Жаворонок - Беверли Джо - Страница 33

В дверь постучали. Это пришла Джейн с чайным подносом. Девушка поставила поднос так, чтобы не нарушить расположение рисунков. Лаура поторопилась к ней.

— Это мое маленькое хобби, — объяснила Лаура.

— Очень хорошие рисунки, мадам.

Лаура смущенно улыбнулась:

— Люди иногда говорят, что узнают их, хотя это мои братья, и они никогда не бывали в этих местах. Я убедилась в том, что незнакомцы иногда выглядят как люди, которых мы знаем.

— Это верно, мадам. Я недавно встретила в Ситоне даму и была уверена, что она жила по соседству с нами. И должна сказать, этот рисунок, — она кивнула на портрет постаревшего Генри, — кого-то мне напоминает.

— Может, кого-нибудь из постояльцев? — подсказала Лаура.

Девушка пожала плечами:

— Не могу вспомнить, мадам. Наверное, это как раз то, о чем вы говорили. Люди ведь не так сильно отличаются друг от друга, правда? Налить вам чаю? Может, закажете обед?

— Нет, благодарю вас, — ответила Лаура, глубоко вздохнув.

Когда девушка ушла, она налила себе чай, с удовольствием вдохнув аромат бренди. Благодаря контрабанде, подумала она, здесь все очень высокого качества. С чашкой в руке Лаура подошла к окну.

Допив чай, она нашла чистый лист бумаги и сделала набросок того, что видела из окна. Разорванные облака, огромные волны, спешащие домой люди.

Тут Лаура заметила синий тюрбан. Фарук! Пальто его развевалось от сильного ветра, било его по ногам. Лаура попыталась сделать набросок.

Он был высокий, стройный, сильный. Что он делал здесь? Отправлял письма английскому лорду, предлагая ему организовать убийство за деньги? Она рисовала гнущиеся под ветром пальмы, мимо которых он проходил, пытаясь представить себе, как он возвращается в Египет и организует убийство. У нее ничего не получалось. Вероятно, у нее и Стивена не хватает каких-то деталей этой загадки, но она даже представить себе не могла, что это могло быть.

Если Джек хотел убить Гарри, Лаура понимала, что двигало им.

Но она не могла понять египтянина, приплывшего в Англию и предлагавшего убить Генри Гардейна, которого уже десять лет считали мертвым.

Лаура увидела Стивена, выходившего из другой гостиницы. Стивен заметил Фарука и пошел ему навстречу. Лаура сделал набросок и с него. От одного вида Стивена ей стало жарко. Как же ей справиться со своими чувствами?

Мужчины остановились, обменялись несколькими словами, после чего Стивен направился к своей гостинице, а Фарук пошел дальше. Теперь, по крайней мере, Стивен будет знать, насколько хорошо Фарук владеет английским. Каждый клочок информации может быть для них полезен. Думая об этом, Лаура продолжала рисовать Стивена. Улыбаясь, смотрела, как он боролся с ветром, как держал рукой шляпу, потом сдался, снял ее и позволил ветру играть с его волосами.

Ей хотелось выбежать ему навстречу, под порывы ветра, и приблизиться к бушующему морю. Как жаль, что она Присцилла Пенфолд, а не леди Жаворонок.

Едва Стивен зашел в комнату, как Лаура сказала:

— Я видела, ты разговаривал с Фаруком. У него хороший английский?

— Вполне, только с сильным акцентом. Фарук не отрицал, что он египтянин. Сказал, что его хозяин был болен, но уже пошел на поправку. Они собираются пробыть тут достаточно долго. Вот и все.

— Я показывала рисунки доктору Несбиту, миссис Грантли, Топему и Джейн, горничной. Джейн и миссис Грантли сказали, что изображенный на рисунке постаревший Генри им кого-то напоминает. Однако о капитане Дайере и словом не обмолвились. А в гостинице «Королевский герб» ничего интересного?

— Одна болтовня о нашем язычнике.

— Фарук ушел. Самое время проникнуть в их комнату.

— Вряд ли Фарук надолго ушел в такую погоду. Поэтому не следует рисковать.

Лаура поплотнее закуталась в шаль.

— Ерунда. Присцилла Пенфолд поступила бы именно так. Может быть, послать записку с горничной? Нет, — она направилась к двери, — просто постучу.

— Лаура. — Он схватил ее за руку так же, как тогда, в Колдфорте. Вероятно, хотел остановить ее, но потом передумал и убрал руку. — Будь осторожна. Я рядом. Крикни, если понадобится.

— Крикну, не сомневайся. Присцилла, которая любит во все вмешиваться, именно так и поступила бы.

— Я знаю.

Как Лаура и предполагала, в коридоре никого не было. Но на всякий случай она огляделась. После чего, бесшумно ступая, подошла к соседней двери и тихо постучала. Никто не ответил. Постучала громче. Приложила ухо к двери и, как ей показалось, услышала какое-то движение.

— Капитан Дайер, — заговорила она довольно громко, — не хотите ли поболтать немного? Я живу в соседней комнате и подумала, может быть, вы нуждаетесь в обществе. С вами все хорошо, сэр? — Лаура нажала на ручку. Дверь была заперта.

Их предположения подтверждаются. Капитан Дайер — пленник. А раз пленник, значит, вероятнее всего, он и есть Генри Гардейн, спаситель ее сына.

Обернувшись, она увидела, что Стивен наблюдает за ней, и махнула ему рукой, чтобы ушел. Если ближайшая к ним комната — это гостиная, то, значит, следующая должна быть спальней. Спальня тоже была заперта. Вернувшись к гостиной, Лаура еще раз постучала. Никто не ответил.

Она возвратилась к Стивену.

— Всего раз я услышала слабый шум.

— Если бы он хотел, чтобы его спасли, реагировал бы иначе, не так ли? Ты вовремя вернулась. Фарук уже возвращается.

Глава 30

Лаура сводила Стивена с ума. Чего стоили эти поцелуи, когда он мечтал сжать ее в объятиях. Это была настоящая пытка — жить в комнатах, наполненных ароматом ее духов, и соблюдать приличия.

Даже в своей спальне он ощущал ее присутствие.

Разумный мужчина хотел бы избавиться от таких мучений как можно скорее, но он с ужасом думал об этом. Хотя видел, как Лаура тяготится сложившейся ситуацией.

— Мы уже вторично пытаемся открыть дверь, — сказал Стивен. — Это становится подозрительным.

— Они не знают, кто пробовал первый раз, — возразила Лаура. — А если Дайер действительно пленник, он ничего не скажет Фаруку. Но нам пока не удалось ничего выяснить. Давай выйдем на улицу с биноклем.

— Уже стемнело, и с минуты на минуту может разыграться шторм.

Лаура подошла к окну. Грозовые тучи заволокли небо, высокие волны накатывали на берег. Стоявшие на якорях лодки качались, казалось, их вот-вот унесет в море.

— Нечего меня пугать. Я люблю шторм.

Стивен помнил, как Лаура выбегала на улицу и танцевала под дождем. Платье прилипало к ней. Но тогда его это не возбуждало, он только беспокоился, как бы Лаура не простудилась.

— Я лишь однажды наблюдала шторм, — произнесла Лаура, — это было в Брайтоне. Плясала на берегу, флиртуя с набегавшими волнами.

— Об этом писали в газетах.

Лаура с улыбкой повернулась к нему:

— Репортеры называли меня богиней Фетидой современного общества, намекая на то, что мое платье прилипло к телу. Гэл тогда ужас как разозлился.

— Возможно, он за тебя боялся. — Стивен впервые сказал доброе слово о ее покойном муже.

Лаура удивилась.

— Возможно. Как бы то ни было, Фетида была хорошей матерью. Она опустила Ахиллеса в реку и сделала бессмертным. Однако держала его за пятку.

Может быть, она думала о своем сыне, беспокоилась, что не все сделала для его безопасности?

— Оракул ее предостерег. Сказал, что если она коснется воды, погибнет.

— Она либо не должна была верить, либо использовать веревку.

— А если бы веревка растворилась? Боги никогда не делают жизнь легкой для людей.

— «Мы для богов все равно что мухи для безответственных мальчишек, — процитировала Лаура. — Они убивают нас просто для развлечения». Христианские боги добрее и разумнее. Но ведь Шекспир был христианином.

— У каждого из нас бывают моменты, когда мы сомневаемся в доброжелательности богов. Например, во время войны. — Он скривил губы. — Это слишком сложная проблема, ее нельзя обсуждать в штормовую ночь.

— Особенно когда у меня весьма плохое настроение после не очень удачного дня. Джек может отправиться в путь уже завтра.