Выбери любимый жанр

Выбрать книгу по жанру

Фантастика и фэнтези

Детективы и триллеры

Проза

Любовные романы

Приключения

Детские

Поэзия и драматургия

Старинная литература

Научно-образовательная

Компьютеры и интернет

Справочная литература

Документальная литература

Религия и духовность

Юмор

Дом и семья

Деловая литература

Жанр не определен

Техника

Прочее

Драматургия

Фольклор

Военное дело

Последние комментарии
оксана2018-11-27
Вообще, я больше люблю новинки литератур
К книге
Professor2018-11-27
Очень понравилась книга. Рекомендую!
К книге
Vera.Li2016-02-21
Миленько и простенько, без всяких интриг
К книге
ст.ст.2018-05-15
 И что это было?
К книге
Наталья222018-11-27
Сюжет захватывающий. Все-таки читать кни
К книге

Куявия - Никитин Юрий Александрович - Страница 11


11
Изменить размер шрифта:

Да, он тогда добрался, донес, отодвинул камень, втащил, закрыл за собой и, без отдыха, доволок кабана до костра. Черныш прыгал, сбивал с ног, вылизывал, рассказывал, виляя хвостиком, какой он хороший, никуда не бегал, ждал, даже в огонь не лез, ничего не трогал.

Огонь все еще горел, Иггельд, стуча зубами, подбросил поленьев и принялся разделывать кабана. Обессиленный, он помнил, что сумел поджарить большой ломоть, съел, тут же усталость заполонила все тело, он заснул прямо у костра.

Проснулся от того, что рядом сопело и чавкало. Еще не придя в себя, ощутил, что произошло страшное, поспешно поднял веки. Черныш, уже с отвисшим брюхом, доедал кабана. Почти доедал: половина обглодана, выедены все внутренности, и, самое страшное, из-за чего Иггельд застонал и заплакал, – в первую очередь сожрано все сало, его Иггельд старательно срезал и сложил отдельно.

– Плюнь! – закричал Иггельд страшным голосом, но сам же устыдился собственной глупости. – Что ты наделал!.. Как же я без тебя?

Черныш смотрел чистыми честными глазами. Увидев, что родитель проснулся, взвизгнул и, прыгнув к нему, лизнул в нос.

– Как же я без тебя? – повторил он уже безнадежно. – Черныш, у меня ж никого, кроме тебя, нет на всем свете…

Он обхватил большую лобастую голову, язык на мгновение замер, ощутил соленые слезы, но тут же заработал чаще, с неистовым рвением, стараясь вылизать своего родителя, утешить, вылечить.

– А кто вылечит тебя? – прошептал Иггельд.

Он не выпускал его из объятий, плакал, а Черныш сопел и сочувствующе вздыхал. Так, обнявшись и обессилев, оба заснули. И спали долго, Черныш – потому что любил поспать, а Иггельд не успел отдохнуть и согреться, да и потому, как он потом думал, что страшился проснуться рядом с мертвым дракончиком.

Спали они не меньше суток, если не двое. Проснулся голодный, во всем теле ни капли усталости, а только жажда двигаться, прыгать, ворочать камни. Осторожно разлепил глаза, и Черныш, что спал мордой к нему, тут же приоткрыл один глаз, убедился, что папа уже проснулся, распахнул оба глаза и приглашающе подпрыгнул на всех четырех: давай играть! Кто от кого удирает, а кто гонит и валит на спину?

Иггельд, не веря глазам, всматривался в его морду. Похоже, за время сна даже подросла, раздалась в стороны. Нос холодный, глаза ясные, губы не лопаются, а сам дракончик переполнен энергией.

– Ну ты и салоед, – прошептал он счастливо. – Как же ты выжил?.. Расскажу Апонице…

Черныш понял по голосу, что можно целоваться, ликующе бросился на грудь любимому папочке, повалил, облизал, Иггельд тоже обнимал, целовал, щупал, чесал, хватал на руки и бегом носил по пещере, приводя Черныша в дикий восторг.

По ту сторону входа свирепо завывал на разные голоса ветер. Утомившись с Чернышом, Иггельд посерьезнел, прислушался, и настроение сразу упало. Если в Городе Драконов такая вьюга случается один-два раза за всю зиму, все запираются в теплых домах и отсиживаются, то здесь это даже не вьюга, а обычная зима. А уже завтра-послезавтра надо снова на охоту. И кто знает, повезет ли на этот раз…

Свиней становилось все меньше, по крайней мере, добывать все труднее. Возможно, в норах они не размножались, а когда лютый мороз и ветер, то не до того, чтобы пропускать молодую свинку и поджидать, когда выйдет матерый кабан.

К концу зимы пришлось резко уменьшить рацион. Черныш отыскал в дальнем углу старые кости и грыз их целыми ночами. У него менялись зубы, мучительно чесались, он готов грызть даже камни, но кости можно еще и глотать, те усваивались, Иггельд видел, как прямо на глазах кости самого Черныша становятся толще.

Пришла весна, в рощу из нор выплеснуло множество мелких полосатых поросят. Всем хватит пропитания, подумал Иггельд, он чувствовал, как исхудали, кожа да кости, быстрее растите, размножайтесь, а то взрослых почти не осталось…

Черныш придумал сам себе забаву: в ручье водилась рыба, стремительная и сильная, неизвестно чего она поднималась из долин против бурного течения, Иггельд сам видел, как даже прыгает через пороги и небольшие водопады, но поднимается упорно, а здесь Черныш с утра до вечера сидел на исхудавшей заднице и то ловил лапами, то пытался хватать зубастой пастью. Когда удавалось поймать, он с торжеством приволакивал к Иггельду, складывал к ногам, садился на задницу и смотрел в лицо папы радостными блестящими глазами.

– Спасибо, молодец, умница, – говорил растроганный Иггельд. – Давай я тебя почешу…

Черныш томно закрывал глаза и вытягивал шею. Иггельд чесал, гладил, ласкал, потом обязательно делил рыбу, отщипывая себе кусочек, чтобы приучить дракона всегда приносить хозяину, а для Черныша он не хозяин, тот искренне и честно считает его любимым папочкой, да и он сам для него вовсе не дракон, не зверь, не чудовище…

Теперь Иггельд приносил с охоты молодого кабанчика, Черныш – рыбу, и к тому времени, как дороги очистились от залежей снега и приехал навестить Апоница, оба почти нагуляли прежнее мясо.

Апоница крепко обнял, отстранил, сказал дрогнувшим голосом:

– Если честно, я не ожидал…

– Чего?

Апоница сглотнул ком в горле.

– Ты хоть понимаешь, что ты сделал?

– Я спас Черныша, – ответил Иггельд.

Апоница отмахнулся.

– Что твой дракончик!.. Ты – выжил! Я не знаю, кто из взрослых мужчин сумел бы пережить здесь зиму в одиночку?

– Я не один, – ответил Иггельд гордо.

– Ах да, конечно…

Со стороны ручья донесся рев, визг, потом оттуда выметнулся Черныш, отряхнулся всем телом, брызги разлетелись, как мелкие осколки льда, а он понесся к ним во весь опор, резко затормозил перед Иггельдом, кося огненным глазом на Апоницу, раскрыл пасть, огромная рыбина упала к ногам Иггельда.

– Молодец, – похвалил Иггельд. Он потрепал Черныша за голову, пару раз скребнул за ухом, сказал: – Иди лови дальше!

Осчастливленный Черныш унесся к ручью, смешно подкидывая зад и помахивая хвостом. Апоница проследил за ним взглядом, в глазах изумление.

– Ты что, научил его ловить рыбу?

– Я? – удивился Иггельд. – Он сам меня научит!

Апоница все еще смотрел вслед дракону. Тот спустился в ручей, видно только горбик спины, там часто слышались шлепающие удары по воде, довольный, а иногда раздраженный рев, щенячьи взвизги, высоко взлетали брызги.

– Пока еще холодно, – сказал Апоница с сомнением. – Да и вода здесь… ледяная. Они легко простуживаются.

Иггельд кивнул.

– Да знаю. Но… мы в самом деле такое пережили! И еще… мы не выжили бы, если бы не ели зимой свинину. Черныш тоже ел. И сейчас, теперь уже ничего не могу поделать, ест сало так, что за ушами трещит.

Апоница покачал головой.

– Сожжешь ему печень. Хотя… если он не в котловане, а вот так носится, то у него и сало в желудке сгорит без вреда.

Иггельд с облегчением вздохнул.

– Спасибо. Я так тревожился.

– Да ладно, – ответил Апоница, взгляд его был пристальным. – Я же вижу, что ты сам во всем разобрался. А сейчас, скажу честно, твой дракошка прошел бы любые испытания. Он выглядит здоровым, крепким. И мышцы нарастил, как… не знаю просто, у кого!

– Боролись за жизнь, – просто сказал Иггельд. – Но теперь все позади.

– Впереди новая зима, – предостерег Апоница. – Правда, будешь на год взрослее.

– И Черныш.

– И Черныш, – согласился Апоница. – Иггельд, я горд тобой. Ты поступил неправильно, это я о драконе, но у тебя чистое честное сердце, ты бесконечно добр, и ты совершил… подвиг! А я расскажу в своем клане, что у драконов гораздо больше запаса выживаемости, чем мы думаем. И больше пластичности. В котловане любой дракон помер бы, наевшись сала. И нагрузки нашим драконам можно увеличивать, если смотреть вот на твоего. Ему не повредили, еще как не повредили!

Он снял с коней возле пещеры все припасы, понаблюдал, как Иггельд и Черныш носят вдвоем: Черныш держал в пасти тяжелейший мешок, тот волочился по земле, дракончик вскидывал пасть повыше, даже привставал на коготки, чтобы стать выше ростом, тащил, пыхтел, гордый, что ему тоже доверили работу взрослых.