Самый неподходящий мужчина - Беверли Джо - Страница 48

— Жаль, что ты не сказала мне. Может, я бы скорее догадался, что затевается. Хорошим же телохранителем я оказался.

Прежде чем она успела ответить, постучался и вошел Эшарт.

— Какая наглость — стрелять здесь, прямо возле дома! И как нам доставить Дамарис в Лондон в целости и сохранности?

Фитц снова был спокоен.

— Мы ни малейшим намеком не выдадим наших планов до последнего момента и поедем с шестью верховыми. Если по пути мы будем останавливаться, только чтобы сменить лошадей, то дорога займет у нас меньше четырех часов.

— Значит, мне и не грозила никакая опасность, — сказал Эшарт.

— Угроза была и остается реальной. Родгар не стал бы действовать, если бы не был уверен в этом. Просто для тех, кто хочет твоей смерти, пока нет нужды идти на безрассудство.

— Безрассудство? — переспросила Дамарис. Он повернулся к ней:

— Нападавший действовал поспешно и необдуманно. Его чуть не поймал один из людей, охраняющих имение. Часовой еще не знал, что в тебя стреляли, поэтому не стал преследовать похожего на обычного браконьера человека. — Но почему такая срочность? — не могла понять Дамарис. — Если убийца — мой наследник, он уже давно является таковым. Зачем идти на риск именно сейчас?

— Мы узнаем это, когда поймаем его... Вошла леди Талия, закутанная в меха.

— Я слышала, Дамарис упала. Вы в порядке, дорогая? Дженива подвела старую женщину к свободному креслу и рассказала, как все было на самом деле. Леди Талия приложила ладонь ко рту:

— Ох, сколько же в мире зла! И все из-за денег. Сегодня вы должны спать в моей комнате, дорогая. В комнате Эшарта, я имею в виду. Я уверена, так будет гораздо безопаснее.

— О, в этом нет необходимости.

— Вообще-то, — заметил Фитцроджер, — это крыло легче охранять. Единственный доступ сюда с черной лестницы и через арку Королевского салона. Я натяну и там и там сигнальную проволоку.

— Сигнальную проволоку? — переспросил изумленный Эшарт.

— Тайны ремесла. Если ее задеть, происходит маленький взрыв. Принцип тот же, что и в ударном механизме пистолета.

— Черт возьми, — пробормотал Эшарт. — Никакого лунатизма сегодня ночью, Дамарис.

— Нет, обещаю.

Спустилась темнота, поглощая последние следы алого великолепия. Никто не упомянул об опасности снаружи, но Фитц закрыл ставни и опустил шторы. Возможно, где-то там притаился человек, во что бы то ни стало вознамерившийся убить Дамарис ради ее состояния.

— Дом хорошо охраняется, — успокоил ее Фитц. — Ты в безопасности.

Она верила ему, но страх все равно барабаном стучал в ее крови, и она не могла удержаться, чтобы то и дело не дотрагиваться до чувствительного места в середине груди. Она так легко могла умереть.

Когда леди Талия предложила перейти в большую спальню и сыграть в веселую «мушку», Дамарис первая согласилась. Ей необходимо было отвлечься. Она позволила Фитцу отнести ее. Он принадлежал ей, хотя еще не знал об этом, и она наслаждалась его прикосновением.

Эшарт распорядился насчет дополнительных свечей и ромового пунша для поднятия духа. Дамарис пила, пожалуй, больше, чем следовало, и это помогало отогнать страх — и не только из-за покушения.

Фитц казался рассеянным. Она знала, что он планирует завтрашний день, пытаясь предугадать малейшую опасность и предотвратить ее. Ее тревожило, что он также планирует и другое — оставить ее и покинуть Англию как можно скорее.

Глава 16

Фитц силился сосредоточиться на игре, но страшная, безумная мысль отстукивала ритм у него в голове: она могла умереть, она могла умереть...

Даже находясь рядом с Дамарис, он бы не сумел отвести удар, но это не приносило утешения. Она могла умереть.

Игра закончилась ровно в десять, словно бой часов возвестил о конце развлечения и начале их последней ночи в Чейнингсе. Он еще раз прокрутил в мозгу меры безопасности. Часовые вокруг дома уже поставлены, но при таком количестве дверей и окон превратить его в крепость невозможно. Однако спальня Дамарис должна быть неприступной.

Они с Эшартом проводили ее через темный, холодный дом. Он отнес бы ее, но она отказалась:

— Нет-нет, иначе я буду чувствовать себя притворщицей. Грудь уже почти не болит. Я всегда быстро поправляюсь.

Она притворялась веселой, но пока они проходили по мрачному, настывшему дому, он видел, что ее страхи вернулись. Эшарт ушел, как только они доставили Дамарис в ее комнату. Фитц объяснил ей и ее горничной про сигнальные устройства.

— Они обеспечат вам безопасность, но до утра, пока я не встану, вниз не ходи.

Служанка сделала книксен:

— Не пойду, сэр. Он пожелал Дамарис доброй ночи и отгородился дверью от сияния свечей, веселого огня и ее ночной рубашки с кружевными рюшами, которая висела на вешалке перед камином. Та же или похожая на ту, что была на ней, когда она пришла к нему в комнату.

Фитц мысленно встряхнулся и натянул тонкую проволоку через два дверных проема, ведущих в этот коридор, — арку из Королевского салона и выход на черную лестницу. Он натянул ее на уровне голени, где они могли поймать человека, но не грызуна. Затем приладил пусковой механизм и взвел каждый. Он испытывал донкихотский соблазн лечь под дверью комнаты Дамарис. Но его остановило, что он будет выглядеть смешно. Да и ему тоже нужно поспать, чтобы завтра быть в форме.

Он пошел в свою комнату, разделся и помылся, но был слишком возбужден, чтобы уснуть. Погасив свечи, сел у огня в своем восточном халате, потягивая бренди и заставляя себя думать о враге, а не о женщине за соседней дверью.

Если это наследник Дамарис хотел убить ее, то почему не сделал этого раньше? Наверняка это было смехотворно легко, когда она жила в Уорксопе. Что изменилось?

Мать Дамарис умерла год назад в ноябре, а Дамарис достигла совершеннолетия в октябре. Если это важно, почему злоумышленник не действовал сразу? Или ее так хорошо охраняли в Торнфилд-Холле, что это было невозможно? Жаль, что он не додумался спросить ее.

В Родгар-Эбби не было никаких покушений, но меры безопасности там строгие. Злодей не стал рисковать. Инцидент по дороге сюда предполагал, что убийца следовал за ними и, возможно, наблюдал за Родгар-Эбби в ожидании подходящего случая. Терпеливый и осторожный. Тогда как объяснить сегодняшнее нападение?

Дверь чуть слышно скрипнула. Он замер, сожалея, что нож под подушкой, а до пистолета не дотянуться, хотя уже понял, кто это.

— Фитц? — послышался едва различимый шепот, и все его тело мгновенно накалилось.

Он встал и пошел ей навстречу.

— Что случилось?

Она проскользнула внутрь и закрыла за собой дверь.

— У меня есть идея.

— Дамарис...

— Ш-ш... Это важно.

— Это небезопасно. Она огляделась.

— Здесь?

Он позволил молчанию ответить за него, и она вздернула голову:

— Я не думаю, что потеряю голову, даже при том, что ты так восхитителен в этом светлом халате со своими светло-золотыми волосами. Словно призрачный рыцарь.

Она прошла и села в кресло, стоящее напротив того, в котором сидел он. Она снова была в темном халате, из-под которого виднелся высокий кружевной ворот ночной рубашки и широкие рюши на запястьях. Волосы не были заплетены в косу, а просто связаны сзади лентой, узел которой уже расслабился. Как шелк, подумал он, затаив дыхание.

В кресле она оказалась спиной к нему, поэтому повернулась, похожая на большеглазого котенка. Только во сто крат опаснее.

— Ты, кажется, не принимаешь в расчет, что я могу потерять голову.

— Сомневаюсь, что ты способен на это.

— Как плохо ты знаешь мужчин, — заметил он, но подошел ближе. — Бренди?

—Да, пожалуйста. Кажется, я начинаю входить во вкус этого напитка.

— Упаси нас Бог. — Все же он плеснул немножко в стакан и подал ей, затем залпом опрокинул свой, прежде чем сесть.

Она вытащила волосы наперед, и темная река заструилась вниз, еще больше подчеркивая грудь, которую прикрывала.

— Я не должна быть здесь, но, — озорно добавила она, — твои сигнальные приспособления ведь гарантируют, что нас никто не прервет?