Трое из Леса - Никитин Юрий Александрович - Страница 36

– Как? – спросил Таргитай сквозь рыдания.

– Не застонал, не вскрикнул… Я смеялся, когда вспарывали живот… Я плевал в их поганые хари… Я пел, когда выламывали пальцы… Наши боги сильнее!

Голос внезапно прервался. Таргитай заревел, уже не сдерживаясь. Пальцы тряслись, он никак не мог развязать узлы. Сзади раздался громкий голос. От испуга Таргитай упал через Микла, руки заскользили в сгустках крови.

– Он мертв?

Олег держал острием вперед секиру, Мрак прошел вперед, с шумом раздирая колючие ветки. Лицо его было темным, в глазах метались красные искры.

– Он успел сказать, что он – Микл, сын Тавра из племени славов… Он погиб храбро, но почему-то считает, что мы еще храбрее…

Мрак покачал головой:

– Надо же о ком-то рассказывать сказки. А какие вы с Олегом храбрецы, сами знаете… Воды набрал?

– Нет, – убито ответил Таргитай. – Услышал стон, ну и…

– Заполни фляги, – распорядился Мрак. – А мы с Олегом зароем несчастного. Может быть, он и был храбр, но не был умен. Иначе бы заночевал в том кустарнике, где прятались мы.

Таргитай опрометью бросился к воде. Когда вернулся, Мрак с Олегом наваливали на земляной холмик камни, чтобы зверье не растаскивало человечьи кости. Чернели четыре ямки, видать, Мрак не распутывал узлы, а попросту выдернул колья.

Не сговариваясь, они зашагали быстрым шагом. К солнцу держались спинами. Долго шли молча, взбивая пыль, каждый думал о своем, наконец Таргитай проговорил горько:

– Везде кровь, жестокость, несправедливость… Не только в Лесу, а и в Степи… Выходит, нет на свете справедливости?

– Нет, – отрубил Мрак жестко. Олег промолчал.

– Так что же делать? – спросил Таргитай отчаянным голосом. Его губы дрожали. – Да, я родился в этом зверином мире, но я не хочу и не могу быть зверем!

Мрак промолчал, неожиданно ответил Олег:

– Раз уж мы вышли в мир, где нет справедливости, то… эта работа ложится на наши плечи. Может быть, для того и вывели нас из Леса!

– Для чего? – не понял Таргитай.

– Сделать мир справедливее, – ответил Олег книжным голосом. – Хоть на волосок!

Мрак насмешливо хмыкнул и ускорил шаг.

Они шли через знойную Степь, когда вдруг Мрак молниеносно качнулся вбок, а его ладонь швырнула Олега на землю. Почти одновременно что-то острое ударило Олега сзади. Он упал, непонимающе лапнул ушибленное место, вдруг ощутил режущую боль.

Таргитай припал к земле, а Мрак исчез, лишь трава разгибалась, указывая на след. Олег нащупал древко стрелы, что, пробив толстую волчью шкуру, торчало из его спины. Если бы не Мрак, стрела бы вонзилась в незащищенную шею или затылок.

Таргитай осторожно приподнял голову, спросил испуганным шепотом:

– Ты цел?

– Убит, – простонал Олег. – Как рыба на остроге…

– Потерпи, Мрак вернется. Хочешь, я сам выдерну?

– Нет! – вскрикнул Олег в ужасе. – Лучше я умру с торчащей стрелой в сердце, чем терпеть новые муки!

Таргитай присмотрелся:

– Сердце с другой стороны. И намного выше.

– Но кровь… Я истекаю кровью!

Таргитай подполз, поглядел ближе:

– Это не совсем кровь… Почему-то желтая, а не красная… И воняет гадостно… Подождем Мрака?

Олег тихо стонал, чувствуя, как с теплой струйкой, что медленно течет вниз по ногам, уходит жизнь, а сердце стучит все тише. Друзья не виноваты в своем бессердечии, весь мир груб и жесток, бесчеловечен!

Впереди послышался далекий шум. Голос Мрака гремел, как рык разъяренного бера, в ответ слышался верещащий заячий голосок. Наконец Мрак гаркнул:

– Таргитай, Олег! Подите сюда.

Таргитай бросился на голос. Мрак стоял над неприметным холмиком земли, такие встречались тысячами, рука оборотня была на секире. Мрак не отводил глаз от холмика:

– Вылезай! Иначе засыплем землей заживо.

Из-под земли донесся невнятный крик, Таргитай различил угрозы. Мрак свирепо оскалил зубы, рявкнул:

– Бабушке своей скажи! Ты там один. И трясешься как заяц. Нам все известно, понял?.. Ребята, засыпай эту нору землей!

Из-под земли донесся тонкий визгливый голос:

– Да вылезаю, вылезаю! И пошутить уж нельзя… Шуток не понимаете? Из Леса, что ли?..

Верхушка холмика сдвинулась, в темном лазе мелькнула бледная тощая рука. Мрак отступил на шаг, знаком велел Таргитаю зайти с другой стороны. Таргитай вытащил нож. Из земляной норы медленно вырос до пояса огненно-рыжий мелкокостный мужичонка. Мрак ухватил его за пояс, выдернул, как зайца, швырнул на землю:

– Тарх, свяжи этого крота!.. Где Олег?

– Говорит, что совсем помирает.

Мрак придавил мужичонку лицом в землю, и Таргитай неумело, но крепко и жестко, дрягва научила, стянул кисти рук пленника за спиной.

– От чего помирает?

– Стрела торчит из задницы.

– Все-таки поцелил, – буркнул Мрак. Он перевернул мужика вверх лицом, ударил по лицу. – У, тварь! Нашего волхва чуть не порешил!.. Знаешь, что он с тобой сотворит? Если ногу занозит, то вся деревня сбегалась на крик, а когда как-то палец прищемил, то беры зимой выскакивали из нор от его воя…

Мужик ерзал на спине, умащивая скрученные руки. Из-под рыжих, почти красных бровей люто зыркали маленькие глазки, синие, как васильки. Зашелестела трава, показался медленно бредущий Олег. Он был смертельно бледным, лицо перекошено нечеловеческими муками. Мрак потянул носом, скривился, быстро спросил:

– Эй, стрелок! Где вода поблизости?

– Нету, – буркнул мужичонка. – Подохнете все, аки псы поганые…

Мрак приставил ему к горлу нож, жутко ухмыльнулся, глядя в глаза:

– Так бы селился далеко от воды! Говори… ну?

– Вон в той балке, – ответил мужичонка неохотно. – Малый ключ, таких быков не напоит.

– Тебе все одно больше не пить, чего за нас тревожиться? Тарх, возьми мудрого волхва к ручью, промой ему рану… Нет, пусть сам промоет.

Таргитай подхватил Олега под руку, тот навалился всем весом, Таргитай забежал с подветренной стороны, так спустились в балку. Ручей прятался среди густой сочной травы. Олег выл, стонал, умирал, а когда начал промывать рану, стрела выпала, кровь закапала гуще. Таргитай залепил рану подорожником, Мрак называл такие раны царапинами, оставлял заживать сами по себе, но Олег взвыл от невыносимой боли, зашипел, как сало на раскаленной сковородке.

Когда вернулись, Мрака не было, а возле открытого лаза лежала сорванная плетеная крышка. В ней еще торчали комья земли с чахлой травой. Вокруг лаза блестели на солнце кривые узкие мечи, акинаки, шесть колчанов со стрелами, шесть луков, две секиры, железный шлем, доспехи из буйволиной кожи. Мужик лежал вверх лицом, туго связанный.

Мрак вылез из потайной землянки, ухмыльнулся:

– Целый склад!.. Этот хорь стрелял в спины, потом грабил.

Таргитай с удивлением оглядывал разложенное оружие:

– Я бы прошел поверх, не заметил. Твое чутье опять нас спасло!

– При чем тут чутье? Думать надо.

Страдающий Олег доковылял до пленника, заглянул ему в глаза. Тот пытался выдержать горящий взгляд, но побледнел, его тряхнуло, словно бросили в прорубь.

Мрак спросил свирепо:

– Ты кто? Степняк, полянин?

Мужичонка затряс головой:

– Не степняк, не полянин… Я ни за кого. Я просто живу на белом свете.

– И никого не трогаю, – добавил Олег замогильным голосом. – Так не бывает. Человек либо за Правду, либо за Кривду. Середки нет.

– А вот я в самом деле что ни есть середка! Один Род за всех, а человек всяк за себя. Мне бы выжить, а под кем – все одно.

Мрак высился над распростертым пленником, как огромное дерево. Таргитай перекладывал захваченное оружие, примерял. Олег бережно трогал рану, поверх которой намотал все тряпки, став похожим на жену Боромира, у которой был самый огромный зад в деревне.

– Перестань трястись, тварь дрожащая, – сказал Олег грозным обрекающим голосом. – Нам нужно знать все об этом крае, а ты его знаешь. Как тебя зовут?

– Тихон…

– Ничего себе тихоня! Ты нам все расскажешь, Тихон. Все-все.