Трое и боги - Никитин Юрий Александрович - Страница 31

Мрак скалил зубы, мальчишка нравился. Если бы довелось пожить, такого бы ему сына!

– Садись на второго коня, – предложил он, – отвезу в Город. Быстрее продашь – быстрее проиграешь деньги.

Мальчишка кинулся к коню. Прихрамывал, но не жаловался, что Мраку снова понравилось. Растет мужчиной. Наверняка без отца, иначе не вырос бы таким умелым и отважным.

– Как тебя зовут?

– Караж.

– Что значит твое имя?

Мальчишка выглядел посрамленным. Но спасший его варвар ждал ответа, и он ответил недовольно:

– Утенок.

Мрак расхохотался:

– Здорово! Лучше твоего имени не придумать. Правда. Назови громко, и сразу отличишь среди тех, кто слышит, умного от дурака. Да, хотел бы я иметь такое имя…

Когда подъехали к роще, из чащи послышалось приглушенное ворчание. К дереву был привязан… нет, не пес, а что-то лохматое и огромное, с быка ростом. Только зубы были как ножи, а красная пасть размером с печь.

Караж крикнул:

– Тихо! Цыц! Это свой.

– Еще бы, – сказал Мрак поспешно. – Если бы не был им, то сейчас бы охотно стал! Что это за зверь?

– Пес.

– А почему здоровый, как верблюд?

– Хорошо ест.

– Что? Стадо коров на обед?

– Не знаю. – Караж отвязал пса. Тот неотрывно смотрел на Мрака, рычал предостерегающе. Шерсть встала дыбом: чего-то боялся. Мрак ухмыльнулся: никакой пес не устоит против волка-оборотня. – Может быть, тех, кто много спрашивает. Он уходит, а возвращается сытым. А чью кровь слизывает с шерсти, человечью или зверячью, угадать не могу. А ты?

– У нас у всех одна кровь. Почему не взял с собой на дракона?

– Слишком храбрый.

– Ну и что?

– Он мне еще нужен.

Мрак с сомнением покачал головой:

– Все-таки зря ты пса не взял… Ум хорошо, а два лучше.

– Да нет, он дурной. Утром прошу принести сапоги, а он мчится на кухню и побыстрее варит мне молочную кашу! Мать ему велела заботиться, видите ли… Хорошо, хоть нос не пробует утирать.

Горного коня ухайдакал, но и сам едва держался в седле. Потому, едва миновав городские ворота, в Вечном Городе сразу свернул к ближайшей корчме. Черт с нею, что убогая, мужчине перебирать зазорно.

Было жарко и пыльно. Старый пес лежал посреди дороги, высунув язык. Увидев двух всадников и коня в поводу, лениво двинул хвостом из стороны в сторону – мол, не трогай меня.

– Лежи, – сказал Мрак псу, – если бы и люди так же…

Он бросил поводья на крюк коновязи, подождал, пока слезет прихрамывающий юный герой. Тот заботливо проследил, чтобы коням кинули овса и налили чистой воды.

На крыльце сидел огромный грузный мужик. Брюхо вывалилось через ремень. Он тяжело дышал, отдувался. Мрак поинтересовался:

– Эй, мужик! На коне скакать любишь?

Мужик посмотрел мутным взором, покачал головой. Мрак кивнул:

– Ты прав. Это по-детски. А просто ездить умеешь?

Мужик с трудом разлепил губы. Видно было, что и это движение давалось ему с трудом.

– Не-а…

– Вот и хорошо. Присмотри за моими конями. Заплачу.

Мужик кивнул, а Мрак ухмыльнулся, отряхнул пыль и переступил порог. Огромный мужик в лохмотьях, обожженный солнцем и ветрами, сидит, развалившись, за ближайшим пустым столом. Обе ноги в рваных сапогах забросил на крышку стола. Хозяйка смотрела сердито, но в лице беспомощность. Мужик раскачивался на лавке, лицо в шрамах расплывалось в ехидной усмешке. Еще двое сидели за столом в углу, держались по-хозяйски.

– Нас только трое, девка. Всем подашь поесть, попить… да не воды. А если нам твои услуги понравятся, то… так и быть, не перебьем всю посуду.

Женщина вскрикнула испуганно и рассерженно:

– Вы все равно перебьете! В прошлый раз не заплатили, а посуду всю разбили…

Его дружки громко расхохотались. Мужик толкнул ногой посудный шкаф, с грохотом посыпались глиняные тарелки, миски, чашки. Женщина вскрикнула, расплакалась.

Мрак вошел неслышно, но разбойники оглянулись на грохот сапог Каража. Тот был оборван еще больше, чем их вожак, а лицо в свежих ссадинах и кровоподтеках. В глазах злость и жажда подраться.

Мужик вспикнуть не успел, когда могучая рука подняла его за шиворот. Мрак ударил его лицом о стену.

– Это тебе за чашки!

Караж сказал зло:

– А за тарелки? Вдруг больше не осталось?

– Верно, – согласился Мрак. – Правда, я могу из тазика, но все же…

Он с силой ударил снова. Мужик рухнул на лавку, соскользнул. Кровь из разбитого носа и расквашенных губ заливала лицо и рубашку. Со стонами ворочался на полу, похожий на черепаху с перебитыми ногами. Все произошло так молниеносно, что два друга не успели даже сжать кулаки.

Они смотрели растерянно, один наконец опустил ладонь на рукоять ножа. Караж сделал приглашающий жест:

– Эй, вашего друга бьют!.. Ну же! Чего сидите? Помочь надо. Или вы не мужчины?

Те переглянулись, краска медленно отливала от лиц. Мрак улыбался, но в нем ясно проступало волчье. Зубы хищные, заостренные, с выступающими клыками. Глаза загорелись желтым лесным огнем. Эти двое тоже свирепы, знали, что свирепы, но это была свирепость людей. А сейчас видели зверя. Человек страшится даже рассерженной кошки, а этот гигант с грудами мышц не был кошкой. Разве что двигался так же молниеносно и бесшумно.

– Вы двое, – велел он, – заплатите за побитую посуду.

– Мы… – пролепетал один, – мы не били…

Караж укорил:

– А где же суровая мужская дружба?.. Сразу в кусты. Не видите, этот никому сегодня не заплатит. Обыщите его карманы.

Отыскались три серебряные монеты. Мрак покачал головой:

– Мало. Выворачивайте и свои. Нету? Снимайте пояса, ножи…

– Сапоги, – подсказал Караж. – Мои истоптались.

Мрак посмотрел на его ноги критически:

– У тебя такие же лапы?

– Я наверну портянок, – ответил Караж вызывающе. – Зачем-то у него на голове эти тряпки?

– Для тебя принес, – согласился Мрак. – Эй, и сапоги сымай. Теперь сложите посуду на место… Что, треснутая? Будем считать побитой, из таких у нас только скот ест. Придется и штаны оставить…

Когда двое вынесли под руки вожака, Мрак сел за тот же стол, а Караж провозгласил:

– Всего и побольше для двух голодных мужчин. Кстати, я продаю мясо дракона. Он за рощей. Где на той неделе завалили его старшего брата.

А Мрак сказал просто:

– Хозяюшка, проголодался и хочу что-нибудь засунуть за пояс. И так, чтобы пояс распустить на две дырки.

Она смотрела на огромного варвара влажными благодарными глазами.

– На две?

– Могу даже на три.

Она посмотрела критически.

– С твоим-то пузом? На четыре, иначе никто на кухне не шелохнется.

Мрак похлопал ладонью по животу, тот, в самом деле, прилип к хребту, пряжку можно пощупать со спины.

– Идет. Неси.

Хозяйка торопливо принесла в клубах пара и вкусного запаха, еще издали улыбаясь Мраку, крупного гуся, истекающего соком, с розовой хрустящей корочкой.

С удовольствием смотрела, как он ест. На здорового мужчину, да еще проголодавшегося, всегда приятно смотреть за столом. Особенно хозяйке, что своими руками готовила. Не надо и спрашивать, вкусно ли, вон как за ушами трещит. Только бы миску не сгрыз, надо успеть поставить еще, а потом добавить…

Мрак распустил пояс на одну дырку, поймал ее смеющийся взгляд. Она поинтересовалась:

– Здоровые мужчины в вашем племени… Сколько в тебе весу будет?

Мрак подумал.

– Ну… пудов восемь без малого.

Она смерила его испытующим взглядом. Голос стал заговорщицким.

– А с малым-то сколько?

Корчма постепенно наполнялась народом. К их столу подсели крепкие рабочие, потребовали каши с мясом. Мрак скалил зубы: везде люд одинаков. А где поедят, там и выпьют. А что за выпивка без доброй драки?

На всякий случай расспросил о мудрецах и магах, не больно надеясь услышать что-то дельное. Мужики переглянулись, один с ходу рассказал такое про магов, что Мрак от хохота едва с лавки не свалился. Другие, видя, как варвар реагирует даже на бородатые анекдоты, наперебой начали рассказывать еще и еще. У Мрака каша полезла через нос, кашлял так, что едва не удавился, а Караж отбил кулаки, пока лупил по твердой, как скала, спине.