Нежеланный брак - Беверли Джо - Страница 12

— Добро пожаловать домой, милорд.

— Спасибо, Горшем. Мисс Армитидж, это Горшем, наш дворецкий.

Бет поняла, что на этого человека возложено управление всеми слугами огромного особняка, и, судя по его виду, он прекрасно с этим справляется. Она удостоилась его персонального поклона и приветствия:

— Добро пожаловать в Белкрейвен, мисс Армитидж.

Бет обомлела и утратила дар речи. Она с трудом удержалась от реверанса и ограничилась легким кивком, надеясь, что не отступила от правил этикета.

— Сколько времени до обеда, Горшем? — спросил маркиз, направляясь через холл. Бет торопливо последовала за ним. Сейчас он был ее единственным связующим звеном с этим домом. Она боялась, что стоит ей отстать на шаг, и ее вышвырнут отсюда, как вышвыривают на улицу постороннего человека, обманом пробравшегося в дом, против чего она, пожалуй, не стала бы возражать…

Она огляделась по сторонам, и глаза ее распахнулись от изумления и восхищения.

Витые мраморные колонны с позолотой устремлялись ввысь, вырастая из мраморных плит пола, который, казалось, тянулся до самого горизонта. Мраморные бюсты и статуи в классическом стиле украшали зал, на стенах висело старинное оружие и боевые знамена. Бет запрокинула голову и увидела три яруса балюстрад, а над ними восьмиугольную стеклянную крышу, пропускавшую внутрь свет полуденного солнца. Школа мисс Маллори могла целиком поместиться в этом зале.

— Один час, милорд, — ответил Горшем на вопрос маркиза.

— Возможно, вы хотите пока пройти в свои апартаменты, дорогая, чтобы привести себя в порядок перед встречей с моими родителями? — обратился маркиз к Бет.

Апартаменты? Ей хотелось спрятаться в каком-нибудь убежище, и она согласилась на его предложение. Горшем поднял палец вверх, и по его знаку к ним приблизилось несколько служанок, стоявших поодаль в полной готовности.

— Это Редклиф, мисс Армитидж, — представил ей дворецкий средних лет женщину, присевшую в реверансе. — Если вы не возражаете, она проводит вас в вашу комнату и будет выполнять обязанности вашей горничной.

Бет кивнула и пошла следом за горничной. Они поднялись по широкой лестнице в центре зала и оказались на втором этаже. Затем они долго-долго шли сначала по одному, затем по другому бесконечно длинному коридору, устланному коврами и украшенному дорогими скульптурами и картинами. По пути они миновали трех напудренных ливрейных лакеев, которые неподвижно вытянулись у дверей. Прошло не меньше десяти минут, прежде чем служанка распахнула дверь перед Бет и отступила, пропуская ее внутрь.

«Апартаменты» было подходящим словом для обозначения анфилады комнат, отведенных для Бет.

Первая оказалась огромной гостиной с обитыми бархатом стульями, маленькими инкрустированными столиками и полированным секретером. Здесь стояла кушетка для дневного отдыха, по обеим сторонам которой возвышались египетские статуэтки с масляными лампами. В камине, украшенном мраморным барельефом, пылал огонь и весело потрескивали дрова, несмотря на то, что в этот майский день было достаточно тепло. Изысканные букеты весенних цветов стояли на столиках, распространяя среди всего этого великолепия сказочное благоухание.

Одолевая внутренний трепет, Бет ступила на шелковый ковер, расцвеченный голубыми и желтыми красками, и подошла к одному из двух высоких окон с голубыми шторами из дамасского шелка. Отсюда открывался вид на лужайку, раскинувшуюся под окнами, за которой вдали сверкала под солнцем река Шеруэл.

Бет обернулась и увидела, что служанка терпеливо ждет ее возле другой открытой двери. Оказалось, что она вела в гардеробную. Довольно невзрачную, отметила про себя Бет. Она была всего лишь вдвое больше той, которую ей предоставила мисс Маллори.

Эта комната была отделана панелями какого-то дорогого золотистого дерева, но выглядела по-спартански скромной в сравнении с остальными. Пол был устлан тремя небольшими коврами, а из мебели здесь стояли лишь два стула, два больших платяных шкафа, умывальник, зеркало и огромных размеров сундук. В небольшом камине тоже горел огонь. Какое расточительство!

Служанка, должно быть, заметила хмурое недоумение на лице госпожи и отодвинула панель над камином, за которой оказался металлический бак.

— Это для того, чтобы нагреть воду для ванны, мисс. Когда на улице тепло, жар от камина выходит наружу. Вы можете принять ванну, если хотите, мисс.

Горничная откинула крышку сундука, в котором оказалась ванна, наполненная горячей водой, Бет не удержалась и подошла поближе, чтобы как следует рассмотреть это чудо, украшенное снаружи изображениями диковинных рыб.

Этот предмет роскоши по-настоящему пленил ее. В заведении мисс Маллори приготовление ванны было сопряжено с большими трудностями и требовало предварительной договоренности. Мысль о том, что теперь можно просто так приказать приготовить ванну, показалась ей восхитительной. И очень соблазнительной. Бет предполагала, что служанка захочет помочь ей совершить омовение, но не была готова к этому.

По соседству с гардеробной находилась ее спальня. Она поражала таким же великолепием, как и гостиная: дорогой ковер на полу, кровать под желтым шелковым балдахином и в тон ему шторы на окнах. Стены покрывали китайские шелковые гобелены в желтых тонах, а полотна на стенах, хотя и не были известны Бет, явно принадлежали кисти старых мастеров.

Эти комнаты не были похожи на убежище, скорее на позолоченную клетку.

Больше всего на свете Бет хотелось сейчас остаться одной, но она не представляла себе, как можно избавиться от горничной.

— Мой багаж уже принесли? — спросила она в надежде, что та отправится узнать, но в этот момент в дверях гардеробной раздался шум.

— Его уже доставили. — Редклиф заторопилась прочь, чтобы убедиться в этом. Бет успела лишь снять шляпку, прежде чем она вернулась.

— Я бы хотела умыться, — сделала она еще одну попытку избавиться от горничной.

— Как угодно, мисс, — ответила Редклиф и исчезла. Но всего лишь в соседнюю комнату, да и то на минуту. Бет услышала, как где-то потекла вода. Она совсем забыла о готовой ванне.

Через минуту служанка вернулась и пригласила Бет следовать за ней. Бет повиновалась. В этот момент она впервые ощутила на себе тиранию слуг.

Она чувствовала себя беспомощным младенцем: начала расстегивать пуговицы на своем спенсере, но горничная не позволила ей этого сделать, а заодно расстегнула платье сзади и ослабила шнуровку на корсете. Через мгновение платье соскользнуло с ее плеч, и она осталась в батистовой нижней юбке. Горничная захотела продолжить обряд раздевания, но Бет воспротивилась.

— Этого достаточно, — резко возразила она. — Пожалуйста, распакуйте мои вещи.

Ее слова повергли горничную в шок, и она отступила на несколько шагов.

Бет взяла мочалку и мыло и принялась тереть себя везде, куда могла дотянуться. Если бы горничная оставила ее одну, она вымылась бы полностью, но ей с детских лет не доводилось раздеваться в чьем-либо присутствии, и переступить через свое смущение она не могла.

Мыло прекрасно пахло и мягко ложилось на кожу. Расшитое полотенце оказалось на удивление приятным на ощупь.

Покончив с умыванием, Бет обнаружила подле себя горничную с алебастровой коробочкой в руках.

— Это для рук, мисс. — Она протянула ей крем.

Бет погрузила в него пальцы и размазала крем по рукам. Он тоже источал райский аромат. Бет подумала, что скоро будет благоухать как весенний сад.

— Еще есть лосьон для лица, мисс, если желаете, — обратилась к ней Редклиф.

Бет не пожелала, и служанка вернулась к ее багажу.

— Какое платье вы хотите надеть сегодня, мисс? — спросила она.

Бет прекрасно понимала, что ее гардероб не вполне соответствует здешней обстановке, но упрямо отказывалась это признать. Для нее это был вопрос принципа, отступать от которого она не хотела.

— У меня есть желто-коричневое летнее платье, — проговорила она. — Я надену его.

После этого Бет закутали в пеньюар, и горничная наконец оставила ее одну. Она села у окна и залюбовалась освещенным солнечными лучами божественным пейзажем. Насколько простирался ее взор, она могла видеть идеально подстриженную лужайку, по которой с важным видом прогуливались олени. Это было похоже на сказку, куда не проникали жестокость и несовершенство реального мира.