Грешная и святая - Беверли Джо - Страница 34

Крессида подняла волосы, чтобы ему было легче справиться. Теперь его отражение в зеркале не выказывало никаких признаков беспокойства. Возможно, она ошиблась насчет его настроения, а возможно, он из вежливости скрывает его. Хорошие манеры помогают человеку в любой ситуации – даже если руки мужчины гладят спину женщины, застегивая пуговицы.

Трис застегнул последнюю пуговицу на маленьком воротничке, который никогда еще не казался Крессиде таким тесным. Теплые пальцы нежно погладили ее шею, но она не отозвалась на это прикосновение.

– А волосы? – спросил Трис.

– Я заплету их. – Девушка села перед зеркалом и взяла расческу.

Он забрал расческу из ее рук.

– Уверен, будет удобнее это сделать мне.

Слабая женщина, она не стала спорить с ним.

У нее хватило сил не смотреть в зеркало на то, как он расчесывает и заплетает ей волосы. Кто бы мог подумать, что прикосновение мужских рук к ее волосам может свести с ума?

Ей всегда нравилось, когда ей расчесывали и укладывали волосы. Она чувствовала себя как кошка, которую гладят. Но не сейчас. Не когда это делает он.

Трис заплел ее волосы так, чтобы они лежали у нее на спине. Крессида взяла шпильки, подняла косу и уложила ее на затылке.

– Выглядит не очень хорошо, – сказал он.

Девушка встала.

– Под шляпкой будет незаметно. Ты можешь идти. С остальным я справлюсь. Спасибо!

Он не понял намека, а у нее не было смелости приказать ему выйти: Крессида не хотела, чтобы он видел, как она надевает накладные локоны.

Девушка надела кружевную шляпку, заколола локоны, глядя на себя в зеркало. Блестящие кудри значительно изменили ее облик. С ними даже ее щеки казались более круглыми.

– Это нелепо.

– Это модно, а значит, имеет право на существование.

– Если тебе нравятся локоны, тогда подстриги свои волосы и завивай их.

– Я не хочу стричься.

– Тогда имей смелость постоять за свои убеждения!

Она вынула шелковый чепец из коробки и повернулась к нему.

– Я думаю, сэр, что в Лондоне мне лучше носить эти локоны – иначе кто-нибудь узнает во мне наложницу Сент-Рейвена!

Он вздрогнул, затем провел по лицу рукой.

– Ты права. Прости. Просто знай – тебе не нужны локоны, чтобы быть красивой.

Ее сердце замерло.

– Я никогда не думала об этом. Я ношу их только потому, что они в моде, а мой отец очень хотел, чтобы я модно выглядела.

У нее на глаза навернулись .слезы, а ведь ей до сих пор удавалось сдерживаться. Она повернулась к зеркалу. Шляпа была высокой, с широкими полями, ее удерживали бледно-голубые ленты, которые подходили к бледно-синей оторочке платья. Крессида завязала ленты в один большой узел сбоку – по требованию моды.

Девушка вернулась к саквояжу и достала расшитый короткий шерстяной жакет, дополнявший ее костюм. Затем она убрала в саквояж ночную рубашку. В последнюю минуту она вспомнила о ботинках и вытащила коробку со дна.

Девушка села, чтобы надеть их, но Трис встал на одно колено перед ней.

– Позволь мне.

Она не собиралась драться с ним из-за этого и поэтому позволила надеть ей ботинки из козловой кожи и завязать голубые ленты на лодыжках.

Ноги. Еще одна чувствительная точка, как они обнаружили вчера ночью.

– Как жаль, что я никогда не смогу рассказать внукам, что когда-то герцог Сент-Рейвен стоял передо мной на коленях.

Он поднял взгляд, улыбаясь.

– Расскажи им. Вряд ли они будут шокированы. Я, однако, не стал бы рассказывать им остальное.

Крессида поняла, что никогда и никому не сможет рассказать остальное.

Все еще стоя на колене, он взял ее за руки.

– Сожалеешь?

– Нет. А ты?

Он встал и поднял ее на ноги.

– Когда женщина делает мужчине такой дар, сожаления быть не может. – Он поцеловал ее руки. – Я считаю, что последние дни были чудесным подарком, Крессида. Стоит ли говорить, что я всегда к твоим услугам?..

Сердце Крессиды затрепетало. Но она не хотела показать своей радости.

– Перчатки, – сказала она, ухватившись за предлог переменить тему.

Девушка повернулась и снова стала рыться в саквояже, дольше чем нужно разыскивая летние кружевные перчатки. Наконец она их надела, но не могла поднять взгляд, пока не почувствовала, что сможет улыбнуться.

– И если я, что маловероятно, когда-нибудь понадоблюсь вам, милорд, я всегда к вашим услугам.

– Думаю, что раз в год буду навещать тебя, чтобы услышать, как ты называешь меня Трис Трегеллоус.

Она молила небо о том, чтобы ему хватило ума не делать этого.

– Тогда, Трис Трегеллоус, пожалуйста, верните меня в мой дом.

Он предложил ей руку, и Крессида, как приличная леди, положила на нее свою руку в перчатке.

– Ты кое-что забыла.

Она обернулась.

– О, мой саквояж!

– Нет, завтрак.

О, она не сможет сидеть с ним и спокойно завтракать.

– Спасибо, я не голодна.

Через секунду он сказал:

– Я прикажу, чтобы тебе собрали еду в дорогу. Но мне нужно идти и распорядиться насчет экипажа.

Трис посмотрел на нее, как будто хотел сказать что-то еще, но затем повернулся и вышел из комнаты.

Крессида неподвижно постояла у двери из красного дерева, как будто ожидая чего-то, потом резко отвернулась. Она подошла к окну, чтобы посмотреть на очаровательный сад. Если бы только «Ночная охота» была домом простого человека и они могли бы вместе жить здесь всегда! Как это было бы замечательно!

Но владелец этого дома, на ее беду, не был обыкновенным человеком. Он жил в соответствии со своим положением и не представлял другой жизни. Его отец был сыном герцога, и он сам унаследовал титул герцога.

«Ночная охота» была площадкой для игр, как и дворец Марии Антуанетты, как и дом Крофтона. И она не должна забывать, что Сент-Рейвен проводит здесь время в развлечениях. Более спокойных и изысканных, чем у Крофтона, но тех же по духу – она была уверена в этом.

Она влюбилась в Триса Трегеллоуса, но он признал, что это его прошлое. Его настоящее и будущее – жизнь герцога Сент-Рейвена – великого лорда, великого донжуана.

Крессида задумалась о своем будущем и решила, что для нее Трис навсегда останется высокопоставленным герцогом.

Сколько стоят эти. драгоценности? Достаточно ли этих денег для приличной жизни?

Если удастся вернуть семейные драгоценности, то все будет зависеть от ее матери и отца – они должны будут решить, где жить и как. Возможно, это будет дом в Дормер-Клоуз, если она вернется туда. Она нужна родителям. Может быть, семья переедет жить в Лондон? Но там она может в самый непредсказуемый момент наткнуться на Сент-Рейвена. Она поежилась, представив их встречу на светской вечеринке.

Нет, в Мэтлоке она будет в безопасности. А вдруг он последует за ней туда и попробует убедить ее стать его любовницей?

Крессида облизнула губы и взмолилась о том, чтобы он не сделал этого. Потому что не была уверена в своем отказе. Может, ей нужно скрыться под вымышленным именем?

Она отвернулась от окна и покачала головой. Это бессмысленно, если только она не собирается уехать на край земли, как сэр Джон Мэндевилл. Если герцог Сент-Рейвен захочет найти ее, то он найдет везде. Надежда на это жила в ее сердце.

Ее маскарадный костюм, аккуратно сложенный, лежал на стуле. Не в силах удержаться, Крессида взяла синюю чадру и положила ее на дно саквояжа.

Прошлая ночь не была благоразумной, но она не променяла бы ее на все сокровища Индии.

Слуга Гарри пришел и доложил, что карета готова. Крессида последовала за ним, думая, что Сент-Рейвен собирается попрощаться с ней в холле. Возможно, так будет лучше. Меньше искушения, чем в спальне.

Однако когда она спустилась, в холле было пусто. Через открытую входную дверь была видна ничем не примечательная карета, запряженная четверкой лошадей. Крессида вышла с высоко поднятой головой, сдерживая слезы. Неужели он даже не попрощается с ней? Неужели время, проведенное вместе, так мало значило для него?