Мне – 65 - Никитин Юрий Александрович - Страница 63

Купили сканер, это такое устройство размером со шкаф, что в состоянии прочесть текст книги или скопировать фотографию.

У нас был приятель Миша, менеджер компьютерной фирмы, что всегда держал нас в курсе компьютерных новостей. В одно из своих посещений он с восторгом рассказывает о новом графическом чуде: особом графическом ускорителе, что помогает выводить изображение на экран монитора быстрее и качественнее. Это называется графический видеоускоритель Voodoo, просто супер, такие чудеса творит!

Лиля слушала с восторгом, глаза горят, как у голодного котенка, перед которым поставили широкое блюдце со сметаной… но пока не дают, торопливо спросила:

– А когда они будут у нас, в России?

– Уже первая поставка, – сообщил он возбужденно. – Вчера получили образцы, всю ночь гоняли на всех тестах, а потом оторвались на кваке!.. У нас как с ума все посходили!

Лиля выпалила умоляюще:

– Миша, принеси!..

Я прервал, не давая Мише ответить:

– Перестань! У тебя сапоги дырявые. И курточка протерлась.

– Да что тебе курточка?

– А сапоги? – возразил я. – Трещина такая, что уже не пальцы, вся ступня вот-вот вылезет!

Она сказала жалобно:

– Да похожу я еще в старых сапогах, похожу!.. Ну давай эту Вуду купим, а? Ну давай!

Я отмахнулся.

– Марш на кухню. Сделай нам по чашке кофе и по бутерброду. Большому.

Она ушла, Миша провожал ее вытаращенными глазами. Из кухни донесся визг кофемолки, Миша перевел потрясенный взгляд на меня. В глазах блеснула влага, губы задрожали.

– Что за… – сказал он плачущим голосом. – Как она… Да еще такая красивая! А вот моя, моя… как только за комп, сразу же то сходи в магазин за селедкой, то пойди выбей ковер, то еще какую-нибудь хренотень… Сама компьютер ненавидит, боится подходить, от него ж радиация, и вообще – это зло… А как Лиля, такая молодая и красивая, ослепительно красивая!.. и вдруг интересуется компьютером?

Я кивнул на второй комп.

– Видишь шнур? Мы по локалке режемся. Но чаще вдвоем идем бить гадов. Я с мечом впереди, она с луком за моей широкой спиной. А когда я бью мелких гадов, она все собирает в сумочку, лечит меня, вовремя подбрасывает аптечки… Вдвоем красота! Попробуй.

Сказал и осекся, в глазах Миши заблестели настоящие слезы. Ну что я такое ляпнул, не подумав, он же сказал, как жена смотрит на комп, такую не переделаешь…

Очень люблю сам делать сценарии. Начал с Warcraft’а, понравилось. Мои карты оказались куда интереснее, чем те, что делали умельцы из Близзарда, я еще тогда ощутил, что все игры делают пока что одни программисты, в командах недостает не только художников, но, самое главное, – умелых сценаристов.

И потом, когда начали появляться игры уже отечественных команд, снова убедился, что программисты у нас великолепные, но абсолютная дурость и неумелость тех, кто должен придумывать игры, все их талантливые наработки превращает в навозные кучи.

Первые книги делались энтузиастами. К примеру, рисунки к первым «Троим» и «Ярости» делал совершенно бесплатно талантливый художник Вадим Кондратьев. Это уже потом, через несколько лет, когда встали на ноги, смогли заплатить, но в начале все работали над проектом, не думая о пачках баксов.

Кондратьев решил опробовать «мыльницу», начал фотографировать когда мы с Лилей вышли его провожать. Я усадил Лилю на плечи, она визжала в страхе, он снимал, но здесь слишком густая тень от деревьев, я перешел на другую сторону улицы, там солнечно, и пока переходил через проезжую часть, машины отчаянно сигналили при виде такого зрелища, Лиля верещала.

Я встал на одной ноге, вторую загнул в йоговской позиции, положив стопу на колено. Это фото поместили на заднюю обложку книги «Трое в Долине» издательства «Равлик», после чего сразу же начались насмешки в «Корчме», что это, мол, фотомонтаж, Никитин даже книгу не поднимет, если толстая.

Озлившись, я предложил скептикам прийти в центральный магазин «Библио-глобус», где я все повторю перед сотней зрителей, пусть будут свидетелями. Так и сделал: несмотря на жуткую простуду, что изнуряла уже с неделю, посадил Лилю на плечи и попрыгал на одной ноге, поплясал, демонстрируя, что это совсем просто.

Это тоже засняли, я фото поместил на сайт, пусть заткнутся. Почему-то всем подросткам кажется, что в шестьдесят лет человек должен обязательно ходить с палочкой. Да хотя, если честно, я разве думал иначе?

Телефонный звонок, я снял трубку, задыхающийся голос в мембране:

– Я в троллейбусе… три остановки… встреть меня… много сумок…

Я свистнул Хрюку, быстро спустился на лифте, а когда подошли к остановке, как раз подкатил троллейбус. Лиля едва вышла, нагруженная пакетами и сумками, еда на всю фирму, я подхватил две трети, Лиля сказала с неловкостью:

– Хоть не звони… Так смотрят, так смотрят…

– А что не так?

– Да просто… Когда ты вчера позвонил, все начали оглядываться, не понимают, откуда музыка какая-то электронная в салоне…

Я смолчал, все объяснимо, трудно представить, что человек, сумевший приобрести мобильник, едет в троллейбусе. Первые мобильники, о ужас, самые дешевые – две тысячи долларов. Мобильник если и не дороже автомобиля, то уж точно по классности и респектабельности впереди автомобиля, а не позади. Любой в здравом уме сперва приобретает автомобиль, а мобильник потом, но никогда наоборот. Тем более, что по цене мобильник и автомобиль почти равны. Человек с мобильником в троллейбусе нонсенс, нелепость.

Петр Кириченко, земляк, с ним в партбюро поочередно принимали партвзносы в секции прозаиков, часто заходит в гости, сочувствует, у него все три слагаемых успешности жизни при Советской власти, у меня же не только не было ни квартиры, ни машины, ни дачи, но еще и сижу в жутком долгу, выплачивая только по процентам две тысячи долларов в месяц.

Он ахал, сочувствовал, соболезновал, учил жить, подсказывал, где лучше снять квартиру, а последнюю квартиру мы вообще снимали по его наводке у его приятеля в его же подъезде и на его этаже дверь в дверь, так что вечерами он заходил и учил жить. Сегодня вот долго и подробно рассказывал, что надо ходить гулять в лес, чтобы разрабатывать сердце, у нас, писателей, оно слабеет без нагрузок.

Я в беспомощности разводил руками.

– Петя, у тебя квартира, машина, дача, а у меня ни черта… ну не имею я права, не имею – заниматься здоровьем! Я должен выкарабкиваться, зарабатывать. Мужчина не должен думать о здоровье. По крайней мере, до тех пор, пока не встанет на ноги и не поставит всех, от него зависящих.

– У тебя какое давление? – спросил он.

– Сто семьдесят на сто, – ответил я неохотно.

– Это в состоянии покоя, – сказал он. – А когда подвигаешься, пройдешься?

– Двести на сто десять, – признался я с неохотой, – но все равно чувствую себя терпимо, так что не стану сейчас им, проклятым, заниматься. Когда-то вытащил себя из ямы, потом еще и еще, и, если придется, вытащу снова. По крайней мере, надеюсь.

Он покачал головой, лицо строгое, очень серьезное, в глазах отеческая укоризна. Он моложе меня лет на семь, но чувствует себя старше, так как ведет себя серьезно, а вот я… несерьезно даже очень.

– Здоровье не купишь, – сказал он. Подумал и добавил наставительно: – И не вернешь, если растратил. Лучше присоединяйся, будем вместе гулять по парку. У нас тут близко чудесный парк, перед китайским посольством, большой пруд, хорошие, просто прекрасные пешеходные дорожки…

Я с неловкостью развел руками.

– Извини, я лучше покаторжаню себя за компьютером. Надо вылезать из ямы. Мне будет стыдно из-за таких прогулок перед Лилей, да вообще перед всем миром! Мужчина в первую очередь должен думать о том, чтобы содержать близких и всех, доверившихся ему. Я считаю, что басню насчет равноправия полов придумали те слабаки и лодыри, которые не могли работать за себя и женщин. А вот когда вылезу…