Хаос и Амбер - Бетанкур Джон Грегори - Страница 12

– У меня плохие новости, – проговорил Эйбер серьезно, без обиды. – Мой брат Мэттьюс умер.

– Нет! Нет! – вскрикнула физиономия на двери. – Не может быть!

– Боюсь, это правда.

– Когда? Где?

– Это случилось некоторое время назад, довольно далеко отсюда.

Физиономия плаксиво сморщилась.

– Надеюсь, он не мучался?

– Нет. Смерть была быстрой.

А вот тут он соврал. Мэттьюса запытали до смерти в башне, сложенной из костей. Но поправлять Эйбера я не стал... Это лицо, вырезанное на двери, оказалось очень чувствительным, а мне сейчас вовсе не хотелось утешать плачущую навзрыд деревяшку.

Дверь вздохнула. Взгляд деревянных глаз стал отстраненным, задумчивым.

– Он был славным подопечным. Представитель шестого поколения в вашем роду, которого мне довелось охранять с тех пор, как меня тут поставили... Кстати говоря, а как обстоят дела с седьмым поколением? Не появился ли кто-нибудь, кто мог бы поселиться в этих комнатах?

– Пока нет, – ответил Эйбер. – Ну, то есть... я ничего такого не слышал.

Дверь, похоже, наконец заметила меня.

– А это кто такой? Я вправду замечаю фамильное сходство, или мне кажется?

Эйбер подтащил меня поближе к двери. Физиономия прищурилась. Я тоже пригляделся повнимательнее. Здоровенный носище, пухлые губы, высокие скулы – почти карикатура на человеческое лицо. Однако взгляд у физиономии был добрый и, пожалуй, немного печальный.

– Это Оберон, мой брат, – представил меня Эйбер.

– Оберон... Оберон... – забормотала деревянная физиономия. – Он через меня никогда не проходил.

– Правильно. Теперь эти комнаты будут принадлежать ему.

– О, как же быстро все меняется, как быстро...

Казалось, страж двери вот-вот расплачется. О, как же мне не хотелось этого видеть! Я вдохнул поглубже и спросил:

– А имя у тебя есть?

– Я – всего-навсего дверь. Мне ни к чему имя. Но если вам так уж необходимо как-то ко мне обращаться, то лорд Мэттьюс называл меня... Порт.

– Порт, – повторил я. Название, как нельзя лучше, подходило стражу двери. – Отлично. Я тоже буду так называть тебя. – Я повернул голову и посмотрел на Эйбера.

– Может быть, есть что-то, чего мне следует опасаться? Какие-нибудь там... предупреждения? Особые инструкции? Полезные советы?

Мой брат пожал плечами.

– Он – всего лишь дверь. Он будет охранять твои комнаты, будет сообщать тебе, если кто-то захочет к тебе войти, будет запираться – или отпираться – так, как ему будет велено.

– Если так... Порт, пожалуйста, отопрись. Хотелось бы взглянуть на комнаты.

– Прошу прощения, достойный сэр, но отпереться я не могу.

– Это еще почему? – рассердился я.

– Потому, – несколько язвительно объяснила дверь, – что пока что вы мне только на словах поведали о том, что лорд Мэттьюс мертв. Меня не вчера вырезали, не забывайте. Лорд Мэттьюс предупредил меня, чтобы я никому не доверял, пока его нет дома. В конце концов – вы только не обижайтесь и не принимайте этого на свой счет, достойные господа – так ведь кто угодно может явиться сюда, наврать мне, будто лорд Мэттьюс отошел в мир иной, объявить себя новым жильцом и потребовать, чтобы я отпер комнаты. Вы должны понять, в сколь затруднительном положении я в данный момент оказался.

Я озадаченно поскреб макушку.

– Сильно сказано, – протянул я и глянул на братца. – Крыть нечем.

– Если так, – проворно проговорила дверь, – проходите, не задерживайтесь. Не люблю, когда торчат в коридоре.

Я выхватил меч. День выдался долгий, чаша моего терпения вот-вот могла переполниться.

– Открывайся, – приказал я, – а не то я новый вход прорублю – через твое сердце!

ГЛАВА 7

– Не больно-то мне охота... играть роль голоса разума, – признался Эйбер, – но это не понадобится, Оберон.

Дверь одарила меня гневным взглядом.

– Вот-вот! Еще как не понадобится! На меня наложены заклятия, препятствующие именно таким попыткам проникновения на охраняемую мной территорию!

– И не только таким, – уточнил Эйбер. – Но у меня имеется ключ.

Он повернул руку и разжал пальцы. На ладони у него лежал здоровенный железный ключ. Минуту назад у него никакого ключа не было. Видимо, он его раздобыл через посредство Логруса.

– Так что помощь нашего бдительного стража тебе ни к чему, дорогой братец. Ты можешь войти самостоятельно.

– Вот спасибо! – обрадовался я.

– И что бы ты только без меня делал!

Эйбер протянул мне ключ, и я с радостью взял его. Ключ был длиной с мое предплечье, а толщиной – с указательный палец, и оказался гораздо тяжелее, чем казался на вид. Стукнешь таким ключиком кого-нибудь по башке – мало не покажется.

– А ты... уверен, что он подходит к этой двери? – осведомился я.

– Уверен.

– И куда его, интересно, вставлять? – спросил я, старательно вглядываясь в черты физиономии Порта, в которых не обнаруживалось ничего, похожего на замочную скважину. – В рот? Или в нос?

– Конечно же, нет! – возопил Порт, возмущенно таращась на меня. – Вероятно, вам бы следовало сначала в одно из ваших естественных отверстий вставить этот ключ и почувствовать, каково это!

– Тебя никто не спрашивал, – заметил я.

– И не надо было спрашивать, – сказал Эйбер. – Это волшебный ключ. Его вполне достаточно держать в руке. Скажи ему, что ты хочешь войти.

– И все? – недоверчиво фыркнул я и уставился на дверь. – Впусти меня, пожалуйста.

– Хорошо, сэр! – без всякой радости отвечал Порт, а затем послышалось несколько щелчков подряд – видимо, сработал механизм потайного замка.

Как удобно! Я сразу представил, как я заваливаюсь домой среди ночи пьяный вдребодан, как велю двери впустить меня, а потом – закрыться и защелкнуть замок. Просто замечательно. Волшебство явно имело свои преимущества.

– А как это получается? – спросил я у Эйбера.

– Очень просто. У кого ключ – тому и дверь откроют.

– Такое правило, – добавил Порт. – Все двери должны выполнять правила, понимаете?

– А еще... еще есть мастер-ключ, да? – спросил я, вспомнив о том, что Эйбер обмолвился о таком ключе. – Ну, который отпирает все двери в доме.

– Есть. Но только один. Отцовский. Он его прячет в своей спальне, в шкатулке под подушкой.

Я покачал головой.

– Не слишком надежное место.

– И кровать, и шкатулка, и сам ключ невидимы – если только не знаешь, где их искать.

– А тебе этот фокус знаком.

– Ага.

– Проболтаться не желаешь?

– В другой раз.

Почему-то мне подумалось о том, что такой случай может и не представиться. Между тем Эйбер явно мог брать мастер-ключ в любое время, когда ему заблагорассудится – как, например, сегодня. Взял и отдал мастер-ключ адским тварям, чтобы они могли обыскать наш дом.

– Ну а еще, – хихикнув, добавил Эйбер, – на тот случай, если невидимости окажется маловато, у папаши есть еще кое-кто, кто за его апартаментами приглядывает.

«Кое-кто» было произнесено таким тоном, что я почему-то подумал: «Может, это даже и не люди». А кто? Чудовища? Фамильяры? Такую работенку мог бы и Порт выполнить. Я живо представил себе, как он снабжает гипотетических взломщиков язвительными замечаниями.

– Если так, – решительно высказался я, – то я к его комнатам и близко подходить не стану.

– Очень правильная мысль, – похвалил меня Эйбер.

– И что же теперь? – Я кашлянул и уставился на ключ, который по-прежнему держал в руке. – Мне что же, теперь до скончания дней моих так и таскать с собой эти три фунта железа, или Порт все-таки признает во мне своего нового хозяина?

– А я, между прочим, здесь, и никуда не уходил, – несколько обиженно заметил Порт. – И не надо говорить обо мне в третьем лице.

Не обращая на него внимания, Эйбер сказал:

– Наверное, он тебя примет...

– Да, приму! – опять напомнил о себе Порт.

– ...но есть некий ритуал, и его надо соблюсти – просто ради проформы. Дверь должна удостовериться, понимаешь?