Хаос и Амбер - Бетанкур Джон Грегори - Страница 28

– Если бы в дом проник кто-то не из нашего рода, ты бы услышал крик. Пронзительный, непрерывный визг.

– Ясно, – ухмыльнулся я. – Это отпугнет незваных гостей.

Мне стало тяжеловато удерживать измененную внешность, поэтому я вернулся к оригиналу.

– Ты сказал, что в меня попала молния, – заметил я. – А у тебя откуда рана?

– Я пытался поднять тебя и потащить. Как только я приблизился к тебе, меня будто кто-то оттолкнул. Будто лошадь лягнула.

– Тебе еще повезло, – сказал я.

– Нам обоим повезло. Что бы там лекарь ни говорил.

Эйбер подошел к двери, чуть-чуть приоткрыл ее и выглянул в щелочку. Я, глядя через его плечо, увидел, что на небе собралось еще больше туч, что молнии по-прежнему блещут, а гром продолжает грохотать. То и дело зигзаги молний ударяли в землю, и не только во дворе, перед домом, но и за стеной. Судя по всему, атака продолжалась. Гроза не стихала, а наоборот, набирала силу.

– А никак нельзя узнать, кто вызвал грозу? – спросил я. – Или кто ею управляет?

– Отец мог бы... Или кто-нибудь, равный ему по силе. Если кто-то вправду нарочно наслал на нас эту грозу. Ведь наверняка мы не знаем, так это или нет.

– Ты о чем? – возмутился я. – Конечно же, кто-то ее наслал!

– Не знаю... За последние сорок лет из Теней являлось многое и более странное. Нам случалось видеть грозы, умеющие странствовать между мирами. Некоторые из них были похожи на нынешнюю. Тогда тоже сверкали опасные голубые молнии.

– А может быть, тогда на вас тоже нападали враги – просто вы этого не осознавали?

Эйбер растерялся.

– Наверное, могло быть и так. Но первая подобная гроза случилась давным-давно, до моего рождения. Погибло семьдесят шесть человек.

– Сегодняшнюю грозу явно кто-то подстроил, – возразил я и покачал головой. – Если бы первые три молнии не ударили так близко от меня, я бы еще сомневался. Но последней молнией кто-то целился в меня. И если учесть все, что произошло, о случайном совпадении не может быть и речи.

Эйбер подумал, кивнул, обернулся и стал наблюдать за грозой. Если что-то и менялось, то к худшему. Молнии сверкали все более злобно. Их широкие полотнища застилали небо и озаряли стену и двор так ярко, словно был полдень.

– Поторопились бы они, что ли, – пробормотал я негромко.

– Кто? – спросил Эйбер.

– Да все. Отец – если он все еще при дворе. Адские твари, если они намерены вернуться. Король Утор, если собирается известить нас об аресте отца...

Да-да, наш отец все еще не вернулся домой после аудиенции у короля Утора.

ГЛАВА 15

Гроза бушевала весь день напролет. Всякий раз, когда бы я ни подошел к двери и ни выглянул наружу, я видел, что мрачное небо пребывает в еще большем смятении, нежели раньше. Ураганный ветер завывал над стеной и, залетая в щели, проносился по дому. В такую погоду мало кому придет в голову отправиться в путь. Я отказался от своего полупродуманного плана навестить короля Утора и попытаться узнать, что стряслось с отцом.

Конечно же, не одному мне действовала на нервы эта неожиданно налетевшая гроза. Слуги странно притихли. Я против воли замечал, как они искоса поглядывают на меня и на Эйбера, как сразу начинают говорить тише, как только мы входим в комнату, как тут же ретируются под любым благовидным предлогом, изыскивая для себя дела в других покоях.

Видимо, и слугам были памятны наши последние дни в Джунипере, где нас тоже застигла странная гроза, и молнии били по самым высоким башням и рушили их. К счастью, здесь молнии держались на большой высоте, за облаками. И все же сходство этих природных явлений пугало меня. Мне не нравилось, что наши враги умеют управлять погодой.

Я старался не отходить от Эйбера. Мы бродили по дому, посматривали на слуг и стражников, заглядывали в необитаемые уголки, чтобы узнать, сильно ли там все перевернули адские твари. Странные повороты и завитки коридоров по-прежнему изумляли и смущали меня, и все же в здешней кажущейся повсеместной случайности я начал улавливать некий порядок. Кроме того, имелись кое-какие ориентиры, и их можно было запомнить: статуи в нишах, морды на дверях и еще много чего.

Эйбер был рядом со мной, и от него ко мне перетекали сила и уверенность. Нам обоим были нужны планы на будущее... мы должны были узнать, что случилось с отцом. Почему-то мне казалось, что, если у меня появится цель, ради которой я стану трудиться, я перестану чувствовать себя таким беспомощным.

Мы поговорили о попытке связаться с отцом и Тэйном через Карты. После того, как мы перекусили холодным мясным пирогом и запили его элем, я снова обратился к Эйберу с этим предложением.

– С отцом связываться я не стану, – наотрез отказался он. – Я тебе любые Карты принесу, какие хочешь, но больше ничего, уволь. Научен, как говорится, горьким опытом.

– Ладно, – сказал я. – Я вовсе не против приняться за работу. Принеси мне Карты отца и Тэйна. Может, что и получится.

– Давай переберемся в библиотеку, – предложил Эйбер и обвел столовую недвусмысленным взглядом. Никого из слуг поблизости видно не было, но они запросто могли в любой момент войти. – Там поспокойнее.

– Отлично. Я знаю, где это. Буду ждать тебя там.

Эйбер несколько озадаченно глянул на меня, но не спросил, откуда мне известно, где библиотека. Он отодвинул стул от стола и поспешно вышел.

Я допил эль и, выйдя из столовой, зашагал по главному коридору. Слуги зажгли больше ламп, чем обычно, и из-за этого в доме не казалось так мрачно. Вскоре я добрался до библиотеки. Здесь, посреди тысяч древних свитков и древних фолиантов в кожаных переплетах, как мне казалось, было самое место для моих первых опытов в области магии.

Эйбер вернулся минут пятнадцать спустя. Он успел вымыться и переодеться и принес не только те две Карты, о которых я его попросил, а целую колоду, в которой было штук тридцать карт.

– Зачем так много? – спросил я.

– На тот случай, если тебе захочется потолковать еще с кем-нибудь. – Эйбер положил Карты рубашкой вверх. – Это – фамильная колода. Тут не места нарисованы, а только портреты.

Я взял верхнюю карту. Эти Карты были примерно такого же размера и формы, как те карты Таро, которыми пользуются гадалки в Илериуме. На ощупь карта была холодная, будто старинная слоновая кость. На рубашке был изображен вставший на дыбы золотой лев.

– Узнаю твое творение, – сказал я Эйберу. – Это ты рисовал.

– Много лет назад. Переверни.

Я последовал его совету и обнаружил перед собой портрет темноволосого мужчины лет двадцати двух, с тонкими усиками и пронзительными глазами – в точности, как у нашего отца. На лице его красовалась насмешливая полуулыбка. Вся одежда на мужчине была темно-красная – туфли, лосины, рубаха с широкими бархатными рукавами. Он стоял, небрежно опираясь на длинный деревянный посох. Вдоль его левой щеки тянулся белесый дуэльный шрам.

– Судя по шраму, это, видимо, Тэйн, – заключил я.

– Правильно.

– Теперь он уже так не выглядит.

– Если до него можно докричаться, все получится. Начни с него.

Я хмыкнул.

– Только не думай, что сможешь заморочить мне голову. Ты нарочно не хочешь начинать с отца.

– Проклятье, так и есть.

Я поднял Карту и более внимательно рассмотрел Тэйна. Раньше я несколько раз пользовался Картами. Я просто брал Карту и старательно сосредоточивался на пейзаже или человеке, изображенном на ней. Как правило, этого хватало для того, чтобы этот человек или пейзаж ожили. Сначала возникало чувство контакта и движения, затем фигура становилась объемной и живой, и потом можно было и поговорить.

Но на этот раз я смотрел и смотрел на карту, но от нее не исходило никаких ощущений. С таким же успехом я мог бы глазеть на чистый лист бумаги.

– Ну? – в конце концов не выдержал Эйбер.

– Ничего, – ответил я. – Его нет.

Эйбер кивнул.

– Так бывает. Он либо мертв, либо без сознания, либо находится в таком месте, где Карты не работают.