Зачеловек - Никитин Юрий Александрович - Страница 75

Здание чуть накренилось в сторону площади, где грузовик полностью уничтожил стену и все близлежащие перекрытия, центр тяжести сместился на и без того слабые места, треск стал сильнее. Во всех залах тысячи обезумевших людей хватались за кресла, но их срывало с места и тащило в одну сторону.

Послышался страшный треск, по наружной стене трещина побежала до самого верха. Все из дальних домов, кто при звуках взрыва бросились к окнам, увидели, как вздрагивающее исполинское здание медленно клонится, застывает, пытаясь удержаться, опираясь на остатки стен, но тяжесть ломает их, превращает в пыль. Здание наконец рассыпалось, как карточный домик, но тяжелые бетонные плиты – не легкие карты, даже издали не выглядели легкими. Земля вздрагивала по всему городу, тяжелый гул пронесся по району.

Из домов вокруг площади выбило не только стекла, но и вырвало рамы. Даже в дальних домах кое-где вылетели стекла, все слышали удар такой силы, что многие решили, будто русские тайком пронесли на территорию Нью-Йорка, как показывают во всех кинобоевиках, и взорвали атомную бомбу.

Вспыхнул белый плазменный свет, ослепительный, режущий глаза. Страшной силы взрывная волна ударила по ресторану, выбила окна, сорвала двери и смела всех вместе со столами к дальней стене огромного зала. Мрак и Олег сидели у панорамного окна с красивым видом на площадь, стекла мгновенно превратились в мельчайшие белые кристаллики, что иссекли группу молодых бизнесменов за соседним столом.

Рефлексы обоих были уже на внутриатомном уровне, так что в момент, когда взрывная волна достигла окна, время словно остановилось, оба видели, как стекло выгибается, будто пленка мыльного пузыря, все сильнее и сильнее, потом разом превращается в такую же тончайшую стенку, но уже из мириад отдельных стеклышек, что не остались на месте, а их медленно понесло, словно в неспешной воде, в зал ресторана. Все люди и все-все, кто в ресторане, в этот момент были застывшими статуями, даже пара декоративных птичек, порхавших над пальмами в центре зала, неподвижно висела в воздухе, не двигая крылышками.

А затем волна тугого воздуха, твердого, как дерево, начала сдвигать столы и стулья с людьми, наклонять, переворачивать… А там, в огромном проеме, где только что блистало панорамное стекло, видно, как рассыпается здание кинотеатра-гиганта. Оно казалось окруженным темным роем мух, Мрак с ужасом понял, что это вовсе не мухи, а выпадающие зрители, набившиеся в кинозалы до отказа. Из высотных зданий, окружавших площадь, сыпались искрящиеся снежинки, но эти смертоносные осколки стекла только казались издали безобидными снежинками. Жуткая взрывная волна разбросала людей на площади, но большинство все еще живы, хоть и сильно посечены гвоздями, и теперь падающие с большой высоты стекла рассекают их тела, как ножи множества гильотин.

Вся площадь заполнена окровавленными телами, многие пытаются вставать, падают, ползут, другие только стонут, кричат, зовут на помощь. Олег крепко держал Мрака за руку.

– Всем не помочь, – сказал он железным голосом. – Такое же на всех континентах, почти во всех странах… А еще взрываются лайнеры, падают в пропасти автобусы, сталкиваются автомобили, тонут в море пьяные… а также в реках, озерах, прудах и даже в бассейнах… Сиди, Мрак!..

– Олег, ты спокойно смотришь?

– Не спокойно, – огрызнулся Олег, – но смотрю! Надо приучать организм защищаться, а не пичкать его лекарствами все больше и больше!

– Это ты называешь…

– Да, – ответил он зло. – Для человечества – это намного меньше самого легкого насморка!.. Но если его начинать лечить эфералганом вместо обливания холодной водой, то завтра уже и антибиотиков не хватит! И не помогут.

Облако пыли накрыло площадь, смутно проступали контуры безобразной кучи битых плит, торчащих прутьев арматуры, густо унизанных красными клочьями человеческого мяса, снизу начали пробиваться языки огня. Издалека донесся рев сирены, еще и еще, но крики о помощи слышались громче, отчаяннее.

Мрак с силой выдернул руку.

– Я не стратег, – выкрикнул он злобно. – Я – человек!

Олег крикнул вдогонку:

– Но помни – только человек!

Мрак выпрыгнул в пролом на месте окна, а через некоторое время мимо Олега пробежали еще двое мужчин. У одного по щеке обильно текла кровь, но он не замечал, глаза с ужасом смотрели на площадь. Оба сразу же, едва выскочили вслед за Мраком, принялись подбирать раненых, куда-то бестолково тащить, пытаться перевязывать раны, срывая с себя рубашки, а из галстуков делать жгуты.

Олег стиснул челюсти, с отвращением смотрел на чудовищную гору обломков на месте красавца кинотеатра. Если бы ударная волна распространялась только от взрыва грузовика, здание бы выстояло, но здесь как в случае с пульсирующей Вселенной: вслед за взрывом в пустоту ринулись массы воздуха, тряхнув до основания и без того поврежденные взрывом стены.

Окна в окрестных домах, которые не вбило взрывной волной вовнутрь, сейчас вылетали вместе с рамами наружу. Их проносило по воздуху почти до середины площади, и там обрушивались на стонущих, окровавленных людей. Металлические фонарные столбы согнулись в направлении места взрыва, словно поклонились, бетонные сломило, будто сухие былинки. Из переулков вихрь вытащил припаркованные там автомобили и швырнул в кучу. Один сразу же взорвался, бензин потек по плитам, вместе с ним побежал оранжевый огонь, сжигая тех, кто корчился под обломками.

Стекла из окрестных небоскребов заполнили небо над площадью, блестящими острыми кристаллами обрушивались на тех, кто поднимался на ноги, чудом уцелев, втыкались, как острейшие кинжалы. Крупные обломки рассекали тела, а мелкие наносили тяжелые или смертельные раны. Вся площадь покрылась густой красной слизью, брызги запятнали стены, тротуары, а под бордюрами кровь скапливалась в ручьи и медленно текла густыми потоками, постепенно застывая и превращаясь в коричневое месиво.

Наконец, грохот затих, вихрь прекратился, стал слышнее пронзительный вой сирен. К площади, судя по звукам, спасательные машины пробиваются со всех сторон. Сквозь пыль показались расплывающиеся огни фар, проблесковые маячки. Спасателям пришлось остановиться далеко от площади, переулки заполнены ранеными, искалеченными. Все залито кровью, медики спешно оказывали первую помощь раненым, ходячих отправляют дальше по улице, там развернули передвижной медицинский пункт, тяжело раненных на носилки и в машину, а потом просто укладывали под стеной на тротуаре, сразу же закончились капельницы, кислородные маски, никто не мог представить масштабов катастрофы и запасти заранее.

Большая часть спасателей бегом пробирались к площади, на ходу расчищали, как могли дорогу, чтобы проехала тяжелая техника спасателей. Из-под обломков кинотеатра шел черный удушливый дым, отовсюду слышались отчаянные крики заживо сгораемых людей.

Олег взглянул на часы. Прошло четверть часа после взрыва, до штурма Центра Сеттлеретики, Института Нанотехнологии и других учреждений осталось еще четверть часа. Но сейчас самое время в этой суматохе…

Он сузил зрение, посмотрел, оставаясь все еще человеком, через толпу, высматривая, выискивая, и почти сразу заметил невысокого и неприметного парня с кровью на щеке, испуганного, с взъерошенными волосами, увесистой спортивной сумкой на плече. Кровь на щеке явно не его, но это только ему, Олегу, видно, к парню обернулся один из спасателей, что-то спросил, парень помотал головой, мол, сам доберусь, обогнул машину «Скорой помощи», а когда вышел с той стороны и быстро удалялся, сумки на плече уже не было. Как Олег и ожидал, она там внизу, под колесами санитарной машины.

Безотчетный импульс заставил привстать, то ли броситься за парнем, то ли убрать сумку со взрывчаткой, но подавил в себе это просто человеческое чувство, стратеги вынуждены мыслить иначе, чем простые солдаты, сел и с каменным лицом наблюдал, как санитарная машина заполнилась до отказа, а когда шофер, сам помогавший затаскивать раненых, сел за руль, грохнул необычайно сильный взрыв.