Ночи без сна - Беверли Джо - Страница 2

Она почувствовала, что снова соскальзывает в соблазнительные размышления о том, как все могло бы обернуться, и прогнала воспоминания, сосредоточив внимание на том, что происходит в настоящий момент.

Вскоре первая партия товаров была выгружена на берег, и люди с тюками на спинах принялись карабкаться наверх по каменистому склону. Все шло хорошо. Дэвида можно поздравить с удачей.

Сидя на каменистой земле, обхватив руками колени и наблюдая за движениями мужчин, занятых тяжелым физическим трудом, Сьюзен наконец расслабилась и позволила себе насладиться величественной музыкой волн, разбивающихся о покрытый галькой берег.

Контрабанда — занятие пьянящее, возбуждающее, но опасное.

— Ты не знаешь, где сейчас находится таможенный офицер? — как можно тише спросила она.

— Гиффорд? — переспросил Дэвид, одновременно кивком подавая команду одному из находившихся рядом с ним людей, и она увидела, что что-то случилось на склоне утеса. Наверное, упал человек. — В пяти милях к западу отсюда встало на якорь наше подставное судно, и, если нам повезло, он и его люди не спускают сейчас с него глаз, готовясь выуживать из воды тюки, которые оно сбросило в море.

Если повезло. Она терпеть не могла зависеть от везения.

— Бедняга, — промолвила она.

Дэвид повернулся к ней:

— Он конфискует небольшой груз, как это делал Перч при Мэле. Его начальники будут вполне удовлетворены, и ему самому тоже перепадет малая толика от стоимости груза.

У лейтенанта Перча, который долгие годы отвечал здесь за борьбу с контрабандными перевозками, существовало приемлемое для обеих сторон рабочее соглашение с «Драконовой шайкой». Недавно он погиб, нечаянно упав с утеса (кто знает, может быть, его столкнули?), и теперь им приходилось иметь дело с молодым, пронырливым и хитрым лейтенантом Гиффордом.

— Будем надеяться, что это его удовлетворит, — сказала Сьюзен.

— Если бы Гиффорд был более гибким человеком, мы могли бы заключить долгосрочное соглашение, — проворчал он, — Он честен.

— Хватит, черт возьми! Не могла бы ты попробовать на нем свои женские чары? Мне кажется, он на тебя глаз положил.

— Нет у меня никаких чар. Я всего-навсего чопорная экономка.

— Твои чары не скроешь даже под рубищем, — сказал он и взял ее руку в свою — крупную, сильную и очень теплую даже в такую холодную ночь. — Не пора ли тебе прекратить свою работу, малышка? После сегодняшнего рейса у нас будет много денег и мы сможем найти подходящую кандидатуру на роль экономки из своей среды.

Она знала, что ему неприятно то, что она является прислугой в этом доме.

— Возможно. Но я хочу отыскать то золото.

— Конечно, это было бы хорошо, но после сегодняшней операции нам оно не понадобится.

Такой беззаботный, такой самоуверенный. Хотела бы она, подобно Дэвиду, уметь жить одним днем. Но она всегда должна думать о будущем, планировать, тревожиться и действовать наперекор судьбе…

Такая уж у нее натура, а Дэвид, по-видимому, так и не смирился с ее совсем не подобающей леди потребностью работать. И ни от кого не зависеть.

Кстати, о золоте. «Драконова шайка» под предводительством Мэла Клиста платила покойному графу Уайверну за покровительство. Поскольку граф его не обеспечил, контрабандисты хотели получить назад свои денежки. Сьюзен тоже хотела вернуть эти деньги, но главным образом для того, чтобы обеспечить безопасность Дэвида. Золото позволило бы уплатить долги, возникшие у них после провала, и создать некоторый «буферный запас», который позволил бы Дэвиду не пускаться в слишком рискованные авантюры.

Она нахмурила брови, глядя на черные воды моря. Они не оказались бы в таком трудном положении, если бы их мать не отправилась следом за Мэлом в Австралию, прихватив с собой все наличные средства шайки. Изабелла Карслейк. Она любила, чтобы ее называли леди Бел. Любовница контрабандиста, она, как все знали, не имела ни стыда, ни совести и не питала никаких материнских чувств к своим двум отпрыскам. Сьюзен стряхнула с себя бесполезные мучительные воспоминания и стала думать о золоте. Она оглянулась на темную громадину Крэг-Уайверна, как будто надеясь, что дом подскажет, где мог сумасшедший граф спрятать свое незаконно нажитое добро. Но беда в том, что действия сумасшедшего не подчинялись здравому смыслу.

Девушка автоматически окинула взглядом верхние узкие, как смотровые щели, окна: не покажется ли там огонек? Крэг-Уайверн издавна использовался для подачи световых сигналов, которые были видны на многие мили, а также служил наблюдательным пунктом, с которого можно сразу же заметить ответные сигналы. Помимо этого, никакими другими полезными качествами это сооружение не обладало.

Дому было всего две сотни лет, но он был построен наподобие средневековой крепости, с бойницами вместо окон с наружной стороны. Хорошо еще, что внутри двора был разбит небольшой садик, куда и выходили нормальные окна комнат. Однако снаружи все это сооружение выглядело весьма мрачно.

Когда она снова повернулась к морю, из-за облаков выглянул лунный серп, посеребрив своим светом качавшиеся на волнах лодки. Потом облака снова затянули луну, словно занавесом, и ветер швырнул ей в лицо мелкие капли дождя. Она поежилась от холода, но дождь был им на руку, потому что еще сильнее ухудшал видимость. И в море, и на берегу не было видно никаких признаков жизни.

Если Гиффорд раскусил их уловку с подставным контрабандистским судном, то сейчас он, должно быть, пустился на поиски настоящего судна, хотя нынче ночью разве только дьявол мог бы помочь ему отыскать контрабандистов. Тем лучше. Гиффорд показался ей весьма приятным молодым человеком, и ей совсем не хотелось, чтобы он разбился насмерть, упав с утеса.

Избавь, Господи, стать соучастницей такого несчастья.

Контрабандистские операции стали неотъемлемой частью ее жизни, она любила их отработанную за долгие годы технику, когда каждый человек знает, что ему следует делать, и операция проходит гладко, любила связанное с опасностью нервное возбуждение и трепетное ожидание темными ночами. Но теперь это перестало быть волнующим приключением.

Теперь это стало необходимостью и грозило опасностью человеку, которого она любила больше всех на свете…

Но что там за шум позади?

Одновременно с Дэвидом она оглянулась в сторону Крэг-Уайверна и затаила дыхание, чтобы лучше слышать.

Но ни он, ни она ничего не услышали.

Видно, показалось. И тут вдруг они заметили, как в одном из высоких узких окон мелькнул огонек свечи.

— Опасность, — пробормотал он.

Она положила руку на его напрягшееся предплечье.

— Свет этой свечи означает всего лишь присутствие постороннего человека, но не Гиффорда и не военных. Пойду узнаю, в чем дело. Если крикну один раз — значит, опасность, если два — значит, все спокойно.

Она имела в виду сигнал, который обычно подавали друг другу контрабандисты, — крик животного, которое поймала лиса или схватил в свои когти филин. Даже если крик сразу же обрывался, он все же служил предупреждением об опасности.

Она осторожно отползла в сторону, чтобы подняться на ноги, подальше от брата, Капитана Дрейка, и начала карабкаться вверх по склону. Ноги, обутые в мягкие сапожки, скользили по мокрым камням, сердце бешено колотилось, но это ее не смущало.

Наверное, она была похожа на своего брата больше, чем ей хотелось бы признать. Ей нравилось быть ловкой и сильной. Она обожала рисковать. Она любила ощущать пистолет за поясом, и ей нравилось, что она умеет им пользоваться.

К тому же она не мечтала стать утонченной леди.

Вернее было бы сказать, больше не мечтала об этом.

Однажды, много лет назад, у нее была бредовая идея выйти замуж за будущего графа Уайверна, то бишь за Кона Со-мерфорда, и закончилось все это тем, что она в обнаженном виде оказалась с ним на берегу…

Усилием воли она прогнала эти воспоминания. Думать об этом было слишком больно, особенно сейчас, когда ей нужно иметь ясную голову.