Человек с топором - Никитин Юрий Александрович - Страница 58

– Надо осторожненько…

– Ну как знаешь, – разрешил Мрак великодушно, а сам возликовал, волхв не видел его трудностей, не заметил страха. – Если что, свистни.

– Свистну, – пообещал Олег. – Так свистну, что уши отпадут.

Мрак проследил за его взглядом, это было легко, от глаз Олега протянулся рубиновый луч, похожий на лазерный. По нервам кольнул страх, здесь же водород, все взорвется к такой матери… но либо чудовищное давление виной, либо взгляд совсем не лазерный, но этот ясно видимый взгляд совершенно беспрепятственно уходил в темные глубины.

Лицо Олега стало страшным. Мрак ощутил, что шерсть поднимается дыбом, из горла потекло волчье рычание. Он страшился представить, что может узреть Олег таким взглядом, но все равно во внутренностях было холодно, а сам чувствовал себя мошкой с оторванным крылом, что пытается увернуться от огромной мухобойки.

А из темной бездны уже поднималось нечто огромное, напоминающее человеческую фигуру. Мрак застыл, не в силах даже отступить, дать дорогу. Это в самом деле был человек – размером с пятиэтажный дом, одетый в звериные шкуры, в руке дубина, глаза горят злостью, в широкой пасти блеснули острые зубы…

– Олег! – прохрипел он. – Олег!

Олег обернулся, увидел его лицо, крикнул торопливо:

– Сойди на радио!

Мрак с огромным усилием взглянул, тут же вернулся к обычному оптическому и впервые ощутил, что страшное зрелище, которое дает радиозрение, совсем не тряхнуло, а успокоило. Страшный дикарь с дубиной проплыл вверх, но теперь Мрак видел, что в нем нет скелета, нет внутренностей и что это совсем не дикарь и вообще, наверное, не живое существо, а что-то вроде объемного призрака, привидения, миража, причудливо измененного эха…

Мрак опускался через бурую мглу. Сверкающее, как стеклышко на солнце, ядро разрасталось очень медленно, и он от усталости потерял представление, куда они с Олегом опускаются, зачем, почему и что там внизу под ногами блестит так странно.

В глазах иногда вообще темнело, а когда приходил в себя, он все еще опускался, совсем близко скользила вытянутая фигура Олега, он упорно сохраняет человеческие очертания, трус поганый, вечно чего-то боится…

Снизу из бурой тьмы все чаще всплывали объемные тени. Иногда проплывали совершенно бесшумно, иногда с гулом, писком, скрипом, будто перетирали камни. Однажды под ногами лопнул небольшой пузырь, не крупнее барана. Волна смяла Мрака, выбила дыхание, он трижды перевернулся через голову, рука Олега удержала, хотя и сам Олег тоже кувыркнулся пару раз.

Мрак сказал слабо:

– Боюсь и представить…

Он кивнул вниз и в сторону. Там поднимались такие же пузыри, похожие на аэростаты. Иные размером с небоскребы, а однажды в стороне прошло тело с гору средних размеров. Мрак стиснул зубы, представив себе, что вот такой пузырь взорвется, и тут же изгнал эту мысль, а то вдруг тот гад услышит…

Чем ближе опускались к ядру, тем сильнее становилось свечение. Олег наконец начал уменьшаться в размерах. Мрак с облегчением тут же сжал свою структуру почти наполовину, потом еще и еще, уплотняя атомные решетки. Ему показалось, что мысли пошли чаще, хаотичнее, посмотрел в сторону Олега.

Тот опускался все еще в виде человеческой фигуры, но сильно упрощенной, с укороченными конечностями. На Мрака взглянули щели глаз, там мигал прерывистый свет. Мраку стало нехорошо, он отвернулся и стал смотреть вниз.

Из приближающегося ядра навстречу били длинные многокилометровые молнии, толстые, как трубы нефтепроводов. Олег лавировал, будто чувствовал, где пройдет заряд, а может, и в самом деле чувствовал. Молнии становились крупнее, злее, толще. Мрака начало охватывать отчаяние, везение долго продолжаться не может, как вдруг сообразил, что молнии уже перестали пронизывать толщу неожиданно. Теперь рассекают бурую тьму, как горящие ветки исполинского дерева – неподвижные, жуткие, толстые, как туннели метрополитенов. И, как в этих туннелях, в них быстро-быстро метались оранжевые огни разрядов такой мощи, что Мрак даже не пытался представить их вольтаж.

Они падали, проскакивая между этими жуткими смертоносными ветвями, опускались, Олег предостерегающе вскрикнул, Мрак едва успел увернуться, а со стороны ядра понеслась целая стая огненных бабочек, так он их назвал про себя, хотя эти бабочки под стать Юпитеру: каждая размером с быка.

Ребра трещали, он задыхался, каждое движение давалось все с большим трудом. Олег опускался рядом, на его лице было сильнейшее беспокойство, страх. Он суетливо дергался, глаза то поворачивались в сторону уже ясно видимого ядра, то возвращались к Мраку.

– Выдержу, – прохрипел Мрак. – Кровь носом пойдет… но я попинаю ногами само ядро… Я ж человек… или нет?

– Мрак, – сказал Олег, – даже мне тяжко. Может, лучше наверх? Я сам нарою.

– Я… человек… – прохрипел Мрак. – А человек… попинать…

Потом он, похоже, вырубился на минуту-другую. К счастью, Олег не заметил, они как раз опускались на самое дно болота, как все больше казалось Мраку. Огромный горб ядра выступал, как панцирь огромной черепахи, но этот панцирь был размером с континент. И все ядро показалось Мраку не мельче, чем один из шестнадцати спутников Юпитера, причем не самый мелкий.

Олег опустился, похожий на водолаза, что обследует затонувшую атомную подлодку, поплыл, по-лягушачьи двигая руками и ногами. Мрак чувствовал, что хотя кости выдерживают чудовищную гравитацию, но плоть рвется, сползает вниз, атомное сердце стучит со всхлипами…

А как будет выглядеть смерть такого монстра, как я, мелькнула мысль. Взорвусь, как атомная бомба? Интересно, а взорвется ли этот водород, гелий и вся эта гремучая смесь?..

Вспыхнул тусклый трепещущий свет. Там в огненных сполохах стоял Олег. Чудовищные тени запрыгали по миру, не знавшему света. Олег старательно всаживал под ноги узкое лезвие резака – откуда он его взял или когда успел сделать? Мрака терзали скрежет, писк, скрип. Другим звукам просто не мог дать названия, от резака летели… можно их назвать искрами, гасли, а вдоль разреза отслаивалась некая слоистая плоть, такой она показалась в этом жутком свете.

Потом снова провал в памяти, а очнулся Мрак уже в верхних слоях Юпитера, когда до поверхности оставалось не больше сотни километров. Олега не было, но почти сразу же в его черепе раздался голос:

– …пришел в себя?.. Жди там. Я уже скоро.

– Не спеши, – выдавил Мрак. – А то на ногу что-нибудь уронишь…

Было гадко и стыдно, что сдал именно он, Мрак, а это слабачье снова вкалывает за него, добывает, так сказать, для него бутерброды. Кровь из носа, сказал он свирепо, но у меня будут кости крепче, шкура толще, а уж жрать смогу то, что для тебя будет не по зубам. Не знаю еще, что это, пока тебе по зубам все, но будет такое время, будет…

Но стало еще стыднее, поймал себя на том, что, как мальчишка, рисует в воображении сцены, когда Олег спасует, и тогда появится он, неустрашимый и могучий, небрежно так это все сделает, спасет, обогреет, а всех врагов мгновенно в прах, в пыль, а потом еще наступит на горло и беспощадно срубит им головы, как и должно добро поступать со злом…

Олега пришлось ждать долго, но он все повторял, что вот сейчас-сейчас, еще чуть, но время шло, уже начал беспокоиться, не придавило ли каким камешком, крикнул, что спустится, если вот прямо щас не поднимется, и Олег прокричал в ответ, что уже и так поднимается, только медленно.

Скорее всего, брехал, так как прошли все сроки, за это время можно трижды к центру ядра и обратно, но наконец внизу в болотной тьме показалась темная глыба. На этот раз Олег тащил не такой уж и айсберг, как сюда от Меркурия, то ли сил не хватило, то ли не смог больше отковырнуть. И то дивно, ведь ядро не просто каменный или железный астероид, провалившийся в газовый гигант – чудовищное давление за миллиарды лет сформировало из него что-то совсем уж необыкновенное…

Олег исхудал до синевы, дышал тяжело, с хрипами. Мрак подхватил его и уже сам потащил наверх, но Олег покачал головой, отстранился. Некоторое время ничего не происходило, только вокруг него образовался ураган из водорода, спрессованного давлением до плотности воды. Мрак не сразу понял, что воочию видит, как Олег потребляет за неимением металла или камня простой газ.