Земля наша велика и обильна... - Никитин Юрий Александрович - Страница 37

Плечи передернулись, слишком уж живое воображение, политик должен быть, аки… не знаю, но впечатлительным быть не должен. Россия давно уже не скована льдом, хотя, конечно, в сравнении с другими странами – у нас одно мельтешение и неуклонное отставание, несмотря на победные реляции об успехах экономики и намечающихся тенденциях и предполагаемых сдвигах в макроэкономике отдельных регионов. Исламский мир бурлит, как котел с кипящим железом. Китай стремительно реализует космическую программу и строит державу нановека. США ломают голову, как переделать человека на генетическом уровне. Индия запустила первый космический корабль, а еще объявила о предполагаемой дате высадки индийского космонавта на Луну. Бразилия объединяет вокруг себя латиноамериканцев и неожиданно заявляет о себе как о второй силе на Американском континенте, где есть нефть Венесуэлы, неисчислимые запасы других стран и, главное, неисчерпаемые людские ресурсы, с которыми надо теперь считаться всерьез: уже в Штатах «бронзовых людей» больше трети!

А Россия… Россия все еще подо льдом. На дне промерзающего океана.

Я зябко дрогнул всем телом, захлопнул окно и поспешил к выходу. Я не хочу оставаться на дне. И постараюсь вытащить на поверхность всех, кого смогу.

Белович и Лукошин по моей просьбе обзванивали и договаривались с членами бюро партии о срочной встрече, а я обложился справочниками и работал с утра до ночи. Правда, в современном мире это «обложился справочниками» звучит уже непонятно: просто я пошарил в Интернете расширенным поиском и насбрасывал в отдельный файл множество фактов, что станут кирпичиками в моем спешно сооружаемом здании.

За день до сбора членов бюро ко мне зашел Белович, привычно подтянутый, в белой рубашке и с умело повязанным галстуком, очки придают строгость и академичность, поинтересовался:

– Ну что, Борис Борисович, готовы? Или признаетесь, что ляпнули сгоряча? В полемическом азарте?

– Ни в азарте, ни в угаре, – ответил я. – Мы не обращали внимания на многое, что творится в мире, занятые какой-нибудь мелкой хренью, вроде писсуаров на улице, а за это время уже не только грозные тучи надвигаются, уже пахнет порохом от всех границ!.. Увы, Василий Маркович, в других партиях неглупые люди, я не скажу, что у нас самые талантливые, но то, что у нас те, кто сперва заботится о Родине, а потом о себе, – скажу!.. Почему Паприщенко, директор Стратегического Центра Глобальных Исследований, он же замруководителя партии «Россия – великая страна!», не заметил того, что заметил я? А потому, что все его помыслы на том, чтобы из замруководителя стать руководителем!.. И уже самому красоваться на первых страницах газет, давать интервью по жвачнику, выстроить виллу не в Подмосковье, а в Испании, а то и купить там старинный замок…

– Зачем? – спросил Белович непонимающе.

– Для понтов, – ответил я раздраженно. – Он тоже, несмотря на интеллект, всего лишь человек!.. С желудком и мочеполовой системой.

– Человечек, – отмахнулся Белович.

– Если по уму – человечище, – поправил я, – а по душонке – человечишко. У нас же в РНИ все горят стремлением принести пользу России, разве не так? И если я сумею найти нужные слова, правильно обрисую ситуацию, то сможем переломить общее мнение.

Он кивнул, хоть и несколько замедленно, все еще сомневаясь, пойдет ли наш актив на такое радикальное изменение линии всей РНИ, сказал нерешительно:

– Это впервые мы отходим от проблем собственно России.

– Нет, – возразил я, – Россия – не отдельная планета в пространстве. Мы отходим от мелких проблем, даже не проблем, а проблемок и всяческого мусора, в котором хотят утопить нашу партию. Сами копаются в этом мусоре – ладно, хотя я, как гражданин России, должен бы желать, чтобы и «Россия – великая страна!» выбралась из мелочовки и занялась решением крупных проблем… но я, правда, как человек с нормальной психикой, доволен, что им дерьмо все еще залепляет глаза, а мы уже взлетели!

Он хмыкнул, губы тронула легкая улыбка.

– Стыдно признаться, но я… тоже.

– Видишь ли, у Штатов несомненный технологический перевес, но это сейчас, сегодня. Китай уверенно догоняет заокеанского соперника. Аналитики говорят, что экономическая мощь сравняется через три года, а потом Китай начнет уходить вперед. С этого времени он и начнет разворачивать свой собственный противоракетный зонтик над всем Китаем, а его вооружение перестанет уступать американскому. К сожалению, Штаты ничего не смогут сделать, ибо Китай по-прежнему будет воздерживаться от любых прямых завоеваний, а влияние будет наращивать за счет проникновения своих жителей в Россию, арабские страны, Пакистан и даже Турцию, где они смогут взять под свой контроль значительную часть экономики. К тому же Япония обрастет такими мускулами, что… Собственно, она уже сейчас в состоянии выйти из-под полного контроля Штатов! Когда это произойдет…

– А произойдет?

– Обязательно, – сказал я с убеждением. – Другой мир, Василий. Это Англия или даже вечно фрондирующая Франция могли бы не выйти, все-таки общая платформа, а Япония… Это даже не христианский мир. Они выйдут обязательно. И при первой же возможности поборются за лидерство.

Он хмыкнул.

– Как уже борются в жестоких торговых войнах.

– Эти войны становятся все ожесточеннее, – согласился я. – Штаты душат Японию торговыми санкциями, стараются не дать ей усилиться сверх разумного, но японцы, сам видишь, оскорблены таким отношением и лелеют надежду на реванш. Только реванш будет не в торговле, а в военной области! Это будет кошмар для всех жителей заокеанской державы: там все еще помнят Перл-Харбор.

– Японцы уже не те, – заметил Белович.

– Да, – согласился я, – внедрение заокеанского образа жизни сделало свое дело, благородные самураи остались в фильмах. Однако воевать все равно смогут.

– По-штатовски?

– Да. Недаром же они охотнее всего разрабатывают всевозможные модели роботов!

– Ну, до роботов далеко…

– Однако высокоточное оружие конструируют вовсю!

– Но не производят… вроде бы.

– Во-первых, как ты верно подметил, «вроде бы», а во-вторых, при их экономической мощи могут за пару месяцев наладить производство ядерного оружия и начать строить межконтинентальные ракеты сразу в пяти городах страны.

Он вздохнул.

– Япония придет позже… По-настоящему сейчас Штатам противостоит только наш недавний союзник и вообще «русский с китайцем – братья навек». А мы в глубокой…

Я поморщился.

– Василий, ты слишком часто это говоришь.

– Да? Наверное, все еще не могу поверить. Уж очень хорошо помню по школьным учебникам, как помогали Китаю… это была такая беднейшая страна из сплошных деревень. Нищая и вечно голодающая… Так вот, Китай уже утвердился как хозяин всей Азии, а теперь старается утвердиться и как мировой лидер. Да, сейчас двуполярность… Но, боюсь, скоро мир снова станет однополярным. Только во главе будет уже не Америка, не Америка…

– Мы снова, – ответил я, – снова у руля мировой политики, как это ни странно! Именно Россия снова может резко изменить карту мира, расстановку сил… да что там сил – цивилизаций! И навсегда изменить будущее.

Он сказал невесело:

– Одна из невеселых заповедей политика: лидеру политической партии гораздо труднее удовлетворить своих друзей, чем бороться с врагами.

Я вздохнул.

– Это я уже усвоил.

– В самом деле усвоили, Борис Борисович?

– Ощутил на своей шкуре, – поправился я. – Может быть, скоро запомню, что это и есть норма.

Он покачал головой.

– Для политика вы недостаточно гибкий человек. У политика хребет должен быть гуттаперчевый. Вот вам еще одна несокрушимая заповедь: партия по природе своей крепче держится за свою неприязнь, чем за свои принципы. Потому от неприязни к Штатам отказаться будет трудно, очень трудно. Все та же ситуация с коровой соседа.

Я задумался, кивнул.

– Тогда будем опираться не столько на членов нашей партии, что помешаны на неприязни к Америке, сколько на посторонних людей, которым по фигу и Америка, и Россия, и все страны мира, а не по фигу только свой карман и желудок. В давнее время американские политики сделали ставку на этого человечишку и… выиграли.