Трое в Песках - Никитин Юрий Александрович - Страница 41

– Гоните дальше! – крикнул Таргитай обреченно.

– А ты? – вскрикнули в один голос Мрак и Олег.

– Я задержу. У меня Меч!

– Но ты же…

– Да, не шибко умный! Но разве умные дерутся?

Мрак мгновение смотрел в румяное лицо певца, затем их кони продолжили бег. Таргитай соскочил на землю, расставив ноги для упора.

Рукоять удобно лежала в его ладони, Меч казался легким. Земля дрожала, зверь двигался прямо на него. Иногда Таргитай видел розовое пузо, покрытое мокрым перламутром – не сплошным, а плотно сомкнутыми плитами. На спине и боках были серо-зеленые, толстые, вдоль спины торчит короткий толстый гребень – от затылка до конца хвоста. Морда зверя тупая, нижняя челюсть отвисала, обнажая ярко-красную, как раскаленная печь, пасть. Огромные выпуклые глаза, странно лиловые, смотрели тупо, бессмысленно.

Оглянулся, стиснул зубы. Мрак и Олег с амазонкой остановили коней. Мрак, шатаясь от слабости, пытается поднять секиру, Олег вырывается из рук Лиски. Он настолько трус, что с перепугу полезет на рожон!

Зверь опустил голову, готовится на бегу подхватить добычу, как жаба подхватила бы жука. Пасть распахнулась шире, Таргитай увидел себя с Мечом в огромных шарах глаз. Мокрая земля разбрызгивалась под похожими на бревна лапами. Потеки грязи закрыли розовое брюхо.

Таргитай поспешно попятился, едва не упал, но угадал: зверь плюхнулся прямо перед ним. Земля дрогнула, жидкая гpязь брызнула из-под лап и брюха с такой силой, что едва не сбила с ног. Ослепленный грязью, отплевываясь, размахнулся со всей мочи и с силой опустил всепобеждающее лезвие на распахнутую пасть.

Рев потряс землю. Таргитай рухнул на колени, голова взорвалась звоном и грохотом. Зверь вздернул морду, обнажилось белое горло – белая тонкая кожа, но пришибленный ревом Таргитай лишь с трудом поднялся на ноги. Из разрубленной челюсти брызнула чахлой струйкой бледно-зеленая кровь. Таргитая обдало морозом: нет звериной радости! И рана невелика, лишь губы рассек… Меч Перуна чувствует радость, лишь убивая людей?

Зверь ревнул, опустил голову, кинулся на врага. Таргитай закричал, прыгнул навстречу, ударил два раза крест-накрест, достал узкий раздвоенный язык. Его подбросило, перекувырнулся через голову, больно ударился о твердую землю. Мелькнуло красное, усыпанное бородавками с кулак. Таргитай откатился в сторону, выставил Меч, кольнул зверя в лапу. Рядом грохнуло, брызнула грязь.

Быстро ударил по лапе, что вмялась в землю, покатился, крепко сжимая Меч. Потемнело, Таргитай попытался ударить снизу в живот, но острие беззубо звякнуло о грязно-розовую пластину, оставило царапину. Страшная пасть метнулась к Таргитаю, а сбоку свирепо ударила когтистая лапа. В глазах вспыхнули искры, упал навзничь, от боли перехватило дыхание. Оперся локтями, пытаясь встать, охнул и упал на спину. С ужасом понял, что в кулаках лишь грязь – Меч от удара выпал!

Зверь с ревом опустил пасть к жертве. Пахнуло смрадом, Таргитай увидел прямо перед глазами ужасный красный зев. Как завороженный смотрел на острые зубы…

Зверь раздраженно мотнул головой. Таргитай услышал крики, ржание. Чудовищная лапа опустилась рядом, задев и больно вмяв Таргитая в грязь. Трое всадников кружили вокруг чудовища. Один дротик ударил в огромный выпуклый глаз. Потекла зеленая пузыристая кровь. Дротик болтался, зацепившись зазубриной. Зверь ухватил лапами древко, дернул и взревел: послышался треск, зазубрины распороли глаз. С шипением брызнули новые струйки. Зверь взревел так страшно, что земля задрожала.

Таргитай заорал, не слыша своего голоса:

– Берегитесь!.. Я потерял Меч!

Зверь топтался на месте, ревел, хватался лапами за морду, тряс головой. Дротики метала Лиска, Мрак все еще старался и не мог поднять секиру. Конь под ним пугливо храпел, пятился. Олег вздымал руки, чертил в воздухе знаки.

Таргитай выполз из ямы, в спине кололо режущей болью. Зверь грузно повернулся к Мраку. Конь завизжал, как придушенный поросенок, унесся. Зверь повернул рогатую голову в сторону запасных коней. Веревка лопнула, они унеслись в степь порознь. Зверь погнался следом, забыв о мелких зверьках на задних лапах.

Лиска подъехала первой:

– Жив?

– Разве это жив? – возразил Таргитай со стоном.

Олег и Мрак часто оглядывались на зверя, тот постепенно уменьшался. Мрак сказал сварливо:

– Вставай!.. Свинья грязь найдет, я всегда говорил.

Таргитай всхлипнул от обиды:

– Свинья? Это жаба вбила меня в землю по уши!

Лиска указала пальчиком:

– Вон твой Меч.

У нее было снова такое надменное лицо, что Таргитай попросил, озлившись:

– Будь добра, принеси!

Лиска наморщила короткий носик:

– Ясли за сеном не ходят. Имеющему Меч оглобля не нужна.

Мрак встревоженно посматривал вслед зверю.

– Надеюсь, такому конь на один кутний зуб. Только раздразнит.

– Хочешь, чтобы вернулся? – спросил Олег с тревогой.

– Агимас ему ближе… Там пятеро. Впрочем, зверь не волхв, счету вряд ли обучался.

Затемно добрались до села в излучине реки. Сердобольные женщины перевязали Мрака, привели местного волхва. Олег ревниво вмешивался, спорил по травам, отварам, примочкам. Мрак наконец озверел, выгнал, велел упражняться в чародействе или хотя бы в колдовстве. Может, спасет их шкуры, а раны заживут как на собаке. Еще лучше – как на волке. А если не лечить, то еще быстрее.

Лиска люто ненавидела грубого Мрака, но оборотень все-таки говорил дело, к тому же на пользу и во славу Олега. Утащила волхва за околицу: расколет почву – никто не провалится.

Таргитай проводил их всепонимающим взглядом. Знаем, какой магией будете заниматься, до седьмого пота дозанимаетесь, захекаетесь. Лиска словно почуяла, зло посоветовала ему помыть голову. Таргитай озадаченно запустил пальцы в серые волосы, вскукожил: с какой стати, скоро дождь, снова станут золотистыми, как спелая пшеница. Лиска ядовито заметила, что у него грязные мысли, за версту видно, вон из ушей торчат!

Они давно скрылись, а Таргитай, отложив дуду, озабоченно ковырялся в ушах.

Мрак оправился через пару дней. Без посторонней помощи взобрался в седло, хотя вряд ли далеко бы уехал. С Олегом же было хуже. Часто проваливался в забытье, вздрагивал, лицо перекашивали страшные гримасы. Лиска сидела над ним с красными глазами, губы распухли и дрожали.

На третий день он прохрипел, не открывая глаз:

– Теперь знают…

– Что? – спросила Лиска быстро.

Олег долго молчал, левая щека дергалась, словно у коня, отгоняющего слепня. Прохрипел совсем тихо:

– Когда мы защитились чародейством, послали магов…

– Защитились? – спросил Мрак язвительно. – Если бы зверь не погнался за добычей пожирнее, помогло бы кудесничество!

Таргитай торопливо вытряхнул мешок Олега на землю.

– Чем тебя подлечить?.. Маги вот-вот прискачут, а ты спишь!

– Свари траву… – прошептал Олег, голос оборвался, голова откинулась, лицо залила смертельная бледность. Мрак вздохнул:

– Свари дурню травы. Если поест – еще свари.

– А какой? Тут разные.

– Вари все. Все одно хана, если не встанет.

Сердобольные хозяева одолжили горшок, Таргитай сварил. Вместе с Лиской напоили волхва. Его вывернуло, словно снова летел на краденом ковре. Долго лежал обессиленный, бледный как смерть. Лиска, чуть не плача, подложила под спину и бока мешки с сеном, разложила перед ним обереги.

Мрак кивком позвал Таргитая, а волхва напутствовал:

– Трудись не покладая рук!

– Но не поднимая зада, – добавил Таргитай ­сочувст­ву­юще.

Олег обессиленно лежал на сеновале, ему казалось, что кости перемололи в мельнице. Сено подсохло, пахло непривычно – в Лесу травы иные, а в Степи пробыл недолго. В этих травах тоже вроде бы лечебная мощь, порой – тревожащая. На досуге выявить бы, это ж добавочная мощь! Он волхв-лекарник, врачеватель недугов, а не потрясатель гор или раскалыватель земли!

Резко потемнело. Внизу в дверном проеме показалась женщина. Лица Олег не рассмотрел, яркий свет полной луны слепил глаза, оставляя ее в тени. Зато лучи словно растворили ее длинную сорочку, четко обрисовав стройную, умело сложенную женскую плоть.