Проходящий сквозь стены - Никитин Юрий Александрович - Страница 74

– Время – деньги, – согласилась брюнетка, – но никто не жалеет время, все жалеют деньги.

– Я не жалею, – сообщил я. – Но я привык к качественному обслуживанию.

Девочки переглянулись, заулыбались.

– Шеф, мы делаем все, что только пожелаешь и как пожелаешь.

– Заметано, – сказал я и вытащил ключи от машины. – Начнете прямо в салоне. У меня стекла тонированные.

Они со смешками загрузились, довольные, я из щедрых клиентов, даже ценами не поинтересовался, ведь хоть делу – время, а потехе – час, но как платить, всех напрягают обратные пропорции. Мне же по фигу, денег у меня меньше не становится. Даже таскать из банков не надо: Бойко ежемесячно присылает по сто тысяч, теперь это я у него крыша, да и моя фирма дает стабильный доход, вот уж не ожидал… Но что толку, если деньги сами плывут в руки, а ты в это время идешь ко дну? В наше время часто приходится выбирать – либо звучать гордо, либо быть человеком.

Машина выкатилась на дорогу, рыженькая молча принялась за работу, а я отстраненно напоминал себе, что все хорошо идет, чего это я хандрю, с какой стати иду ко дну, когда у меня все заметано и везде все схвачено, и при чем здесь выбор насчет гордости или человечности?

На другой день впервые за долгое время вспомнил о фирме, но поехать поленился: включил скрытые телекамеры и около часа смотрел и слушал, что там происходит. Работу Вован наладил: все при деле, трудятся, как муравьи. За время, пока я смотрел, прибыло две машины от фирм-производителей, со склада идет постоянная отгрузка мелким оптовикам и частным лицам. Плюс ребятня бегает посыльными, разнося заказы по Москве.

Я уже собирался отключиться, когда к Вовану в кабинет прошли двое очень солидных мужчин, с виду ну прям депутаты Госдумы, лица значительные, фигуры – как у памятников на площадях, но в кабинете у Вована сразу стали меньше ростом, заискивающе улыбались, угодливо хихикали шуткам Вована.

Вован развалился в директорском кресле, животик через ремень, сытый и довольный, величественным жестом позволил обоим сесть.

– Вот что, Сергей Палыч, – сказал он благодушно, – я просмотрел отчет. В общем неплохо, даже хорошо местами. Только поменьше о моей руководящей направляющей роли… Скромный я типа, ха-ха-ха! Нам что главное? Верно, чтобы доход был, чтобы прибыль росла… А все остальное – лирика… А мы не поэты какие-нибудь, мы – настоящие люди.

Сергей Палыч сказал восхищенно:

– Уже успели? Там же двенадцать страниц! Все-то вы, шеф, успеваете…

Вован величественно кивнул.

– А что, кто-то говорил, что я лодырь?

Второй мужчина ахнул, посмотрел на Сергея Палыча с великой укоризной. Тот испугался, выставил перед собой ладони.

– Что вы, шеф! Просто все видят, как вы пашете с утра до поздней ночи!.. После такого дня и расслабиться не грех, это ясно. Иначе нервы перегорят, каждый психотерапевт скажет.

Вован величественно кивнул.

– Я все успеваю, – молвил он по-царски, – только такие ребята могут руководить фирмой. Которые успевают везде.

Он захохотал, и Сергей Палыч и второй угодливо захихикали шутке шефа. Сергей Палыч тут же сказал еще угодливее:

– Вот в фирме и удивляются, что работаете только вы, а владельцами являются двое!.. Это как-то несправедливо.

Второй сказал многозначительно:

– И не по понятиям.

Вид у него был таков, что уж он-то знает, как правильно по понятиям, сам такой, у него и концы есть в том мире, где все по понятиям.

Вован спросил с чувством юмора:

– По понятиям это где, в Думе? Ну ты даешь, Ахматович!

И захохотал, довольный остротой. Ахматович сделал вид, что смутился, раскусили, но Сергей Палыч уже гоготал и смотрит на Вована с восторгом, как на мистера Бина. Ахматович подумал и засмеялся еще громче.

– Вы отмочили, шеф, вот уж отмочили!.. Не в бровь, а в глаз!.. В Думе, ха-ха, сегодня же расскажу ребятам, все со смеху полягут!..

А Сергей Палыч, страшась, что Ахматович перехватит инициативу, сказал в лоб:

– Шеф, извините, но скажу правду-матку прямо в глаза! Это не дело, что один пашет, как вол, а другой и вовсе в фирму не показывается. Я слышал, что этот ваш хозяин вполне нормальный пацан, но зря вы ему дали сесть себе на шею. Так дела в бизнесе не делаются.

Вован молчал, Ахматович вклинился в паузу:

– Шеф, в самом деле, нельзя ли как-то перевести все на вас? В бизнесе это обычное дело. И никакого кидалова – каждый получает то, что заслуживает. Если вы и начинали когда-то вместе, то за это время ваша фирма разрослась из жалобной мышки в огромного волка! В этом только ваша заслуга.

Я слушал, злился, снова слушал, сейчас Вован всем им ответит, но Вован, к моему смутному недоумению, все молчал, сопел, потом цапнул со стола граненый стакан с водкой, залпом выпил, перекосился, фыркнул.

– На здоровье, – сказал Сергей Палыч угодливо.

– Спичку в нос, – сказал Ахматович и добавил: – на щасте!

– Он работал со мной вместе, – проговорил наконец Вован. – Мы в самом деле начинали вдвоем… Ну не могу я друга выпихнуть из дела. Хотя да, фирма разрослась моими усилиями, не спорю. Но не все ж деньгами меряется? Пусть он и дальше получает всю прибыль, как и раньше, я не жадный.

Вот зараза, мелькнуло у меня в голове. Он не жадный, а я, оказывается, жадный. Не работаю, только деньги гребу. Знал бы, что доходов фирмы не хватит мне даже на карманные расходы! Только вчера я в казино оставил десять тысяч долларов. Клянусь, что больше ходить не буду, но иногда руки как будто сами поворачивают баранку в нужную сторону…

Я отключился, попробовал расслабиться, закатил грандиозную вечеринку, ко мне начали приходить и те девочки, что ведут развлекательные передачи по жвачнику, но это так, для тщеславия, а в остальном ничуть не лучше, чем простые парикмахерши или массажистки.

Однако мысль то и дело возвращалась к подслушанному разговору. Теперь телекамеры, установленные у Вована, постоянно работают. Я видел, как Вована обрабатывают постоянно, и где-то через недельку, когда эти двое явились к Вовану с бумагами и снова начали уговаривать взять фирму в свои руки, он сказал замедленно, как будто все еще раздумывая или в самом деле все еще колеблясь: