Нежеланный брак - Беверли Джо - Страница 34

— Понятно. — Юная леди тепло улыбнулась собеседнику, очевидно решив, что соседство с младшим сыном герцога тоже кое-чего стоит. — Вы правы, милорд, это было бы огорчительно.

— И стоило бы слуге серьезной выволочки.

— Конечно, лорд Дариус, — ласково произнесла Феба. — За такую провинность можно лишиться места.

— Даже в том случае, если это всего лишь проделка какого-нибудь шалопая? — Лорд Дариус с интересом взглянул на нее.

— Моя мама говорит, что слугам нельзя позволять оправдываться за плохо исполненную службу, иначе они всегда будут увиливать от своих обязанностей, — уверенно заявила мисс Суиннамер. Она огляделась, но не встретила сочувствия среди окружающих. — А тот, кто затеял все это безобразие, безусловно, заслуживает кнута.

— Моя дорогая Феба, — растягивая слова, вмешался маркиз, — вы таким образом выражаете желание отхлестать меня кнутом?

Несчастная Феба не нашлась что ответить и лишь беспомощно хлопала глазами, пока остальные пытались скрыть улыбки.

— Насколько я понимаю, — решила вмешаться Бет, — за нанесенную обиду этот шалопай уже давно наказан. Я совершенно согласна с дисциплинарными методами герцога и уверена, что телесные наказания не приводят ни к чему, кроме озлобления.

— Похоже, моя невеста считает нас озлобленными дикарями. — Маркиз обменялся взглядами с лордом Дариусом и мистером Бомоном. — Возможно, даже бабуинами, — хмыкнул маркиз, покосившись на Бет.

— Бабуинами? — удивленно переспросили они хором. Бет почувствовала, как лицо ее заливает краска, но решила не сдаваться.

— Лорд Арден шутит. Я просто хотела сказать, что дети скорее выучиваются отличать хорошее от плохого не тогда, когда их бьют, а когда им объясняют, в чем их провинность.

— Разве я упустил упоминание о наказании кнутом? — усмехнулся маркиз. — Однако вы выразили свое мнение вполне определенно. Боюсь, моя дорогая, у нас с вами возникнут разногласия по поводу воспитания наших детей.

Упоминание об общих детях вынудило Бет обратиться к мистеру Бомону в поисках более приличной темы для разговора:

— Судя по всему, мне понадобится некоторый боезапас, чтобы отражать нападки маркиза. Так что это за тайна, которой вы собирались поделиться со мной, сэр?

— Это тайна, которую он хранит особенно тщательно, — улыбнулся Бомон. — Хотя я и не представляю, как вы сможете ею воспользоваться, но вы — единственный человек, которому это может пригодиться. — Он бросил насмешливый взгляд на маркиза, который смеялся над какой-то шуткой лорда Дариуса, и понизил голос до шепота, как настоящий конспиратор: — Он блестяще закончил курс. Лучше, чем все мы, вместе взятые.

— Я давно подозревала это, — кивнула Бет. — Но зачем держать это в такой глубокой тайне?

— Господи, мисс, неужто вы не понимаете? Зачем ему репутация образованного человека? Тем более что это всего лишь временное упущение в мировоззрении, которое объясняется его неопытностью. К тому времени, как мы поступили в Кембридж, он успел поумнеть и провел эти годы, не привлекая к себе внимания преподавателей.

Бет готова была возразить против такого искаженного восприятия действительности, но вдруг обнаружила, что в этом есть некое рациональное зерно, и покачала головой:

— А вы, мистер Бомон? Вы в молодости были одаренным человеком?

— О нет! — искренне заверил он ее. — Я обладал средними способностями. Это истинная правда, мисс Армитидж.

— И как же вы обошлись с ними, мистер Бомон? — поинтересовалась Бет, зная, что этот человек вовсе не тупица.

— Я поступил в армию.

— Он лжет, — снова вмешался в разговор маркиз; Бет и раньше подозревала, что он только делает вид, что их не слушает. — Он получил звание майора, хотя предпочитает не говорить об этом сейчас. Его имя упоминалось в депешах так часто, что весь конногвардейский полк устал от этого…

— Разве не со всеми нами произошло то же самое? — перебил его мистер Бомон. — Нас всех швырнуло в войну, поэтому наши имена то и дело оказывались у всех на устах.

— Пусть это послужит тебе уроком, Хэл, — произнес маркиз, и Бет поняла, что он говорит не о войне, а о желании друга разгласить его тайну.

— Я тебя понял, — вздохнул мистер Бомон. — Но не думаю, что мисс Армитидж обидится, узнав, что у тебя есть мозги и что ты иногда ими пользуешься.

Маркиз задумчиво взглянул на Бет.

— Моя невеста настолько умна, что наверняка захочет при случае меня перехитрить.

Бет вспыхнула, поняв намек маркиза.

— Да, именно это я и сделаю — при случае, — проворковала она.

— Да это вызов! — воскликнул мистер Бомон. — Я готов заключить пари.

— Я тоже, — самодовольно улыбнулась мисс Суиннамер и бросила недружелюбный взгляд на Бет. — Моя мама говорит, что женщина никогда не выиграет, если будет превосходить мужчину в чем бы то ни было.

— Что ж, мисс Суиннамер, — вежливо отозвалась Бет, — в таком случае нам остается с большой радостью признать, что вы не доставите хлопот вашей матушке в этом смысле.

Маркиз едва не подавился вином от этих ее слов. Красавица все еще пребывала в недоумении, когда Бет с женихом вышли из-за стола.

— Как подумаю, что едва не предложил ей стать моей женой, меня охватывает ужас, — произнес маркиз смеясь.

— Почему вам приходила в голову мысль предложить руку той, с кем у вас так мало общего?

— Я ведь должен был жениться рано или поздно, — пожал он плечами. — Но я не чувствовал в себе способности влюбиться. Феба Суиннамер как раз такая девушка, которую я прочил себе в жены, — из хорошей семьи, состоятельная, красивая и… невероятно милая.

— Ее научили быть такой, — многозначительно заметила Бет, понимая, что не обладает ни одним из перечисленных маркизом достоинств.

— Она не обладает ни одним из ваших недостатков, и мы оба это знаем, — улыбнулся маркиз.

— Я тоже могу быть милой, если у меня появятся для этого причины, — возразила Бет.

— Вы — сварливая женщина, — поморщился маркиз. — Но не зарывайтесь. Мне нравится ваша манера общения с людьми. — С этими словами он передал ее из рук в руки очередному партнеру по танцам.

Около четырех утра бал закончился, и Бет наконец добралась до постели. Лежа под одеялом, она перебирала в уме впечатления прошедшего дня. И неожиданно вспомнила реплику Деверила.

— Скажите, Редклиф, вам известно что-нибудь о голубках «Друри-Лейн»? — спросила она у горничной, которая уже направлялась к двери.

— Нет, мисс. Я была в Лондоне лишь однажды и никогда не посещала театр. Наверное, они держат голубей в клетках, чтобы использовать их в представлениях.

— Да? Но тогда это очень странно, — пробормотала Бет, засыпая.

Случилось так, что Редклиф упомянула об этом странном вопросе своей госпожи за завтраком среди старших слуг. Она удивилась, когда Хьюго, преданный камердинер маркиза, отвел ее в сторону.

— На вашем месте, мисс Редклиф, я бы отсоветовал мисс Армитидж наводить справки о голубках «Друри-Лейн», — предупредил он.

— Но почему, мистер Хьюго?

— Потому что Белая Голубка «Друри-Лейн» — бывшая фаворитка маркиза. Если вы понимаете, о чем я говорю.

— Я понимаю, — покраснела Редклиф. — О, бедняжка! Кто же рассказал ей об этом?

— Я бы тоже хотел это знать. Уверен, что и его светлость заинтересуется, если до него дойдет эта информация.

Люсьен, однако, уже забыл о реплике Бет. Его волновали другие проблемы, и прежде чем лечь в постель, он написал письмо Николасу Делани.

Дорогой Николас!

У меня на балу объявился Деверил. Я думал, что он исчез вместе с Мадам, но, похоже, ему удалось уладить дела с властями. Я решил, что тебе не помешает знать об этом. Он так же мерзок и опасен, как и раньше.

Л. де Во.

Он устроил так, чтобы это письмо доставили в Гратингли, дом брата-близнеца Николаса, лорда Стейнбриджа.

Лорд Деверил считался в свете человеком дурно воспитанным и не слишком порядочным, но не это обеспокоило маркиза. Естественно, что такого человека нельзя было и на милю подпускать к их дому, но душу Люсьена разъедало более сильное чувство, чем простая неприязнь.