Трое в Песках - Никитин Юрий Александрович - Страница 72

Борясь с наступившей тяжестью, Мрак с трудом повернул голову. Его защемило между длинными иглами гребня – тупыми, вытертыми, а внизу за округлым боком Змея, с выпирающими, как у голодной коровы, ребрами, проплывала далекая земля. Ноги Мрака упирались в чешуйку, больше похожую на каменную плиту, иначе соскользнул бы вниз. С трудом оторвал взгляд, чувствуя, как отчаянно колотится сердце, поднял голову и зажмурился.

Ветер свистел в ушах, толчки подбрасывали, прижимали к угловатым пластинам-чешуйкам. Олег пpотянул Лиске и Таргитаю из мешка веревку – мол, привяжитесь. Мрак вроде бы держится цепко.

– Мрак, у тебя глаза острее… Мы летим к северу или к югу?

– Восток! – выкрикнул Мрак сквозь порыв ветра. Глаз не открывал.

– Да?.. Мрак, а что вон там внизу – стадо или конники Агимаса?

Мрак лежал на дергающейся спине Змея, как застывший на зиму клещ, вцепился всеми четырьмя. Не открывая глаз, подвигал носом, ловя далекие запахи, прохрипел:

– Стадо.

– Да? – повторил Олег встревоженно. – Ты по запаху? А это не от Таргитая? А где Агимас? Тебе не видно? А что видно?

– Тебя, дурня, видно, – ответил Мрак зло. Он приоткрыл один глаз, но вниз не смотрел. – Я волк, понимаешь? Не дурная птаха с уродливыми крыльями и голыми лапами.

Олега словно палкой по темени шибанули. Мрак впервые выказал страх, да еще где! На спине Змея совсем не страшно, разве что чуть боязно. Вон даже Таргитай вовсю лялякает с Лиской, правда, смотрит ей в глаза, но Таргитай не умеет чувствовать страх.

Мрак медленно открыл другой глаз, взглянул, тут же голова вздернулась кверху, словно конь лягнул в подбородок, но опять же замедленно и с натугой отпустил, будто сворачивал шею быку, на этот раз смотрел долго, а затуманенные глаза обрели прежнюю ясность.

– Мрак, – сказал Олег, – ты вон сразу привыкаешь… А я чуть не умер от страха, когда меня подняло в воздух. А подняли ж свои крылья, и то перепугался до свинячьего визга!

– Куда этот сарай с крыльями прет? – спросил Мрак, отводя глаза.

– Знать бы…

– Ты же волхв, увидь, догадайся, пойми!

– Куда может лететь Змей? Баб красть, как говаривают, но, думаю, это брехня. Лучше корову сопрет – мяса больше. Да и каких баб ему сейчас, не до баб – худой, дрожит, не верит, что вырвался…

– А как он сумел?

– Знаю заклятие, разжижающее смолу. Правда, ненадолго.

Мрак с опаской смерил взглядом расстояние до рогатой головы Змея. Теперь видел, что это не рога – костяные выступы под глазами. Мощные надбровные дуги, голова как бочка, а шея хоть и коротковата, но позволит дотянуться до спины.

– Эта гадюка хоть понимает, – спросил он с надеждой, – что ее спасли?

Олег подумал, пожал плечами:

– Вряд ли. Древние, если верить старым книгам, умели разговаривать, но этот, судя по шерсти на лапах и костяным мозолям на гузне, – из новых, подурнее.

– Когда есть сила, – согласился Мрак, – то ум зачем? Вон Громобой силен, как этот летающий уж, а ума вряд ли больше.

Змей растопырил крылья, застыл, вытянул морду. Теплые токи поддерживали в воздухе, несли. Змей скользил как стрела между зеленым небом и желтой от сухости землей. Мрак толкнул Олега, указал на крылья: мол, вот так надо и тебе учиться летать, когтем не шелохнет, скотина, летит сам по себе. Приловчился, это тебе не конем управлять без поводьев, уметь надо.

Лиска храбро улыбалась, хоть и пожелтела. Разговаривала с Таргитаем, зубы стучали, ее трясло, а Таргитай с восторгом свесил голову, повизгивал, указывал пальцем на проплывающих внизу крохотных всадников, стада.

Змей подвигал спиной, словно конь, сгоняющий слепней, повернул голову. В вытаращенных глазах крылатой рептилии появилось тупое изумление. Змей словно сейчас обнаружил на спине чужое присутствие. А может, и в самом деле сейчас – одурел в смоле, приходит в себя с трудом.

Олег выставил перед собой кулак с белым кольцом, но Змей лишь страшно лязгнул огромной пастью, чуть промахнулся, а Мрак с размаха, держа секиру одной рукой, ударил. Удар пришелся плашмя по ноздре. Змей взвыл, из ноздри вылетела гигантская сопля, Олег едва увернулся. Мрак снова занес секиру. И их прижало к спине, тела отяжелели. Ветер свистел в ушах, кожаные крылья хлопали часто, щелкали в воздухе, как деревенский пастух щелкает кнутом, подгоняя коров.

В выси Змей снова попытался стащить зубастой пастью непрошеных седоков. Мрак отчаянно колотил секирой, стараясь бить по нежным ноздрям. С другой стороны Олег с размаха тыкал острой палкой в глаза. Лиска завизжала: ослепнет, все упадут, как спелые груши, но глаза Змея оказались под прозрачной кожей – даже не мигнул. Не умеет, как объяснил Олег.

Их швыряло в воздухе, прижимало. Мрак дважды хватал Таргитая почти на лету, руки онемели, а секира едва не выпала из ослабевших пальцев.

– Ну и жизнь, – прохрипел он. – Жили себе в Лесу, ­жили…

– А в Болоте? – ответил Олег тоскливо. – Дурни, еще жаловались.

Змей захлопнул голодную пасть, снова вытянулся в струну, но пошел резко вниз. Мрак, которого едва не снесло вверх, с проклятиями уцепился крепче. Внизу, на далекой желтой земле, двигались крохотные коровы – некрупное стадо в две-три сотни голов, сзади ехали конные пастухи.

– Жратаньки восхотел, – сказал Мрак с ненавистью. – Не мог смолы нажраться, там же ее на сто Змеев, да еще и гадюкам хватит!

– А мы?

– Что мы? У Таргитая в мешке мясо и лепешки.

– Да нет, Змей сейчас кинется на коров…

Воздух свистел в ушах. Змей шел вниз как сапсан, бьющий уток на лету. Таргитай зачем-то щупал мешок, лицо недоумевающее. Мрак криво усмехнулся: наивный волхв думает, что у Таргитая в мешке залежится что-то съестное. Он скоро мешок начнет жевать.

Огромная уродливая тень упала на стадо. Коровы тревожно замычали, начали разбегаться. Пастухи, воинственно хлопая бичами и крича, пустили коней во весь опор. Хищников надлежит отгонять, будь это волки или крылатые твари. Змей хлопал крыльями, перешел в стремительный полет над самой землей, догнал крупную коровенку с раздутыми ­бо­ками.

Олег надеялся, что Змей схватит ее и поднимет в воздух, унесет, но огромная туша рухнула прямо на бедное животное. Корова даже не мукнула, Змей прижал к земле, огромные крылья опустились на землю.

Таргитай от внезапного толчка скатился с шипастой спины, оказался на странно толстом кожистом одеяле, натянутом на изогнутые сухие кости. Из шкуры торчали редкие вытертые волоски, просматривалась сеточка с пульсирующей кровью. Кое-как сообразил, что лежит на растопыренном крыле, уткнувшись носом в кожистую перепонку между крючковатыми пальцами.

Змей жадно рвал корову, заглатывал, сопя и давясь, огромные куски с брызжущей кровью. Пасть в крови, красные слюни текли и капали на землю.

Пастухи примчались с криками, отважно метнули дротики. Кони храпели и пятились. Дротики упали, не долетев. Пастухи схватились за луки, а Мрак заорал:

– Стойте! Вы рехнулись? Вы ж своих коней кормите!

Пастухи торопливо пустили стрелы. Таргитай охнул, схватился за плечо. Лиска уворачивалась, а Мрак зло ловил стрелы, ломал, остро жалея, что с ним нет его лука: посшибал бы с коней, как спелые дыни. Олег шептал заклятия, тер кольцо и чертил в воздухе знаки. Две стрелы пронеслись рядом, одна задела волосы, еще три ударили у ног в костяные чешуйки.

Олег укрылся за широким костяным гребнем, вернее – затащила Лиска. Он присел рядом, спрашивал торопливо:

– Что делать, а? Что делать? Вон там мчатся всадники Агимаса! Тот и на Змея полезет, зубами стащит…

– Озверел почище Змея. Чем так допекли?

Змей жрал корову, ни на что не обращая внимания. Таргитай наконец вскарабкался, а Мрак, напротив, соскочил, секиру держал обеими руками. Один из всадников отважно ринулся на него, в руке блеснул меч. Мрак в последний миг качнулся в сторону, секира со страшной силой ударила наискось – конь всхрапнул, сделал судорожный прыжок вперед и упал: тяжелое лезвие рассекло грудь пополам.

Всадник перелетел через голову, ударился. Мрак в мгновение ока оказался рядом, сорвал колчан, тут же наложил стрелу на тетиву. Три стрелы вылетели одна за другой. Два всадника зашатались в седлах, а третий, раненный в ногу, поспешно повернул коня.