Передышка в Барбусе - Никитин Юрий Александрович - Страница 56

Мрак изволил полюбоваться подростками. Герць услужливо забегал вперед, указывал дорогу. Стражи двигались от Мрака справа и спереди, еще трое прикрывали со спины. В следующем котловане копошились уже трое. Мрак засмотрелся, Герць щелкнул пальцами, ему из свиты передали крупный кус свежего мяса, все еще истекающего кровью. Он с поклоном протянул Мраку.

– Если Ваше Величество изволит…

Мрак с сомнением посмотрел на мясо.

– Дык только что пообедали…

В наступившей тишине Герць сказал осторожно:

– Я… гм… имел в виду, что если вы изволите тцарственно швырнуть дракону…

– А, – понял Мрак, – так бы сразу и сказал! Конечно, мне не жалко. Ловите, карапузы!

Дракончики ухватили кусок и начали таскать во все стороны. Наконец одному удалось выхватить, он понесся вдоль стены по кругу, все бросились за ним и бегали так долго, ни один не догадывался броситься наперерез, пока один не отстал настолько, что убегающий догнал его, прыгнул на спину, вмял, но зацепился за прорастающий гребень и свалился на землю.

Завязалась веселая драка. Мрак свистел им, покрикивал, потом поморщился:

– Что там за гам?.. Да нет, вот за теми сараями!

– Сейчас узнаю, – отозвался Аспард бодро.

Он исчез, а пару минут спустя притащил за шиворот дородного человека, за которым шла толпа галдящих работников. Аспард толкнул дородного, тот упал на колени перед Мраком.

Мрак спросил недовольно:

– В чем дело?

Дородный развел руками. Пухлое лицо было скорбное.

– Ваше Величество, это слишком мелкое дело, чтобы вам… с вашим государственным умом, разбирать такие дела. Правда, местный судья ничего не мог решить, и, я думаю, никто не сможет…

– Ого, – сказал Мрак. Он огляделся и увидел, что и толпа работников, что остановилась на почтительном расстоянии, и его воины – все ловят каждое его слово. – Ты это нарочно, чтобы меня раздразнить? В чем твое дело?

Дородный развел руками снова.

– Пустяк, – повторил он, – для вас, но не для нас, выращивателей драконов… Вот этот человек… подойди сюда, Арменс!.. Этот человек взял у меня двадцать серебряных монет в долг и написал расписку. Я, дурак, дал ему монеты, хотя надо было дать овец или коров, что ему было нужнее. Когда пришел срок, он мне сказал: приходи ко мне к котловану, где я несу службу, деньги у меня там, я все отдам… Я пришел. Он говорит, что это хорошо, дай-ка я посмотрю, как я там написал, я ему дал, он тут же порвал и бросил в костер.

Мрак перевел взгляд на Арменса. Молодой сильный работник стоял смело, не пряча глаз, рубашка расстегнута, обнажая крепкую грудь, руки сильные, мускулистые, привычные к тяжелой работе.

– Что скажешь? – спросил Мрак.

Арменс нехотя поклонился, сказал дерзко:

– Я знаю, что простолюдину не найти управу на богатых!.. Я не брал у него денег, в глаза не видел никаких расписок. Но кто мне поверит, если у меня нет свидетелей?

– Свидетелей, что не брал? – переспросил Мрак. – Да, на это в самом деле трудно найти свидетелей…

Он внимательно осмотрел дородного богача, работника и толпу, что жадно прислушивалась к высокому судилищу. Оглянулся на Аспарда, тот выпрямился и бросил руку на рукоять меча.

– Аспард, – сказал Мрак, – отведи их в разные стороны, чтобы они не слышали друг друга. Это дело сложное, надо подумать…

Когда дородный и работник стояли на дальних концах каменной площадки, Мрак поинтересовался у толпы:

– А вы что скажете? Кому больше доверяете?

В толпе загалдели:

– Арменсу, конечно!

– Арменс умеет работать!

– Арменс свой!

– Арменс мне в прошлом году крышу помог починить!

Мрак выслушал, кивком велел привести к нему дородного. Тот, похоже, слышал выкрики или же догадался по жестикуляции, что они значили. Стоял, повесив голову на грудь. Мрак буркнул:

– Ну и что у тебя была за расписка?

– Обычный клочок старого пергамента, – ответил дородный несчастным голосом. – С ладонь размером. Его столько раз соскабливали, что он уже светился насквозь!.. Порвать его было легко.

– Ага, – ответил Мрак. – Щас я начну разбор, а когда спрошу про расписку, ты скажи, что размером она была с… две ладони. Нет, еще лучше, с конскую попону! Понял?

– Понял, – ответил дородный покорно, но было видно, что ничего не понял.

Мрак махнул рукой, подвели Арменса. Тот смотрел гордо, за ним шла толпа сочувствующих.

– Ну давайте снова, – сказал Мрак, он поморщился, посмотрел на солнце, – да побыстрее, а то нам еще много осмотреть надо. Ты… как тебя, говоришь, что дал этому трудолюбивому человеку, о котором все драконцы отзываются так хорошо, двадцать серебряных монет?

Арменс гордо подбоченился, а дородный жалко пролепетал:

– Да, Ваше Величество… А он взял и порвал расписку, как листок дерева, хотя это был пергаментный лист размером с попону вашего коня… Порвал и бросил в огонь.

Арменс покраснел от гнева, закричал:

– Что ты брешешь, скотина!.. Это был жалкий клочок не больше моей ладони!.. Ты ври, но знай меру…

Он поперхнулся, испуганно огляделся. Его друзья замерли. Потом начали отступать от него, словно волны в час отлива от одинокого утеса. Аспард первым из воинов сообразил, заржал, как конь. Начали хохотать и его люди. Мрак махнул оруженосцу, тот бегом подвел коня. На грозного тцара он смотрел влюбленными глазами.

Мрак похлопал по плечу ошарашенного Герца.

– Не вешай нос. Люди – твари хитрые, это не какие-нибудь безобидные драконы. Что-то есть еще?

– Да, – сказал Герць торопливо. – Пойдемте посмотрим наконец нашу красу и мощь, дракона по имени Пламенные Крылья.

– Ого! У него что, крылья горят?

– Нет, это для красивости, – объяснил Герць смущенно. – Но когда он летал еще, то огонь из пасти, за ним дымный хвост, а крылья просвечивают, такие пурпурные… Это самый страшный, лютый и смертоносный дракон из всех, каких мы когда-либо только знали!

– А чего теперь не летает? – поинтересовался Мрак.

Герць помялся, развел руками.

– Перестал слушаться. Теперь это просто неуправляемый дикий зверь. Потому его держим… так, как держим.

Каменные громады медленно тянулись по обе стороны. Сзади слышались злые крики и глухие удары. Похоже, работники, обманутые в своих лучших чувствах, били своего кумира. Герць ожил, шумно рассказывал про замечательных драконов, какие они-де умные, веселые, добрые, удивительные, Мрак кивал, в узкой улочке стражи отстали, шли гуськом сзади, только двое прошмыгнули вперед и шарили там по сторонам налитыми кровью глазами.

И вдруг… сразу восемь человек выпрыгнули, казалось, ниоткуда. Тускло блеснули короткие мечи. Телохранители метнулись в бой, Аспард мгновенно загородил Мрака, два или три меча с лязгом ударились о его грудь, Аспард пошатнулся, но устоял, а его меч рассек голову ближайшему. Большего он сделать не мог, только отчаянно парировал сыплющиеся со всех сторон удары.

Внезапно ряд нападавших завалился, словно на них упала скала. Аспард видел, как на том месте взвилось разъяренное Его Величество, в руках та самая секира, которую он так умело бросал в небо. Телохранители шарахнулись в стороны, ибо секира почти исчезла из виду, только в воздухе оставался серебристый след от лезвия, а нападающие падали с разрубленными головами, в воздух взлетали отрубленные руки, кровь брызгала фонтанами.

К счастью, они находились в довольно узком проходе, нападать могли не больше троих-четверых, и Аспард с Мраком нажали, срубили еще двоих, последний оставшийся в живых повернулся и бросился бежать. Он уже скрылся в темноте, когда Мрак замахнулся коротко и со страшной силой швырнул секиру.

Она исчезла в темноте, Аспард ожидал услышать сухой скрежещущий удар металла о камень, но вместо этого донесся вскрик и послышалось падение тела.

Мрак, не выпуская секиры, повернулся к Аспарду:

– Ты это чего? Ранен?.. Ну, дурак…

Аспард прошептал:

– Я счастлив… Я буду рассказывать внукам, как был удостоен чести драться… рядом.