Уши в трубочку - Никитин Юрий Александрович - Страница 24

– Слева! – вскрикнула моя красотка, тоже мне новость, конечно же, слева, а следующий бросится справа, нужна красивая очередность, не могут же выстроиться гуськом, неэстетично, а так в хореографическим кольце будут совершать танцевально-угрожающие телодвижения и бросаться, как пластичные греки из Японии.

Я рубанул влево, красиво повернулся на правой задней ноге и ткнул вправо. Там послышался вскрик, или, говоря попросту, вскрикнуло, даже вопнуло, а я, не глядя, развернулся и сделал ровный, как по линейке, надрез на груди массивного быковатого, как минотавр, спецназовца в зеленом берете и с ластами на обеих задних ногах. Видимо, морской котик, а то и вовсе пингвин, но острое лезвие хираганы вскрыло котика, как торт из взбитых сливок.

Краем глаза видел зачарованные глаза торкессы. Она раскрыла хорошенький ротик в немом изумлении, брови взлетели на середину лба, непроизвольно выдвигается, дура, из убежища, стараясь не пропустить ни одного движения. Передние лапки дергаются, на микропроцессорном уровне повторяя мои движения, даже опережая и показывая мне, дураку, как надо лучше, чище, красивше, как будто эти дуры понимают, что такое красивше, в любом исполнении должна присутствовать небрежная элегантность, и чтоб еще либо ширинка расстегнута, либо рукав в говне.

Их оставалась еще треть, но руки мои устали, я хрипел и шатался. Соленый пот заливал лоб и выедал глаза, я кое-как размахивал хираганой, а иногда и просто выставлял ее острием вперед, чувствовал толчок, это очередной напарывался горлом, тогда я делал шажок назад и с усилием выдергивал самурайское орудие лишения жизни.

Некоторые идиоты натыкались грудью, приходилось дергать изо всех сил, высвобождая острую сталь. У одного вообще заклинило между костями, мне пришлось упереться ногой и выдергивать с такими усилиями, будто Святогор все еще пытается поднять сумочку Микулы Селяниновича. К счастью, остальные красиво танцуют вокруг, кувыркаются, размахивают мечами, никто не напал – наверное, все-таки не демократы.

Я смахнул пригоршней градины пота. Идиоты, что у них за ай-кью, ведь уже перебил на их глазах штук девяносто, ну почему бы остальным десяти не разбежаться с жалобными криками о спасении? Ну пусть даже не с жалобными. Пусть вообще молча, я ни на что не претендую, я же гуманист. Что это из них прет: самурайство или функциональность? В смысле, все мы функции…

Последний замахнулся мечом, я подставил хирагану, держа ее обеими руками, нещщасный накололся, как жук на булавку, прохрипел:

– Человек-невредимка!..

– Он самый, – ответил я сипло. – Никого и пальцем не трону.

Торкесса первой бросилась к запертым дверям, сбила выстрелом замок и распахнула двери. Оттуда хлынули плачущие женщины, толстые бизнесмены, невинные дети с сосками во рту, перепачканные сладостями, длинноногие красотки… торкесса едва снова не захлопнула дверь, но красотки уже кончились, пошли дети сенаторов, полицейских, жены президентов, магнатов, олигархов, ведущих ток-шоу. Торкесса торопливо выталкивала их за двери, они ломились обратно и орали, что там темно, пусть за ними пришлют вертолет и еще два – с телеоператорами, они теперь – герои, им нужны награды и компенсации от правительства, льготные путевки, лечение и телеканал для собственного шоу.

– Вон еще дверь! – крикнул я сиплым голосом.

Торкесса двумя выстрелами красиво отстрелила висячий замок. Он упал с грохотом, торкесса отпрыгнула, как от брошенной под ноги гранаты, пистолет задрожал в ее тонких руках.

– Не трусь, – сказал я обнадеживающе, – дальше будет еще хуже.

Длинный коридор больше напоминал стальную трубу диаметром с Московское метро, иногда попадались двери. Из-за одной доносились раздраженные голоса. Я остановился, осторожно постучал.

После паузы недовольный голос ответил:

– Кто там?

– Бюро добрых услуг, – ответил я. – Оббиваю двери кожей заказчика. Могу напечатать на туалетной бумаге портрет вашего шефа. Или вашей тещи…

За дверью огрызнулись:

– Что за идиот, у нас тут компьютер накрылся, а он…

– Играйте на запасном, – посоветовал я. – Или в онлайне, там можно вообще без компьютера.

Дверь распахнулась, едва не разбив стальной обшивкой мне лоб. На пороге возник крепкий мужик в белом халате, на кармане пластиковая карточка с надписью: Dr. Alien. Он вытаращил глаза при виде нацеленного ему в лицо пистолета, явно за этими бронированными дверьми не слышали канонады.

– Кто… вы?

– Чем занимаетесь? – спросил я.

– П-п-п-повышением над-д-д-д-дежности…

Торкесса понимающе кивнула, я сказал тоже с пониманием:

– Любая система, зависящая от человеческой надежности, ненадежна. Много вас?

– Т-т-т-трое…

– И все такие яйцеголовые?

– Еще… яйцеголовее…

– Тогда играйте дальше, – разрешил я. – Сейчас новая байма выходит, «Князь Кий» называется…

– В нее и режемся, – буркнул он. – Прямо из Седьмого Волка украли, но третий левел пройти не можем.

Я взглянул на часы.

– На обратном пути, если успею, заскочу, покажу, как там можно пройти фуксом. Торкесса, поторопитесь, нас ждут великие дела!

Длинный коридор закончился массивной металлической дверью, похожей на банковскую. Холодный страх начал заползать в душу, я спешно задавил его и затоптал ногами, торкесса должна видеть героя, иначе не выживу, да и дверь неумехе и трусу не откроется. В этом мире как себя поставишь, так и воспримут. Потому имиджмейкеры сейчас важнее президентов, учат, чтобы принимали по одежке и наглой морде.

Я выпятил грудь, взгляд стал прищуренным и острым.

– Кодовый замок?.. Так-так… на голос или на отпечатки пальцев?.. На сетчатку глаза?..

Торкесса прошептала в страхе:

– Не сумеем?

– А это как себя поставим, – ответил я. – Вообще-то, разгадывать надо бы тебе…

– Почему?

Я помялся, прежде чем ответить с полной откровенностью:

– Настоящая женщина может ничего не иметь в голове и за душой – но за пазухой обязательно что-то должно быть!

Она тут же посмотрела на свою высокую грудь, перевела непонимающий взор на меня. В глазах быстро росла обида.

– Что ты имеешь в виду?

– Ну, набор отмычек, – сказал я торопливо, – или хотя бы камень, которым можно разбить этот замок…

Она сказала с торжеством:

– А вот и ошибся! У меня как раз для него есть в голове!

Она вскинула руки красивым танцевальным жестом, даже плечики поставила так, как Кармен в последнем акте, порылась в прическе. На свет появилась длинная шпилька.

– На конкурсе женской логики, – сказал я обалдело, – победил генератор случайных чисел… Это электронная отмычка?

– Нет, – ответила она удивленно, – простая шпилька… Нам запрещено пользоваться продуктами высокой технологии, забыл?

– Ну а как я…

Она смотрела с непониманием, я захлопнул рот, постарался внушить себе, что я и есть тот самый крутой умелец, что любой замок с любой секретностью откроет простой шпилькой, взял шпильку и начал ковыряться кончиком в отверстии, там на случай изменения отпечатков пальцев, болезни Альцгеймера или простой поломки предусмотрено и более простое решение… Однако замок открываться не желал, я наконец сообразил, что нужно внушить не мне, а ему, меня хрен обманешь, я цену собственной крутости знаю, а вот замок, возможно, дурак…

Щелкнуло, язычок уполз на один щелчок. Я возликовал, всегда приятно найти кого-то дурнее себя, говорят же, что нет ничего хуже, чем обманывать женщину, но нет ничего приятнее, когда это получается. Так и сейчас, обманул же, если честно, но вслух это звучит, что я победил, одолел, сумел, добился…

Дверь отворилась, распахнулся яркий свет, почти солнечный, все сверкает и блестит хромированным деталями, огромные экраны, на вычурных столах, вот уж дурацкий вкус у этих инопланетян, крупные компьютеры, но только за тремя трудятся ничем не приметные люди, будто это не мы с окраины Галактики, а они…

– Хенде хох, – сказал я громко. – Гитлер капут, а Наполеон и вовсе на Святой Елене… это такой остров. Не двигайтесь, останетесь жить.