Выбери любимый жанр

Выбрать книгу по жанру

Фантастика и фэнтези

Детективы и триллеры

Проза

Любовные романы

Приключения

Детские

Поэзия и драматургия

Старинная литература

Научно-образовательная

Компьютеры и интернет

Справочная литература

Документальная литература

Религия и духовность

Юмор

Дом и семья

Деловая литература

Жанр не определен

Техника

Прочее

Драматургия

Фольклор

Военное дело

Последние комментарии
оксана2018-11-27
Вообще, я больше люблю новинки литератур
К книге
Professor2018-11-27
Очень понравилась книга. Рекомендую!
К книге
Vera.Li2016-02-21
Миленько и простенько, без всяких интриг
К книге
ст.ст.2018-05-15
 И что это было?
К книге
Наталья222018-11-27
Сюжет захватывающий. Все-таки читать кни
К книге

Последняя охота - Орехов (Мельник) Василий - Страница 7


7
Изменить размер шрифта:

3

Продолговатое веретено боевого корабля беззвучно вынырнуло из черного провала "кротовой норы", которая тут же схлопнулась, исторгнув вслед кораблю гигантский протуберанец лилового пламени. Преодолев за восемнадцать относительных секунд расстояние в восемьдесят пять световых лет, звездный охотник находился теперь в нескольких тысячах километров от Калевалы.

Пилот мысленно отключил автоматику и принял на себя управление кораблем, как только к нему вернулось зрение. Медленно, словно после тяжелой контузии, восстанавливались слух и обоняние. Чувство осязания вернулось почти сразу, но способность двигаться Лафарж обрел лишь четверть часа спустя. Специалисты называли это явление "охотничий паралич". Никто не мог сказать с уверенностью, чем вызывается это кратковременное расстройство функций мозга у человека, проходящего через "кротовую нору", поскольку подключенные к пилотам медицинские приборы не фиксировали никаких физиологических изменений. Ученые могли констатировать лишь последствия охотничьего паралича – при прохождении через подпространство в мозге человека разрушались крошечные капилляры, из-за чего постепенно ухудшалась координация движений и ориентировка в пространстве. Это было профессиональным заболеванием ветеранов Братства и федеральных пилотов, но им гордились, потому что заработать его можно было лишь после тысячи подпространственных переходов.

Проморгавшись, Лафарж направил свой "кондор" к мерцавшей в правой части экрана серебристо-серой планете, опоясанной цепочками искусственных кратеров – вольфрамовых рудников. Он поднял взгляд на меню программ, мысленно настраивая внешний коммуникационный канал на экстренную частоту Братства.

Спустя некоторое время в левой части обозримого пространства развернулся темный прямоугольник дополнительного экрана связи.

– Если это очередная идиотская шутка… – задумчиво проговорил прямоугольник.

– Скорпион Родригес, я полагаю? – поинтересовался Лафарж.

– Он самый. С кем имею честь?

– Ястреб Лафарж. Ты не хочешь включить изображение?

– Желаешь убедиться, что я не призрак? – Скорпион хмыкнул.

Экран связи вспыхнул, продемонстрировав Лафаржу сидящего за столом человека в куртке федерального военного пилота.

– Я видел тебя в "Пьяной Лошади", Ястреб Лафарж, – сказал он. – О тебе ходят легенды. Если мне не изменяет память, резня на Сириусе V в шестьдесят пятом году, а?

– Да.

– И Цербер III в шестьдесят девятом?

– Точно.

– И пираты Гидры Диксона тоже на твоей совести.

– Они слишком медленно двигались.

– Ясно. Насколько я понимаю, Ястреб, ты явился по мою душу.

– Да.

– Тебе не следовало раскрывать себя. На твоем месте я попытался бы разыграть дурачка, выманить меня за пределы защитного пояса и тут навязать мне бой.

– Я догадывался, что тебя не купить на такой дешевый фокус.

– Именно. Что ты собираешься делать дальше?

– Я хочу задать тебе один вопрос, Скорпион. Всего один. На кой черт тебе сдались эти рудники?

– Ты уверен, что я собираюсь отвечать на вопросы?

– Мне нужно знать, Скорпион. Я должен понять, по каким причинам один из моих братьев может поступиться честью.

– Честью? – вспыхнул Родригес. – Что ты знаешь о чести, Ястреб? Перед Братством я чист. Если я и нарушил какие-то законы, то лишь несправедливые законы, установленные Федерацией. Эти рудники мои, ясно? Я открыл Калевалу десять лет назад, и по Торговому соглашению два процента добываемой руды должна была принадлежать мне. И я пообещал, я поклялся отдать эту руду колонистам с одной захудалой планеты, которую я тебе не назову, чтобы они смогли привести в порядок свои ветхие звездные транспорты и сельскохозяйственные системы. Эти жалкие люди подобрали меня, когда я окровавленным обрубком дрейфовал неподалеку от их солнца в оплавленных остатках того, что когда-то было моим боевым кораблем. Они вылечили и кормили меня, пока я не окреп, хотя им не было от этого никакой выгоды, а сами они едва сводили концы с концами. И когда я вновь обрел способность мыслить, я поклялся, слышишь, я дал слово чести, что вытащу этих людей из нищеты. Я отправился в Метрополию оформлять дарственную, и там мне разъяснили, что за время моего полуторагодичного отсутствия случились две колониальные войны, что Торговое соглашение расторгнуто, что вывоз стратегического сырья за пределы Федерации строго воспрещен и что вместо вольфрамовой руды мне положена компенсация в федеральной валюте. Но на кой черт моим колонистам сдались эти кредиты, если за пределами Метрополии они превращаются просто в набор цифр, записанных на инфокристалле?..

Ястреб молчал.

– Два процента полуторагодичной добычи… Еще четыре захода рудовозов, я вывез бы остатки своей доли и удрал к черту на рога. Появись ты хотя бы на сорок восемь часов позже – и поединок был бы уже не нужен…

– Угу, – произнес наконец Лафарж. – Красивая история, Скорпион. Мы все любим рассказывать подобные истории – в Клубе, за бокалом наркопива.

– Пошел к черту, – угрюмо сказал Скорпион.

– На самом деле мне наплевать на тебя, на руду, на умирающих с голоду сепаратистов и на всю Федерацию в целом. Я просто хочу знать, какие причины могут заставить охотника убить двух младших братьев.

– Это те щенки, которые напали на меня? – криво усмехнулся Родригес. – Ястреб, я сигнализировал им на нашей частоте. Я предупреждал их, что перед ними брат. Не знаю, сколько заплатили этим мальчишкам, но наверняка много, иначе они вряд ли осмелились бы нарушить основную заповедь. Я защищался, Ястреб. Я чист перед Охотничьим братством.

– Наверное, у тебя есть какие-нибудь доказательства, Скорпион? Ты сделал телеметрические записи? Может быть, ты успел перед схваткой посетить Охотничий клуб и рассказать кому-нибудь о том, что происходит?

Скорпион пожал плечами.

– Зачем мне записи, если я вне закона. Думаешь, я подробно фиксирую все этапы своего преступления?

– Значит, мы имеем только твое честное слово против двух мертвых братьев?

– Пожалуй.

– Не густо.

– Брат, мне плевать, густо это или не густо. Хватит болтовни, меня уже тошнит от нее. Ты хочешь предложить мне поединок?