Владыки Мегамира - Никитин Юрий Александрович - Страница 58

– Боги Мегамира, – пробормотал Семен, – за что эти страшилища тебя любят?

Влад ответил гордо:

– Мы все трое – страшилища!

Шелестнули камни, Кася с перекошенным ужасом лицом спешила к ним, в руках держала двух крупных клещей. Третий, размером с ее кулак, сидел у нее на откинутом на спину капюшоне, уже вонзил длинный хоботок в незащищенную кожу.

Она с разбегу набежала на Влада, тот беспомощно вертелся в лапах и жвалах дима, подняла клещей. Хоша взглянул недоверчиво, внезапно вскрикнул, скакнул, она ощутила, как маленькое чудовище оказалось на голове. В шею кольнуло, снова толчок, Хоша оказался на варваре, в лапах держал клещика. Сожрал целиком в два лязга жвал, лишь тогда выхватил одного за другим клещей из рук девушки, отправил в пасть с той же скоростью, сглотнул и вопросительно посмотрел на Касю.

Семен ахнул, прошептал:

– Он… оно сообразило!.. Хоть голодный, а сперва схватил того, что впился в тебя! Вот это инстинкт так инстинкт!

Кася не ответила, повернулась, умчалась к дереву. Шаталась от изнеможения, однако еще дважды приносила Хоше пойманных клещей, в последний раз ухитрилась набрать полдюжины. Хоша ел, раздувался на глазах, добрел, голодный блеск в фасеточных глазах исчез.

Семен повалился на камни, чувствуя, что ноги больше не держат. Французы говорят, что путь к сердцу мужчины лежит через его желудок, но Кася, истинная женщина, сумела применить старую истину и к монстрам. Видимо, относя их всех к мужчинам.

Влад кое-как выдрался из лап Головастика, уже чистый, как облупленное яичко, ободряюще помахал Семену:

– Лезь в ту щель! И женщину возьми. Сейчас не отобьетесь даже от бактов.

Кася в самом деле часто падала. Будь в Старом Свете, уже сомлела бы под своей тяжестью. Семен со вздохом поднялся. Его шатало, едва не пошел на четвереньках, но вовремя вспомнил, как варвар презирает тех, кто опускается на все четыре. Вздохнул, подхватил Касю, она бессильно распласталась на камнях, потащил в едва заметную щель. Влад зашвырнул вслед бурдюки с водой, мешок наконечников. Семен из последних сил натянул защитную сетку, спустился на сырое и теплое дно.

Влад сам едва держался на ногах. В голове взрывались огненные хлопушки, череп сжало стальными обручами, а его обруч раскалился. Семен и Кася заснули от смертельной усталости, отгородившись от мира тентом, а он вылез, в двух десятках шагов отыскал лапчатник, жадно вгрызся в край листа. Губы задрожали от жадности: горький сок потек, обжигая гортань, всасываясь по пути, наполняя тело важными солями. Дед всегда напоминал, что без точного соотношения баланса калия и натрия в организме быстро превратишься в сухой труп, лакомство для бегунков.

Боль чуть утихла, но внутренности горели как в огне. Согнувшись, Влад побрел между деревьями, высматривая молодой гугник. Внутри его ствола струятся другие соки; гадостные, зато боль уйдет, а он, после короткой слабости, перестанет ненавидеть мир, которому нет дела до его страданий.

Первый гугник пропустил, хотя внутренности протестующе взвыли, уловив горько-соленый запах, – дерево на третьем году, помирает, наряду с ионами калия много частиц кремния, лягут балластом. Второй был завален скопищем деревьев, сломанных ветром, а к третьему Влад едва дополз, корчась от невыносимой рези во внутренностях. Мелькнула мысль, что надо бы на Головастике, тот нагулялся, наохотился, мог бы и поработать… Впрочем, дорога с каждым днем становится труднее и опаснее.

Он долго пил восхитительно горький сок, прорывал зеленую ткань и высасывал еще, а когда передохнул, вспорол целый ряд раздутых клеток, наполнил бурдюк из желудка тельчика. Боль быстро уходила, но внезапный прилив солей оглушил как падающим деревом. Сидел осоловелый, почти оглох, звуки пробивались как сквозь толщу земли. Запахи исчезли, только глаза смотрели по-прежнему зорко, но все равно не дальше чем на пару сотен шагов.

Боль ушла, в измученное тело начали возвращаться силы. Влад лежал, когда вдруг сверху раздался странный шорох. По земле пробежала цветная тень, шорох удалился, но совсем близко дрогнула почва, пахнуло чужим запахом. Влад начал приподниматься, звуки все еще доходили как сквозь землю, лишь изредка прорывались чистые громкие нотки, тут же уши закладывало.

Он вскочил, сделал несколько глубоких вздохов, ускоренно прочищая организм. Голова прояснилась, из ушей словно бы выдернули затычки: услышал отчетливо звуки, уловил запахи…

Он круто развернулся, пальцы ухватились за нож. Страшно зашипело, холодная струйка упала на плечо. Влад ощутил смертельный холод, рука отвисла, он упал на колени. Застывшими глазами увидел спрыгнувшего с широкого листа джампера. Еще трое сидели на огромном зеленом звере, тот колыхался на листе в полусотне шагов. Над поляной пронесся, сухо трепеща крыльями, молодой джамп с двумя седоками на загривке.

Влад упал вниз лицом, парализующая жидкость холодной волной просачивалась во внутренности. Сквозь угасающий шум в ушах услышал:

– Фарлан! Где-то должны быть еще двое. Женщина и мужчина.

– Они-то зачем?

– Женщину хотел Ноландр… А с мужчиной потом.

– Найдем! От нас не спрячешься…

– Ищи! Они где-то рядом. От него они ни на шаг…

Перед глазами возникли ноги, обувь выглядела позеленевшей от грязи и плесени. Нога исчезла, затем надвинулась со страшной быстротой. Неизвестный ударил Влада носком в челюсть. Влада перевернуло, он упал, раскинув руки и уткнувшись лицом в землю. Неизвестный появился в поле зрения снова, теперь Влад видел боковым зрением еще и колени, где из карманов выглядывали острые пластинки оотек. Человек с силой ударил Влада в ухо, на этот раз перевернуло трижды – после чего остался лежать лицом вверх. Угасающим сознанием надеялся, что неизвестный подойдет еще раз, что-то в нем странно знакомое и очень зловещее, обязательно увидит лицо…

Однако неизвестный повернулся и пошел к джампу. Влад пытался бороться с надвигающейся чернотой, но та поглотила с головой.

ГЛАВА 32

Выныривая из мрака, он корчился от сухого жара. Внутри жгло, печень задевала разбухшими краями что-то твердое, горячее. Попробовал шелохнуться, по телу полоснуло острой болью. На глазах ощутил тугую повязку, руки и ноги плотно склеены, судя по запаху – смесь сока гугника с кровью выполтя.

Сквозь шум в ушах услышал знакомый треск, сильный ветер обдувал тело. Треск слышался справа, а если прислушаться, то такой же раздается и в отдалении слева. Судя по всему, он лежит, туго приклеенный, на спине летящего джампа. Знакомых запахов, которые сопровождают всю жизнь, нет, словно он в потустороннем мире. Лишь однажды он был в таком мире: совсем недавно гнал джампа по едва уловимому следу похитителей…

Он стиснул зубы, мышечным усилием сузил поры, а дыхание почти остановил, сберегая драгоценную влагу. Нещадное солнце быстро высушивает незащищенное тело, еще час-два на таком солнце – верная гибель.

Крылья джампа, судя по всему, несут по прямой. Заметно, как зверь проваливается в воздушных ямах, холодных потоках, зато в теплых его подбрасывают могучие струи. Повязка плотно закрыла глаза, нос свободен, чтобы не задохнулся. На такой высоте запахи редки, но что-то попадает в ноздри, уже можно увидеть расплывчатые образы троих крупных джампов в полете – самцы, половозрелые, голодные, на каждом по шесть джамперов. С боков джампов свисают бурдюки с драгоценной водой, аттрактанты, репелленты, еще нечто причудливое… что наверняка есть оружие.

Солнце жгло нещадно. Он чувствовал сильнейшее жжение, организм потерял слишком много влаги, скоро уже ничто не спасет…

Он еще боролся за жизнь, когда твердая площадка резко пошла вниз. Острый запах джампа-самца смешался с мощным запахом земли, зелени, огромного скопления людей, множества джампов, экскрементов, линялых шкур. Пахло жильем, грибными плантациями, огромными тушами разделанных зверей.

Вчувствоваться не успел, толчком прижало к твердому панцирю джампа. Со всех сторон нахлынули запахи. С него сорвали повязку. Влад прищурился от яркого света, стараясь схватить одним взглядом как можно больше.