Трехручный меч - Никитин Юрий Александрович - Страница 98

Стражник низко поклонился:

– И кошки с ним не было.

– Да? – изумился рыцарь. – Ну, неважно. Отыщите тех, кто был с ним: обезьянку, попугая, ворону, даже воробья: хрен знает, что он может сделать своим клювом, – и убейте! А труп сожгите. Мне не надо, чтобы его ручная тварь подползла на последнем издыхании и все же освободила хозяина.

Стражники проверили мои путы, пришел кузнец и навесил мне на ноги пудовые цепи, а потом еще и гири. Я изогнулся от боли, когда руки завернули за спину, холодное и тяжелое охватило запястья, а когда руки отпустили, они повисли под тяжестью железа. В довершение всего явились два угрюмых плотника с толстыми досками в руках, соединили их штырями на моей шее, так что я не видел даже своих рук. Меня раскачивало от тяжести, отверстие для шеи оказалось таким тугим, что я едва мог дышать.

Рыцарь наблюдал за мной холодными немигающими глазами. Один из придворных громко расхохотался:

– Мой господин, не чересчур ли? Что один человек может сделать?

Рыцарь перевел на него взгляд. Все затихли. Рыцарь проговорил отчетливо:

– Вот что!

В его руке блеснуло, в следующее мгновение красивая расписная ручка кинжала появилась в правом глазу придворного. На затылке роскошные холеные волосы раздвинулись, пропуская окровавленное острие.

Рыцарь проговорил с нажимом:

– Все тела моих противников сжечь, а не бросать умирать у подножья скалы! Сперва всем отрубить головы, а потом сжечь.

Один из стражников больно ткнул меня в спину:

– На колени, дурак!.. Может быть, хозяин не станет тебя казнить… очень уж люто.

Я остался на ногах, однако двое заломили мне руки с такой силой, что я вскрикнул от острой боли в суставах и рухнул на колени. Рыцарь остановился в трех шагах, синие глаза с веселым недоумением оглядели меня одним коротким цепким взглядом.

– Молодец, – сказал он поощрительно. – Ты сумел попасть даже в замок… Эй, Осман! Где он? Разыщите Османа. Пусть захватит свой длинный палаш. Надеюсь, он не разучился рубить головы.

Я вовсю таращил на него глаза, даже не сразу понял, что он сказал стражникам.

– Ты… Ты и есть… Темный Властелин?

Он слегка усмехнулся:

– Я. Но если думаешь, что я буду одеваться в черное, ошибаешься. Я предпочитаю светлые тона и достойный покрой. И бреюсь чисто, а не оставляю козлиную бородку, как ты, конечно же, надеялся увидеть. Верно?

– Верно, – согласился я растерянно. – Но… почему?

– Что почему? Почему нет козлиной бородки? Это когда-то выглядело очень эффектно, напоминало дьявола, а теперь буду больше смахивать на вечно брюзжащего интеллигента… А что же ты один? Ах да, королеву отправил домой?

– Пришлось, – ответил я.

– Правильно сделал, – одобрил он. – У меня, знаешь ли, здоровый скептицизм в крови. Если вдруг заявила бы, что восхищена моей властью и моей внешностью и что с радостью предаст тебя, как думаешь, я ей поверил бы?

Я пробормотал:

– А если в самом деле будет так? Ведь ты и сам не урод, и хозяйство наладил так, что твои крестьяне живут богаче помещиков в других землях.

Он сдвинул плечами:

– Такова цена власти. Поневоле всякого подозреваешь, что хочет лишь возвышения, что мечтает урвать, хапнуть, поживиться. Я нанимаю вообще только тех, кто работает за деньги. Идейные, знаешь ли, ненадежный народ. Сегодня идут за мной, а завтра могут польститься на другие идеи. А наемники служат тому, кто больше платит. С ними все предсказуемо, надежно, демократично. Надеюсь, ты догадываешься, что это я тебя выдернул в этот мир? Не догадался? Куда тебе, герой с трехручным мечом! Но ты почему-то единственный, кто может помешать мне захватить Вселенную!.. Конечно, шансы помешать крохотные, но я, как ты заметил, человек очень осторожный и весьма предусмотрительный. Потому я принял меры, чтобы исключить даже самую крохотную возможность помешать моим великим планам.

– Здорово, – сказал я ошеломленно, что ему явно польстило, – но… как? Как ты сумел?

– Все миры взаимосвязаны, – сказал он, а я подумал, что слышал это тысячи раз, осточертело, прямо попугаи какие-то, – но только тропки потеряны, забыты, затоптаны. А то и перегорожены несокрушимыми заборами. Но в старину одну отыскали… Сюда перенесли камень Силы, а отсюда, воспользовавшись возможностью, переселилось племя регорнов.

– Есть такие, – ответил я, – они там… неплохо устроились. Совсем неплохо. Не жалуются.

– И вот когда я отыскал этот камень Силы, а потом еще и тропку в тот новый мир… что я должен был делать?

– Козе понятно, – ответил я. – Конечно же, готовить вторжение.

Он сказал с удивлением:

– Хоть с виду ты и полный дурак, даже дурак дураком, но соображаешь…

– Наверное, потому, – ответил я, – что решение дурацкое.

Его брови грозно сдвинулись:

– Сомневаешься?

– Ладно, – сказал я, – ты сумел как-то наслать тот пространственный смерч, но что ты смог бы против человека с абсолютным оружием в недрогнувшей руке?

Он покачал головой:

– А что ты смог бы против бессмертного? Ведь я сумел отделить свою жизнь от тела и спрятать ее в надежном месте. Согласись, в надежном!

Я сказал вынужденно, отдавая дань справедливости даже противнику:

– Слушок насчет Острова Смерти был хорош, хорош. Даже если смельчаки не гибли по дороге, то выживших брали на заметку, верно?

– Точно, – ответил он. – Тебя вели всю дорогу. Конечно, по пути старались убить, но тебе просто везло. А здесь для тебя приготовили встречу, даже экскурсоводов приготовили, везде указатели расставили, стрелки намалевали… Все мы ждали, затаив дыхание, и ты нас не подвел! Явился точно в определенный час, только насчет трубы у нас заключались пари, но ты вылез из той, на которую ставило большинство, так что выигрыш у ребят оказался невелик.

ГЛАВА 10

Через дверной проем шагнул, пригибая голову, чтобы не расшибить лоб, огромный детина. Обнаженный до пояса, как и я, только еще шире, толще, огромнее и даже выше на полголовы, отчего я, несмотря на избитость, переломанные кости, тяжелые цепи по ногам и рукам и колоду на шее, ощутил себя уязвленным, ну не любим мы, мужчины, тех, кто выше нас ростом, не любим.

В толстой волосатой лапе зажат эфес широкого палаша, настолько широкого, что это уже не палаш, а нож гильотины. Я зябко поежился, сказал быстро, видя, как этот гигант двигается к нам:

– А в какую темницу меня поместят?

Он ехидно улыбнулся:

– Надеешься на соседа? Мой благородный брат, чей трон я узурпировал, пал от моего меча сразу же, понял, дурачок? Я его попросту убил, а не бросил под надежную стражу в самую дальнюю камеру моей подземной тюрьмы.

Я запнулся, спросил довольно глупо:

– А его… сторонники?

Он кивнул:

– Хороший вопрос. Но для его сторонников плаха была достаточной, не так ли? Зачем людей мучить в подземельях?

Осман подошел и встал рядом с Темным Властелином, я его все-таки предпочитаю называть де Жюрминелем. Я не отрывал взгляда от широчайшего лезвия, для которого явно не существует ножен, такой палаш предназначен быть носимым в обнаженном виде. Де Жюрминель перехватил мой взгляд, ехидно усмехнулся.

– Но я все-таки уверен, – пробормотал я тупо, – что темница… гм… обязательна…

Он перебил:

– Что заставляет тебя думать такую глупость, что я брошу тебя в темницу?

Я удивился:

– А как же? Как иначе торжествовать, бахвалиться победой, чувствовать себя победителем? Убил – и все, нет длящегося ощущения победы, когда знаешь, что лютый враг наконец-то повержен, наконец-то в цепях, в любой момент можно прийти и плюнуть на него, вытереть ноги?.. Да только осознание, что в подвалах в цепях враг, придает вкус еде и вину, поднимает тонус и улучшает цвет лица! Кроме того, продляет жизнь, дает долголетие, улучшает сон, способствует лучшему усвоению пищи и процессу выделения, захвату свободных радикалов и поднимает общий иммунитет, который с годами, увы, слабеет!