деревни она невольно пришла в восторг. Пол посреди зала был посыпан мелом, изображавшим снег, а по стенам расположились маленькие домики с высокой кровлей, в них могла поместиться только одна пара, а в остальном они выглядели как настоящие. Вокруг домиков стояли миниатюрные елочки в горшках, создавая впечатление леса, который уходил вдаль, нарисованный на развешанных на стенах тканях, и заканчивался белыми вершинами таких же нарисованных гор. Горы сверкали в свете трех люстр, словно покрытые настоящим снегом.

— Боже, какое великолепие! — воскликнула Дженива.

— Хорошо получилось, не правда ли? — обернулась к ней леди Аррадейл. — Настоящий бал будет завтра, в Рождество, но уже сейчас все заслужили немного веселья.

Тут Дженива увидела шестерых музыкантов, занявших свои места на увитой зеленью галерее. Заиграла музыка. Родгар взял Джениву за руку и вывел ее на середину зала.

— Этот бал дается в честь дня рождения мисс Смит. Она должна назвать первый танец и выбрать себе кавалера.

Джениву охватила паника. Леди Аррадейл говорила об обыкновенных танцах, но это казалось ей уж слишком торжественным. К тому же она не знала, какие танцы приняты здесь, и очень боялась опозориться.

И как ей пришло в голову, что она легко сможет войти в этот мир?

— Я отравлюсь, если ты не выберешь меня, любимая, — шепнул ей Эш, подходя и беря ее за руку. — Тем более что ты стоишь под омелой.

Дженива подняла глаза и увидела, что действительно стоит под веткой омелы, свешивающейся с центральной люстры… Так вот куда подвел ее лорд Родгар!

Она бросила на него быстрый взгляд и позволила Эшу обнять ее.

Он притянул ее к себе и, перед тем как поцеловать, попросил:

— Пусть они сыграют «Веселых плясунов».

Она ответила на его поцелуй, чувствуя, что ее любовь стала еще сильнее. Тем временем он протянул руку и сорвал ягоду, а затем вынул что-то из кармана.

Гинею, здесь?

— Подарок за поцелуй, — смеясь, сказал Эш, — а что может быть лучшим подарком, чем кольцо.

В ярком свете блеснул большой бриллиант, однако, когда Эш взял ее руку, Дженива отдернула ее. Она знала, что бриллианты на обручальных кольцах стали традицией, поскольку камень был прочным и не поддавался времени. Прекрасная мысль, но пока она не завоюет любовь Эша, кольцо останется такой же фальшивкой, как и горы, нарисованные на стене.

Он удивленно поднял брови, и она в конце концов уступила, позволив ему надеть кольцо на ее палец. В свете свечей великолепный камень засверкал всеми цветами радуги.

Все захлопали в ладоши. Дженива улыбалась, но думала только о том, как было бы прекрасно, если бы все это происходило по-настоящему.

— Вы еще должны назвать танец, мисс Смит, — напомнила леди Аррадейл.

Вопросительно взглянув на Эша, Дженива робко произнесла:

— «Веселые плясуны».

Это был очень простой танец, который она знала. Он кивнул, и это означало, что танец подходит. Слава Богу, хоть в этом она могла доверять Эшу, но не больше. Он никогда не обещал больше, чем мог выполнить. Если ее сердце будет разбито, то в этом не будет его вины.

Зазвучала музыка, и Эш повел ее. По крайней мере у нее останется этот танец с ним. Дженива знала, что станет потом нанизывать эти маленькие радости, как жемчужинки на шелковую нить, и будет хранить их в сердце, если проиграет эту битву и потеряет его. Она радовалась этому быстрому танцу, лишавшему возможности разговаривать и даже думать. Кроме того, танцуя, нельзя оставаться мрачной.

Она проходила мимо выстроившихся в линию дам, касаясь рукой каждой, включая уже немолодую мисс Инчклифф, глаза которой блестели от удовольствия. Танцевали и более молодые, и даже маленькие дети, образовавшие свой ряд и смеявшиеся, когда сталкивались друг с другом.