Человек с топором - Никитин Юрий Александрович - Страница 75

Олег, не слушая, указал на темное небо:

– Видишь, вон там звездочка?

Мрак поднял голову, долго всматривался.

– Ага, – сказал он наконец. – Ага, вижу.

– Так вот, – сказал Олег. – Это не звездочка.

Мрак насторожился, даже вроде бы сделал слабую попытку пощупать рукоять всегда выручавшей его секиры.

– Ага, – сказал он понимающе. – Астероид, что прет в нашу сторону? А то и вовсе грозит Земле?

Олег поморщился:

– Нет. Это… словом, это скопление звезд. Шаровое. Обычное стандартное скопление. Спутник галактики. Они, как мухи, носятся… Ну, как наши планеты вокруг Солнца. Понимаешь, галактика вообще-то в чем-то тоже единое тело. А вокруг этого тела носятся спутники. В один из этих спутников нам и стоит попасть… Опасность, как мне подсказывает спинной мозг, оттуда!

– На спутник? – переспросил Мрак.

– Не «на», а «в», – поправил Олег. – В этом спутнике миллион звезд.

Мрак раскрыл рот. Долго ничего не мог сказать, наконец просипел севшим голосом:

– Ты что ж, успел пересчитать?

– Зачем, – сказал Олег, морщась. – Известно, что в таких шаровых скоплениях их примерно по миллиону. Как будто отмерено.

– Отмерено?

– Ну да. Единым наперстком.

Мрак не отрывал взгляда от блестящей звездочки:

– Наперсток, куда вмещается миллион звезд?

Олег отмахнулся:

– Да, ты прав. В масштабах галактики – это как раз наперсток.

Мрак помолчал, переваривая сказанное, сказал севшим голосом:

– Ну, если тебе спинной мозг подсказал… У которого утолщение там, внизу, и которым ты сейчас думаешь, то тогда, конечно, это решение самое верное. Остальные будут еще хуже. Но почему все-таки в тот спутник… как у тебя язык поворачивается такое…. т а к о е назвать спутником!

Олег помедлил с ответом, а когда заговорил, Мрак уловил в его голосе сильнейшее смущение.

– Если честно, то… как я уже говорил, у меня просто такое ощущение, что мысль пришла оттуда. Я же говорю, спинной мозг…

– Ого, – сказал Мрак, – ты начинаешь верить ощущениям?

– Не скаль зубы… Возможно, это ощущение основано на знании, которое я еще не понял. Возможно, есть некое информационное поле… Нет, какое поле на таком расстоянии, но, возможно, оттуда занесло струйку запахов… запахов мысли, скажем. У меня ощущение, что вон в том крохотном спутнике и есть то, что мы ищем.

Мрак смотрел, не отрывая взгляда. В черном беззвездном небе, ибо все звезды остались за спиной, в галактике, в межгалактическом пространстве блистает звездочка. Далеко справа горит еще одна, но Олег указывает именно на эту, что слева. Он красиво называет это крохотным спутником, как будто речь о спутнике Марса или Юпитера, а ведь там сверкает спутник галактики! Эдакий шарик из миллиона звезд, что очень близко одна к другой, как-то взаимодействуют, там особый мир, свои законы, свои континуумы…

– Ну, – сказал Мрак мужественным голосом, хотя внутри все похолодело, – если кто-то там, на спутнике… виноват, в спутнике, тогда мы уже нашли! Осталось только пойти и обломать рога. А если больно наглые, то размажем по стенкам.

Олег оглянулся на Таргитая. Тот лежал на роскошном ложе, но что-то на миг сместилось, Олег увидел темные волны тумана под Таргитаем, пахнуло смертельным холодом, а холодный ужас успел коснуться кожи. Видение тут же исчезло, но страх истаивал медленно, а в сердце заползала страшная мысль, что здесь даже не пространство и время, а что-то более древнее, что нельзя ни понять, ни осмыслить, ни даже назвать, как раз то, что трусливо называем «ничто», так вот Таргитай, как мифический Брахма, возлежит на этом ничто, на этом небытие, несуществовании…

– Отбываем, – сказал Олег твердо. – Я не знаю, сколько у нас осталось времени. Прощайся, уходим.

– А ты уже попрощался?

– Он знает, что я ухожу.

– Тогда знает и обо мне, – сказал Мрак рассудительно. Однако он подошел к Таргитаю, хлопнул по плечу и сказал громко, словно разговаривал с глухим: – Тарх, нам предстоит небольшая прогулочка. Но мы вернемся к твоему необыкновенному кабанчику!

Таргитай вытащил из-за пазухи дудочку, приложил к губам. Мелодия полилась спокойная, мирная, чуточку игривая. Мрак прислушался, да, это песня Таргитая, но вообще-то не лучшая его песня.

Они неслись через холодный пустой космос, оба молчали, наконец Мрак не вытерпел:

– И куда теперь?

– Еще не знаю, – ответил Олег сдавленным голосом.

– А куда же мы прем?

– Куда глаза глядят, – ответил Олег. Пояснил: – Мои – вон в ту часть галактики. Во-первых, там вроде бы звезды, что вылетели первыми… Ну, не сами звезды, но те грязь и осколки, что вылетели из Праатома, или Яйца, самыми первыми. И хотя вроде бы смешно рассматривать, на сколько позже отлетел пятый осколок гранаты от первого… вон ты скажешь, что все вместе и одновременно! – но в малом мире звезд и планет это имеет значение. Немалое.

– Надеешься, – сказал Мрак заинтересованно, – наткнуться на древние цивилизации?

– Вот-вот.

– И пограбить?

– С чего бы?

– Олег, ты даешь… Сам же сказал, что мы все еще люди! И что надо оставаться людьми.

– Мрак, что-то я тебя иногда перестаю понимать…

– Ну, всегда в дальние неведомые края отправлялись за кладами, спрятанными сокровищами. Раньше сокровищами именовались сундуки с золотыми монетами, потом – Великие Знания древних цивилизаций… Это и есть – оставаться людьми всегда и во всем! То есть тащить все, что плохо лежит. Что не удается утащить, там прибить сторожа и все равно утащить. Или спалить, если утащить ну никак низзя.

– Во много знаний – много горя, – ответил Олег хмуро. – Давай-ка сперва просто найдем эти сверхцивилизации. К тому же я не сказал еще «во-вторых», ты по своей наглой бесцеремонности перебил, как всегда…

– Наглой бесцеремонности, – повторил Мрак заинтересованно, – ну и любишь ты меня, лингвист! Так что же «во-вторых»?

– Во-вторых, за той группой звезд уже край галактики. Если смотреть издали, то вся галактика – сплошной твердый диск с шаром в середке… что-то вроде Сатурна с непомерно большим кольцом, а вокруг этого диска носятся спутники. Издали они тоже выглядят твердыми шариками. Или звездочками, как хочешь.

Дальше неслись молча, Мрак безуспешно старался уложить в сознании этот бред, что есть не бред, а жуткая реальность. Раньше ему казалось, что самое многочисленное, что может быть, – это дорожная пыль. Мельчайшая, въедливая, миллионы и миллиарды этих крохотных пылинок, что покрывают дороги невесомым покрывалом, обесцвечивают одежду, превращают потные лица в маски. Но вот только в одной нашей Вселенной что-то около ста миллиардов галактик. В каждой галактике – сто миллиардов звезд. Причем сто миллиардов – это минимальная цифра. Обычно пишется так: сто-двести миллиардов звезд в самой галактике. А Олег вот добавил, что еще и по миллиону звезд в каждом спутнике галактики, что совсем уж вроде мизер. Так, посмотришь на галактику, вокруг которой вьются совсем мелкие мошки, и кажется, что уж мошку-то исследовать совсем просто. Но когда представишь себе, что миллион звезд – это все-таки миллион, настроение сразу падает в черную пропасть.

Даже эту чертову мошку не хватит жизни обследовать!

Он бросил нетерпеливый взгляд на Олега. Пора бы нырять в нуклонный океан, но Олег все летит… хотя это над Землей он пролетел бы, как межгалактический метеор, а здесь это ближе к стоянию на месте.

– Ну, что решил? – спросил Мрак в нетерпении. – Давай, Олег, соображай. Я думал, что Таргитая надо выручать от какого-нибудь космического спрута. Или мутанта с большим бластером!.. Тут бы мы им показали… Но ему, видите ли, просто хреново. Депрессия у него! Слов каких навыдумывали…

– Мутанта мы бы сразу, – согласился Олег уныло, – а вот такое… Психиатра бы сюда. Только, боюсь, психиатр не очень бы… Или сказал бы, что надо убрать причину депрессии…

Мрак оживился:

– Так это я энтот психиатр!