Трое из Леса - Никитин Юрий Александрович - Страница 20

– Не дело волхва – искать простые ручьи.

– Я и в чародейском не прочь помыть ноги. Пойдем куда глаза глядят? Все равно надо идти. Болото чересчур близко.

Таргитай спрятал сопилку, обулся и пошел через поляну. Едва проломился через густые кусты, как над их головами прогремел густой сильный голос:

– Куда глаза глядят? Ишь, какие храбрецы!

Они подпрыгнули, как зайцы при виде волка. Таргитай запнулся, сел на землю. Над остатками прогоревшего костра стоял… Мрак! Огромный, с блестящими на солнце глыбами крутых плеч. От него сильно пахло кровью, на щеке кровоточила глубокая царапина.

– Мрак… – прошептал Таргитай. – Это ты, Мрак… или привид?

Темные глаза Мрака блестели хмурым весельем.

– Вроде я… а может, привид.

– Мрак, ты все еще не стал волком!

Таргитай подхватился, с радостным воплем бросился Мраку на шею, обнял, чувствуя защищенность, надежность. Мрак похлопал его по спине, отодвинул, кивнул остолбеневшему Олегу:

– Хлопцы, вы все-таки уцелели. Не думал найти вас живыми! Как выбрались?

– Разве не помнишь? – спросил Таргитай.

Мрак поспешно подобрал свою одежду, молодец волхв, хоть и трус, но не забыл захватить, одевался, а Олег сказал торопливо, напуская на себя значительный вид:

– Перевертни помнят себя только в людской личине. Мрак, это ты спас! Перегрыз веревки, а потом мы бежали за тобой. Ты нас вывел по мелководью.

Мрак с недоверием оглянулся на Таргитая. Тот кивнул.

– Чудно, – проговорил Мрак. – Зачем я грыз веревки? Я был волком.

Таргитай подпрыгнул, глаза у него сияли как звезды. Рот расплылся до ушей.

– Это еще что! Ты сумел снова обернуться человеком!.. Этого еще никому не удавалось! Ведь ты стал волком, когда светило солнце…

Мрак пожал плечами, голос его был насмешливым, но с ноткой печали:

– Видать, я оказался на одну попытку крепче. Это понятно, я никогда не был слабеньким. А вот вы… Через такое Болото пройти!

– Они хотели нас остановить, – горло Таргитая сжало судорогой. Он с трудом проглотил комок, голос стал хриплым. – Оказывается, это легко – убивать… Помнишь Чушака? Олег убил его. И еще Налима. Или покалечил. Я тоже одного… Мы боимся это вспоминать, Мрак, но мы убивали. И ничто у нас в душе не оборвалось, и гром с небес не сразил. Мы ушли через Болото, оставив позади трупы…

Олег зябко передернул плечами, кровь ушла у него со щек. Мрак бросил на него быстрый взгляд, с недоверием повернулся к Таргитаю. Изгои стоят жалкие, худые, бледные. Один – трус, другой – лодырь. Червяка не обидят, лягушке не дадут сдачи. Поверить, что такие могут убивать?.. Впрочем, даже бурундук дерется с бером, когда тот запускает лапу в дупло с его запасиками на зиму!

– Ладно, – сказал Мрак нетерпеливо. – Мы без секир, ножей, даже лук отобрали. У вас палки? Я себе выломаю по дороге. Надо уходить, здесь Чернолесье. Тут даже на берегу хозяйничают упыри, а не берегини.

Не оглядываясь, он пошел через Лес широким шагом. Таргитай и Олег заспешили следом, толкаясь, почти повизгивая от радости. Воздух был еще по-утреннему свежий, на листьях блестели крупные капли росы. Мрак шагал широко, кусты не обходил, ломился как тур, а Таргитай с Олегом застревали даже в проломах, верещали, пихались.

Когда под сапогом Мрака вдруг брызнуло красным, Олег упал на колени, выхватил красные доспевающие ягоды. Таргитай сглотнул голодную слюну, подобрал несколько раздавленных и неспелых ягод, бегом догнал Мрака.

Мрак хмыкнул, поморщил нос:

– Захворал или заболел? Или в лося пробуешь перекинуться?

– Мрак, это мы с голоду!

– Голодные легли спать? – не поверил Мрак. – Даже ты, жрун? Ни в жисть не поверю. Ты на пустой желудок никогда не ляжешь. Разве что на чужой…

Он на ходу подхватил с земли увесистый сук, примерил по руке, Таргитай и Олег переглянулись, затаили дыхание. Таргитай сглотнул слюну, но та набежала снова. Мрак почти без размаху метнул сук в зеленые ветки. Затрещало, посыпались щепки, веточки, мягко зашелестело. У Таргитая екнуло сердце. На землю тяжело обрушился крупный тетерев.

– Жрякайте побыстрее, – велел Мрак резко. – На ходу!

– Перья мешают, – пробормотал Таргитай. Он сбегал за птицей, поднял ее за лапы на вытянутой руке.

– Вам еще и перья повыдергивать?

– Не нам, лучше – тетереву. Только мы сырое… отвыкли.

Мрак посмотрел на обоих с отвращением:

– Как вы живете?.. Никчемы. От сырого мяса мускулы крепче, сердце здоровее! Жареное мясо делает человека слабым.

Ругаясь, кляня обоих, он молниеносно развел костер, тетерева обмазал сырой глиной, швырнул в огонь. Изгои подсели поближе, глотая слюни. Мрак пнул Таргитая сапогом, велел убираться к ручью, что во-о-он за теми деревьями, с такими грязными рожами не показываться.

Ручей выныривал из-под камней, бежал десятка два шагов по песочку, прятался под мшистую валежину. Таргитай опустился на колени, жадно зачерпнул ладонями. Первый глоток был живительным, второй отдавал грязью и Болотом, третий был вообще гадостным, а после четвертого Таргитая едва не вывернуло наизнанку. Он поднял голову, увидел Олега, что сидел тремя шагами выше по течению прямо посреди ручья, смывал болотную грязь. С него текли жирные струи ила.

Когда вернулись, злые и рассорившиеся, Мрак прутиком выкатил из костра пышущий жаром шар окаменевшей глины. Посмеиваясь, ударил по обожженной глине кулаком. Шар разлетелся на десятки сухих осколков, поляну заполнил густой мясной запах. Перья как влипли в сырую глину, так и остались, а нежно-розовое мясо было без единого пятнышка…

Мрак оторвал лапу, неспешно вонзил зубы, поморщился:

– Терпимо. Налегайте, неженки! Только кости не глотайте. Я не волхв, травами отхаживать не буду. Так по спине шарахну, что заодно и ваши косточки вылетят.

Сожрав тетерева, они бежали, уже не чувствуя усталости. Лес угрюмо шелестел вершинками, деревья как на подбор – толстые, древние, широкие. Земля пошла сухая, кусты исчезли, Лес просматривался далеко.

Дерево от дерева держалось особняком, невры не опасались, что из-за кустов или бурелома прыгнет лютый зверь. Впрочем, буреломы обходили, как и густые заросли малинника. Малина еще не поспела, но нетерпеливые беры уже могли наведываться, проверять свои ягодные места.

Впереди высился гигантский дуб, что наверняка помнил еще племена ариев. В несколько обхватов, с толстой темной корой, пригнутый к земле своим неимоверным весом, он держал грозно растопыренными огромные толстые ветки, не давая другим деревьям подойти ближе. Нижние ветки были толщиной с бревна, а на самой вершине виднелось исполинское гнездо.

У Таргитая от удивления отвалилась челюсть. Что за птица вьет гнезда из прутьев толщиной с его ногу?

Мрак рявкнул злым голосом бера, бросился к дубу бегом. Изгои помчались следом, но Таргитай на полпути разом остановился, будто уже налетел на дерево. На дуб взбиралась огромная толстая змея!

Олег тоже остановился, пальцы пробежали по шее, разыскивая обереги. Таргитай рассматривал змею с ужасом и омерзением. Змея, что проживает дважды по семь лет, превращается в смока. Потому каждому ребенку с детства внушают: увидел змею – догони и убей! А эта змеюка, похоже, прожила три раза по семь лет – толстая, чешуйки с ладонь, а голова огромная, как горшок!

Змея только начала взбираться, гибкое тело все появлялось и появлялось из травы. Если смок живет дважды по семь лет, у него отрастают огромные кожаные крылья. Начинает летать, нападает на скот и людей. В лесу становится тесно, деревья мешают крыльям, потому перебирается в горы, потому такого смока начинают звать Горынычем. Если и там проживет еще дважды по семь лет, то начинает дышать огнем, одолеть такого Змея почти невозможно. Так что догони и убей, пока это просто змея…

Таргитай поспешно шарил глазами по земле, отыскивая палку. Олег вскрикнул. Мрак бежал к змее с занесенным над головой тяжелым суком. Змея доползла почти до середины дуба, внизу тянулся ее хвост. Мрак с разбегу ударил по этому хвосту. Змея судорожно дернулась, чуть сползла, Мрак ударил снова, хвост начал дергаться, с силой рассекая воздух. Мрак ударил еще, хвост с размаху задел его по голове, Мрак рухнул, ломая кусты, сук полетел в сторону.