Владыки Мегамира - Никитин Юрий Александрович - Страница 31

Мышцы Влада трещали, в голове стоял гул от частых ударов. Когда Тарг оказывался между ним и солнцем, Влад видел, словно через мутное стекло, желтое пятно в небе, на которое набегали темные облака: внутренности, легкие, сердце, печень… По этим быстро меняющим цвет «облакам» он видел, как быстро идет обезвоживание противника. У самого от сухости язык царапает небо, гудит голова, а мышцы живота сводит короткими спазмами, но зато под его руками тело раскалилось, от него пошел сухой жар, а запахи стали отчаянными.

Краем глаза Влад внезапно увидел, как Семен исчез, а через несколько мгновений появился с арбалетом. Тарг в последнем страшном усилии рванулся, оттолкнулся от земли. Такой толчок забросил бы их на вершину дерева, но резкий рывок дернул обратно. Влад ударился лопатками об острый край кварцевой глыбы, едва не выпустил Тарга. Тот продолжал дергаться, Влад изо всех сил удерживал, но ослабевшие пальцы разомкнулись, перед глазами Влада мелькнуло перекошенное лицо, безумные глаза. Ожидал страшного удара, но Тарг резко ударил в воздух локтем, взмахнул ногой…

…И Влад обессиленно понял, что Тарг уже в беспамятстве. Из толпы выбежали сразу четверо, оттащили Тарга на край поляны. Там в тени сразу зацепились за деревья, листья, корни, растянули во все стороны, а пятый, который почему-то смотрел застывшими глазами на Семена, вздрогнул, подбежал к Таргу и выдавил из бурдюка каплю воды.

Влад тяжело поднялся, тут же ощутил восхитительный запах жидкости. Перед глазами мелькнуло раскрытое горлышко фляги. Из последних сил жадно сдавил, припал к вздувшемуся блестящему шару. Холодная влага сразу охладила пылающее горло. Голова очистилась, перед глазами исчезла цветная рябь. Кася поддерживала его одной рукой, а флягу держала возле его губ.

– Спа… си… бо, – прошептал он.

– Не за что, – ответила она тихо. – Как ты?

– Уже хорошо…

Семен подбежал, арбалет со взведенной тетивой болтался за плечами. Влад перевел дыхание, сделал два гигантских глотка, уменьшив шар до размеров кулака:

– Что ты хотел?

– Там один намерился плеснуть воды, – объяснил Семен отсутствующе. – Когда Тарг был наверху… Я предостерег, мол, надо честно, дурак не послушался, подобрался ближе, тогда я взял его на прицел.

Влад изумленно посмотрел на скромного химика:

– А если бы он все-таки бросил на него воду?

– Не знаю, – ответил Семен честно. – Но он посмотрел мне в лицо и отступил.

– Гм, – сказал Влад. Он тоже посмотрел в лицо Семена, повторил: – Гм…

На краю поляны в густой тени поднялся на четвереньки Тарг, помотал головой. Он блестел, облепленный водяной пленкой, что на глазах тускнела, впитываясь в пересохшую кожу, испаряясь. Влад быстро отвернулся, Кася увидела сильнейшее отвращение в синих глазах. Варвар, как она помнила, никогда не становился на четвереньки.

ГЛАВА 17

После короткого отдыха, когда все напились сока и пополнили запасы воды, бродяжники пустились в дорогу. На всякий случай Влад пустил Головастика позади, однако дети то и дело отставали от племени, с любопытством рассматривали то самого Головастика, то великого героя, что сумел одолеть их непобедимого Тарга. С еще большим любопытством, как заметил Семен обеспокоенно, все рассматривали ракетную установку.

Воздух быстро увлажнялся, Семен и Кася наконец ощутили приближение к большой воде. Семен достал карту, озабоченно присвистнул. Ближайшая река за сотню километров, точнее, сотню мегакилометров, как зовут их здесь. А сейчас подходят к большому ручью, которого нет на карте, а то и к небольшому лесному озеру. Правда, слишком малому, чтобы наносить на карту в Старом Мире.

– Занеси, – посоветовала Кася.

– Разве не ты географ?

– Мы все здесь географы, – отпарировала она.

Он скривился:

– Гм, не только, не только… Ты так красиво выполняла роль сестры милосердия…

Она замахнулась кулачком:

– Замолчи!

– А что, – спросил он весело, – разве не так?

– Замолчи, – повторила она. – Просто он наш проводник! Ценный проводник. Мы от него зависим. Без него… не знаю, наверное, можем пропасть, если за нами сразу не пришлют топтер.

Семен засмеялся:

– Да ладно тебе, Кася! Будто я не видел, с какой нежностью ты держала его буйную голову. Признайся, неспроста?

– Неспроста, – отрезала она сердито. – Если хочешь знать, мне в самом деле приятно, что за меня подрались. Это нехорошо, понимаю, но за меня первый раз в жизни дрались! Я только во снах видела, что за меня бьются то рыцари, то мушкетеры… Ладно-ладно, я сама нанесу и реку, и озеро. Только молчи, займись чем-нибудь.

Бродяжники двигались неспешно, уверенно. Рядом с Нежданом по-прежнему шли Тарг и Максимба, все трое настороженные, всматривающиеся в каждую тень, принюхивающиеся. После драки с Владом все делали вид, что была дружеская потасовка, простая спортивная схватка. Тарг не оправился полностью, потому Максимба вздрагивал при каждом треске, писке: вслушивался за двоих.

Кася ехала за спиной Влада, а Семен спрыгнул с могучего дима, пристроился идти рядом с Нежданом. Бродяжники на чужака косились: непорядок, но Семен жадно и увлеченно расспрашивал вождя о его племени, обычаях, спотыкался, падал, так как смотрел больше на Неждана, и химику простили нарушение правил, как прощали их всегда юродивым, дервишам, влюбленным и прочим чокнутым.

– Нет у нас религии, – терпеливо объяснял Неждан. – Пока нет… Хотя кто знает, что ждет мой народ впереди?.. Я уже слышал, как одна мамаша своим детям плетет про чудовищ Старого Света… Для нас это уже боги. Более могущественные, чем Зевс для эллинов, асы для скандинавов или Перун для славян. С теми герои могли хоть как-то побороться, а здесь чудовища Старого Света в самом деле для нас неуязвимы… Появляются, когда хотят, исчезают внезапно… Пока что у нас знают, что у этих чудовищ своя жизнь, что их отличают от нас только размеры… превосходящие все, что может создать воображение…

– Понимаю, понимаю, – сказал Семен торопливо. В самом деле, как могут представить себе зайца или лося люди, что уже родились здесь? – Ты хочешь сказать, что уже в следующем поколении может зародиться своя религия?

Неждан поморщился:

– Религия не зарождается в одном поколении. И нельзя проследить, когда именно она зародилась… То ли вчера, когда мать впервые начала рассказывать небылицы ребенку, то ли возникнет через много поколений, когда этим небылицам станут возводить храмы? Пока что, незнакомец, я не могу ответить на твои вопросы. Я считаю, что религии как таковой у нас пока нет. Что касается свободы обычаев…

Семен жадно впитывал неторопливый, вдумчивый рассказ этого немолодого и много знающего человека. Неждан не случайно стал вождем: сильный, высокий, с властным голосом и манерами, он в то же время знал очень много, хранил в памяти рассказы отца про жуткий мир ада, из которого удалось бежать в этот, чистый и благословенный…

– Вы отказались от грамотности… с какой целью?

Неждан отмахнулся с великолепной небрежностью:

– Все важное память людская удержит. И будет передано из поколения в поколение. А неважное… зачем хранить? Отец рассказывал, что в том мире, откуда удалось бежать, люди гибли под лавинами лишней информации. Нет, здесь я спасу свой народ от такой напасти…

Миновав раздутые влагой толстые стволы, где мясистые листья гниют на сырой земле, Головастик вслед за бродяжниками вышел на пологий берег. Впереди, докуда достигал взор, тянулись глыбы кристаллов. Самые мелкие – в рост человека, а дальше блестели сглаженные толстым слоем водяной пленки грани дальних кристаллов. Еще дальше, откуда веяло холодом, угадывалась необозримая водяная гладь, что уходила в пугающую стену Тумана.

Кася и Семен выглядели несчастными: океан своей безбрежностью словно взял в могучую холодную лапу и сжал. Неждан с двумя помощниками уверенно прыгали с кристалла на кристалл, удерживались на острых гранях, сверкающих так, что болели глаза. За ними потянулись остальные бродяжники, по-прежнему беспечные, глазеющие по сторонам, лишь две-три матери подхватили на руки чересчур бойких детей.