Выбери любимый жанр

Выбрать книгу по жанру

Фантастика и фэнтези

Детективы и триллеры

Проза

Любовные романы

Приключения

Детские

Поэзия и драматургия

Старинная литература

Научно-образовательная

Компьютеры и интернет

Справочная литература

Документальная литература

Религия и духовность

Юмор

Дом и семья

Деловая литература

Жанр не определен

Техника

Прочее

Драматургия

Фольклор

Военное дело

Последние комментарии
оксана2018-11-27
Вообще, я больше люблю новинки литератур
К книге
Professor2018-11-27
Очень понравилась книга. Рекомендую!
К книге
Vera.Li2016-02-21
Миленько и простенько, без всяких интриг
К книге
ст.ст.2018-05-15
 И что это было?
К книге
Наталья222018-11-27
Сюжет захватывающий. Все-таки читать кни
К книге

Творцы миров - Никитин Юрий Александрович - Страница 3


3
Изменить размер шрифта:

Николай протяжно вздохнул:

– Сорок миллионов!.. Это в каждом мешочке по десять лимонов.

– Почему я не турист, – пробормотал Скоффин. – Оказаться бы в том месте… Иду себе, а с неба такой вот мешочек!

– И что с ним сделал бы? – спросил Кулиев.

– Как что? Пачки с долларами в рюкзак, в инкассаторский мешок камень и… в болото! А дома бы нашел, что с зелененькими делать…

– Да уж, – сказал из комнаты Ворпед мечтательно и даже перестал дергать пультом, – я бы тоже…

Они заговорили наперебой, каждый предлагал свои варианты, как потратить, куда вложить, куда поместить, какие акции купить, а может, лучше просто держать дома, ну их эти банки, теперь же все за прозрачность, я слушал краем уха, потом посмотрел и поразился их лицам: раскрасневшиеся, глаза блестят, как у нарков, даже руки трясутся, будто уже спешно распихивают тугие пачки.

Я с чашкой кофе подошел к панорамному окну, моя квартира на верхнем этаже, люблю смотреть поверх домов вдаль. Вижу закаты и рассветы, бывают просто страшные в великолепии, будто небо завешено багровыми шторами, вот-вот раздвинутся, и…

Но сейчас взгляд уперся в эти дома, их сотни коробок, все испещрены точками окон. Жуть, сколько их. И я теперь тоже в одном из них и тоже один из них… из этого множества существ, что помещены в эти бетонные коробочки.

Ребята грызли корюшку, шумно хлебали пиво и все громче рассказывали, как лучше истратить миллионы долларов, что упали бы с неба. Я слушал, слушал, слушал, пока не всплыла неясная идея, не начала копошиться в мутной тине, пытаясь обрести форму. Я старательно выуживал ее, стараясь подцепить за жабры, но пальцы скользили по чешуе, а поймать хотелось: рыбина, чувствую, крупная, а на безрыбье годится все….

– Алексей, – спросил я, – а сколько еще в баймах режется таких же, как ты? В смысле, взрослых?

Секира сдвинул плечами.

– Не знаю. Но, судя по речи, немало. Подростки общаются смайлами, значками да матом, а взрослые пишут длинные фразы. И, конечно, взрослые не матерятся.

– Совсем? – спросил я с недоверием. – Ты что, не материшься?

Он криво ухмыльнулся:

– В реале бывает. В байме – ни разу. Все-таки там не из-за чего… Подростки матерятся просто так! Бежит такое сопливое чмо и матерится по любому поводу и без повода. А ники, под которыми играют? Даже совсем нецензурное бывает…

Он говорил что-то еще, но я снова вернулся к тому месту, где мелькнула та нужная мысль. Да, кроме высшего образования надо иметь хотя бы среднюю сообразительность, но с этим повезло: мы все устроились так, как большинство населения земного шара только мечтает. В смысле, работаем ради денег от силы час-два, остальное на развлечения. В результате, как мне показалось, даже у ненасытного Аллодиса эти развлекухи уже из ушей лезут.

– Нет, конечно, – продолжал тем временем Секира, – есть и приличные женские имена! Вон у меня были один раз напарницы Iolandа и Мisery, очень милые и воспитанные женщины, но вы же знаете, что один трамвайный хам может испортить настроение всем в салоне!.. А в любой из онлайновых их массы…

– И что с ними делать? – спросил Скоффин и сам же ответил уныло: – А ничего. Подымать культуру масс, как говорится, надоть.

Я молчал, сумасшедшая мысль пришла и… почти ушла, испугавшись, что заставят работать, а кто из нас не увиливает от работы, но я ухватил за хвост и не отпускал. Я тоже люблю балдеть и оттягиваться, но уже затрахало безденежье, сочувствующе-презрительные взгляды женщин и осознание, что годы уходят, мне уже почти двадцать восемь, еще не старость, но уже и не восемнадцать. Вроде только вчера, а на самом деле десять лет проскочило… Еще десять – и можно начинать готовиться на пенсию, так ничего и не совершив.

Итак, компашка у меня подобралась еще та. Такие же, как и я. Неудачники. Вот тот же Скоффин – редкостный мудила. Жена вьет из него веревки, подрастающая дочь обращается как с тряпкой, на службе начальство третирует, сам он дома угодливо раскланивается перед дворником и консьержкой, а то обматерят, те всегда чувствуют, на кого можно наехать. В автобусе у него трижды проверят билет да еще попытаются оштрафовать, но послушать его – он знает, как поднять экономику России, а то и всего мира, как справиться с тайфунами, обуздать инфляцию в Бразилии, установить справедливые цены на нефть, выиграть Суперкубок по футболу и сделать Россию столицей нанотехнологий.

Такими выдающимися политиками и общественными деятелями являются обычно подвыпившие мужички у пивного ларька или на кухне за бутылкой водки, они все могут и умеют в теории, страна у нас такая, но Скоффин все-таки, в отличие от них, умеет хоть что-то, и даже не просто «что-то», хоть и в очень узкой области, в нашей стране почти ненужной, потому большинство головастых программистов работает на западных заказчиков. Он тоже работал в фирме, разрабатывающей программное обеспечение, быстро достиг высокого положения в том смысле, что хоть и вытирают ноги по-прежнему, но платят в несколько раз больше, западники таких ценят, про равенство в оплате труда и не слыхали, а недавно повздорил, ушел, а теперь страшится признаться дома, что уже не работает. Правда, умелый программист всегда сумеет заработать, не нарушая законодательство, как вон зарабатывают Секира и Кулиев.

Или вот Ворпед, ему пока только восемнадцать, он пристроился работать в компьютерном клубе, сумел так наладить работу, что прибыль превысила все ожидания инвестора, после чего его поставили начальником. И первое, что сделал, – это написал программку, что автоматизировала работу до предела, а сам с бутылочкой пива уединялся у телевизора. Нет, футбол или хоккей не смотрит, до такого дна еще не рухнул, просто жвачник сумел приспособить как монитор и постоянно шарил по инету. Нам говорит, что тем самым учится, самая благородная отмазка лодырей: когда-то ведь надо начинать отдавать то, чему научился? Вечный студент – это трутень, пустоцвет.

Я налил кофе, отхлебнул, в голове сразу начало проясняться, будто проглотил пузырек тирозина. Уже другим взглядом обвел помещение: все балдеем, все хорошо вот так с банками или бутылками пива в руках, с корюшкой, таранькой, умело зажаренными сухариками…

Мне хотелось сказать как-то легко и без лишних эмоций, но как-то само собой прозвучало горько и безнадежно:

– А в самом деле… Неужели нам осталось только ждать, что в пролетающем небе самолете откроется багажный отсек и выпадет инкассаторская сумка с миллионом долларов? Не выпадет, ребята. Не выпадет. А если выпадет, то упадет под ноги другому. Давайте признаемся, что ничего нас не ждет. Слишком уж заботились о нас бабушки, носочки надевали до шестнадцати лет, носик вытирали. Карманные деньги у нас всегда были… из родительского кармана. Вот и не умеем сами зарабатывать.

Секира сказал с неудовольствием:

– Умеем. Мы как раз не дураки. Потому и сбились в компанию, что родственные души. Но вот стержня, ты прав, ни в одном… Слишком многие из нас… эти, отличники.

Я возразил невесело:

– Я как раз был двоечником. И за хулиганство чуть не вылетел… Но вот и я на мели, хлебалом щелкаю. Только и разницы, что мы не перед жвачником, а по сайтам шарим. Но по каким?

– Ну хоть не порнушным, – сказал Скоффин, защищаясь.

– Да и порнушные смотрим, – признал я безжалостно. – У каждого куча закладок. У меня десяток, у вас меньше? Да, смотрим и новости из мира нанотехнологий. Смотрим, кто какие движки создает, какие проги пишут. Ну и что? Чем мы лучше блондинки, что в инете ищет выкройки для Барби и сплетни про Бритни Спирс?

– Мы развиваемся, – ответил Скоффин упрямо.

И хотя я знал, что со Скоффином спорить бесполезно, он никогда не отступит, будет находить сотни доводов, но сказал хоть и ему, но не для него:

– До какого лэвела? Пока все на свете не узнаем?.. Нет, ребята, надо судьбу ломать. Если сумка с миллионом долларов не падает к ногам, то надо сцепить зубы и заработать этот миллион. Другие как-то могут? У нас есть головы, а еще самый главный стимул: в зеркало смотреть противно. Вся беда, что не можем сцепить зубы. Не можем сжать кулаки. Вообще не можем напрячься: все время расслаблялись и расслаблялись. И теперь уже не млекопитающие, а безвольные медузы. Даже грузчики вытирают ноги.