Имортист - Никитин Юрий Александрович - Страница 66

Медведев замедленно кивнул:

– Идея, в принципе, хороша. Но только нужно увеличить количество бесплатных передач. Всяких там обучающих… вечному, полезному: уроки вышивания или техника секса…

– Соревнования, – сказал Романовский, высокомерно игнорируя такую помощь, – типа кто дальше плюнет, никто не будет смотреть за деньги. Сейчас смотрят, поскольку бесплатно, а бесплатно – потому что рекламодатель все оплатил. А каналу все равно, что показывать. Поэтому процветает засилье чьих-то оголтелых перманентно предменструальных племянниц, пишущих неандертальские сценарии, людей с явно нездоровой психикой, которых почему-то считают особенно одаренными, и просто кретинов, которые думают… слово-то какое, что народу полезно иногда посмотреть фильм постсталинской эпохи, в коем доярка, перевыполнив романтический план, полюбила, на свою головушку безутешную, идеологического тракториста, которому именно ее почему-то совершенно не хочется иметь в данный момент, и все исстрадались в тени справедливого обкома с дорическими колоннами, они же сталинский ампир. Все это моментально уйдет само собой, как только окажется, что за просмотр каждой передачи зрителю нужно платить отдельно. Причем значительную сумму. Например, треть цены билета в кино. Человек тысячу раз видел, как у его подъезда на улице натужно и глупо ругаются две несвежие женщины средних лет, бижутированные по-пролетарски. Но он останавливается в тысячу первый раз и смотрит, потому что бесплатно. Заставили б платить – удивился бы и пошел бы себе дальше, может, даже в оперу. Дай-ка я, думает, послушаю, чего они там наяривают нонче, мабуть, даже Вагнера, что-то я давненько не наслаждался эстетически. Или в оперетту, вон в Питере какой театр, только администрацию пора расстреливать, поскольку слишком привыкли к дотациям. Две оперетты Кальмана за весь сезон. Остальное какая-то дичайшая муть, чуть ли не рок-мюзиклы.

Мазарин, что до сих пор не проронил ни слова, улыбался и мерно кивал, Медведев спросил с удивлением:

– Игорь Игоревич, вам нравится чушь, что порет этот, с позволения сказать, министр культуры в перьях?

– Мне нравится, – ответил Мазарин с удовольствием.

– Правда? – удивился Медведев.

– Да, – сообщил Мазарин и снова с удовольствием улыбнулся, лицо осветилось, словно из темных туч упал солнечный луч, – он так часто повторяет «расстреливать». Наш человек!

Романовский вздернул левую бровь, но проигнорировал инсинуации, продолжал тем же раздражающим до колик в желчном пузыре Медведева голосом:

– Далее, как только у телеканалов упадут от такого расклада доходы, может даже до нуля, они моментально займутся своим прямым делом, то есть поиском сценаристов и вообще людей с богатой выдумкой, способных предоставить телеканалам материалы, которые можно действительно продать, а не вставлять за здорово живешь в промежутки между показом готовых к загрязнению экологии драндулетов и довольных морд владельцев универмагов, плюс там и сям голая пэтэушница с глубинным вселенским вакуумом во взгляде, предлагающая купить с корпорационно-жертвенной скидкой только что снятый с нее потный нейлоновый лифчик. А уж если компания собралась продавать продукцию, то ее найдут, достойную, хорошего качества, особенно если ей запретили гипнотизировать этой продукцией аудиторию с помощью того же теле. Посмотрел бы я, как будет дядя Федя, не который истеричные романы писал, а который батарею в доме чинит так, что потом трубы лопаются по всему району на хрен, будет платить половину месячной зарплаты плюс премиальные за просмотр всех подряд эпизодов сериала про доблесть бандитов и щедрость ментов. Он будет ждать, когда ему покажут действительно интересное. Не исключено, что недель шесть уйдет у него на привыкание, но телевизор он все-таки включит, не все же время слушать Аиду да жену мудохать. И предложение не заставит себя ждать, поскольку таланты есть всегда, давить их только не надо рекламой своей жлобской.

Леонтьев наклонился к Мазарину и шепнул громко:

– А он управляем! Про расстрелять уже ни слова.

Романовский вздернул вторую бровь, облил обоих ледяным презрением и закончил уже почти мирно, но все так же отечески, словно Лев Толстой группе крестьян из выигранной им в покер деревни:

– Могут, естественно, интернационально воспротивиться большие компании, ну так что же, пусть действительно выпускают самую лучшую зубную пасту в мире, а не просто капают на мозги ежечасно по ящику, что она, мол, лучшая, покупайте, зомби плоскостопые! Тогда им тоже нужно будет просто – объяснить, поскольку вначале было слово, со слов все и начинается. Объяснить, что с их методами телемесмеризирования вся страна не через год, а завтра будет не пригодна ни к какой умственной деятельности, ни к полезной, ни к даже вредной, и покупать их пасту станет просто некому, равно как и некому будет платить зарплату, а все будут только получать пособия по умственной отсталости, финансировать которые будет Китай.

Медведев сидел с ним рядом, жмурился, как сытый довольный кот, что уже и рыбу спер, и сметану пожрал, но отыскал еще один лаз в кладовку, где та-а-акие запасы, а когда Романовский умолк, закряхтел блаженно, потянулся:

– Хорошо!.. Хорошо говоришь, Владимир Дмитриевич. Мелодично, знаете ли… Заслушался! Правда, слов не запомнил, но мелодия до сих пор в ухах и между ними звенит. Не изволили пробовать на рояле?.. Да-да, скользко, самому не нравится. И бабс, наверное, любишь таких, чтоб и на фортепиано, и на рояле, и везде, где скажешь и как захочешь?.. Словом, как творческая натура, ты не совсем врубился… а если честно, хотя зачем тебе честно, ты ни хрена не понял. То, что ты предложил, было бы круто и революционно полгода назад, когда имортизма еще и в помине не было. Или когда наш господин президент еще только-только свои знаменитые апрельские тезисы в блокнотик заносил… Теперь же вся власть в наших руках, как мягко напомнил наш Игорь Игоревич. Так что берись круче, еще круче! В самом деле можешь расстреливать. Без всяких аллегорий. Пистолет тебе уже выдали? Это как только услышишь: «демократ», чтоб пальцы сразу к рукояти… Как у американца при слове «Россия». Дураков у нас много, каждый год по миллиону новых рождается. А умного не расстреляешь, у тебя этот… вкус есть. Дураков же, извращенцев и демократов не жалко, они сами откуда-то берутся.

В зал заглянул Шторх, округлил глаза:

– Вы еще здесь? А в столовую свежую селедку привезли.

Я взглянул на часы:

– В самом деле, пора пообедать, а у меня встреча…

– …с деятелями судоходной промышленности, – подсказал Волуев.

– Вот-вот, – вздохнул я, – с деятелями. Так что надо перекусить, как говорит наш министр культуры, червячка.

Романовский негодующе фыркнул:

– По-русски вроде бы «заморить червячка»?

– Заморить червячка, – пояснил Медведев, – чаще помогает путана, чем повариха. Вы же слышали, мир меня-ется!

– Слышал, – буркнул Романовский. – Ранняя птичка получает червячка, второй мышке достается сыр, а Россия всюду получает от пениса уши.

Мы уже дружной гурьбой двигались в направлении к столовой, я слышал, как Медведев пробормотал:

– А хорошо, что в правительстве нет женщин! А то с таким министром культуры…