Человек с топором - Никитин Юрий Александрович - Страница 31

Глава 10

Увы, Мрак пока что не мог питаться, как подобает мужчинам, – это сумел съязвить Олег, – то есть есть все, не перебирая харчами. Пришлось приземлиться, так сказать, вблизи одной деревушки: купили огромный окорок, роскошный балык, творога, сметаны, мешок сахара. В местной лавочке на видных местах обнаружили свежие журналы по радиоастрономии, Мрак удивился, Олег молча указал в окно: в миле отсюда, на востоке, к синему небу поднимается ажурная конструкция гигантского радиотелескопа. Фантастическое зрелище, триумф земной науки и техники, сверхзоркий глаз, где воплотились все достижения современной конструкторской мысли.

Покинув деревушку, все купленное Мрак оприходовал в ближайшем укромном месте. Морда сразу стала шире, глаза заблестели, выпрямился.

– Ну как? – спросил Олег. – Теперь готов?

– Как пионер, – ответил Мрак бодро.

– Тогда…

Он осекся. Странное воспоминание пришло нежданно-негаданно. Он смотрел на далекий скалистый берег моря и вторым зрением увидел странные призрачные конструкции из железа. Исполинские балки, источенные ржавчиной. А между ними шмыгающие полуголые люди, кто-то с дубиной в руке, кто-то с камнем. Странные, волосатые, с низкими лбами, а другие, напротив, с непропорционально огромными головами, абсолютно лысые, бледные, с нездоровой ноздреватой кожей.

Это видение не раз посещало его в давние, очень давние времена. Теперь он может сказать отчетливо, что впервые видение грядущей катастрофы узрел в далеком прошлом, сейчас вот сразу и не вспомнит, в каком году, кажется – в пещере отшельника. Тогда в своих видениях зрел смутные, а когда и очень отчетливые картины неведомого четырнадцатого столетия, когда иранский хан Газан принял ислам и велел вырезать всех православных по всему Ирану, когда были вырезаны персидские несториане, в Орде с воцарением Узбека принят ислам, а христиан – под нож, в бескрайние земли славян нахлынули с Востока – исламская Орда, с запада – католическая Литва…

Да, все потом так и произошло, как он видел. Необъятные славянские земли сократились до размеров овчинки, с востока славян обращали в ислам и заставляли переходить на арабскую речь, с запада обращали в католичество, и тоже русский язык истреблялся нещадно… Но не произошло то страшное, от чего просыпался с жуткими криками, весь мокрый от липкого пота, дрожащий, напуганный так, что весь день не мог ничего взять в трясущиеся руки, а ноги подгибались, словно там исчезли кости.

Но этот радиотелескоп… В какой-то страшный день он видел именно этот берег и, теперь может сказать точно, этот огромный радиотелескоп. Видел его опаленным чудовищным взрывом, теперь знает – ядерным, видел мутантов, видел чудовищных тараканов размером с собак, видел страшное красное небо, лишенное озонового слоя, видел развалины цивилизации, которую, увы, уже не восстановить…

Мрак в нетерпении переступил с ноги на ногу. Громко кашлянул, как выстрелил из пушки. Олег вздрогнул. Мрак с подозрением всмотрелся в смятенное, но сияющее лицо волхва.

– Что так ликуешь?..

– Мрак, – сказал Олег, – стыдно признаться, но я не жалею, что у меня были… эти… как их, видения. Да и не видения, если быть точным, просто мой рациональный мозг иногда так быстро перебирал кучу фактов, анализировал, составлял, а потом выдавал результаты в виде картинок, что я не успевать прослеживать логические цепочки… Я такое не люблю, сам знаешь, я никогда не доверял своему… гм…

– Чутью?

– Да пошел ты, я ж не волк и не собака! И не Таргитай. Я – ученый, а ученый доверяет только фактам. Просто у меня бывали озарения, но и эти озарения – лишь результат огромного кропотливого труда…

Мрак скривился, перебил:

– Ты хоть о чем?

Олег открыл рот, посмотрел непонимающе, засмеялся. Мрак уловил неловкость в голосе, Олег пояснил:

– Однажды у меня было видение грядущей катастрофы. Ядерной! Поверишь ли, еще в девятом веке. Из каких фактов могло такое сложиться, ведь в те века даже о зачатках науки не подозревали, а я видел вот этот телескоп, изуродованный ядерным взрывом!.. И – мутантов, мутантов, умирающую бесплодную землю, радиоактивные бури, чудовищных насекомых… И все это было связано с двумя столкнувшимися волнами непримиримых религий: ислама и католицизма.

Мрак вскинул брови:

– Католицизма?.. Ах да, он тогда был молод и романтичен, я ж сам как-то в первом же крестовом походе… гм…

– По моим видениям выходило, что эти две религии, столкнувшись на просторах, где ныне Россия, вступят в вечную ожесточенную войну. Войну на истребление. Потом ядерная зима, ядерное лето… И – конец не только цивилизациям, но и вообще человечеству. Тогда я задумал создать третью силу как раз там, где они через триста-четыреста лет должны столкнуться!.. Создал Киевскую Русь, укрепил, расширил… А когда началась экспансия ислама с Востока, а католицизма с Запада, именно Русь послужила буфером. Если честно, чуть-чуть было ее не стерли в порошок. Уже от нее остался только клочок… но за несколько столетий, что она продержалась, истекая кровью, за это время ислам потерял атакующую силу, католицизм убедился, что напрасно ломает зубы, каждый отступил и принялся покорять более слабых соседей, а вот Русь…

Мрак заново оглядел исполинскую конструкцию радиотелескопа. Она казалась ажурной, воздушной, почти растворялась на фоне чистого синего неба, но Мрак мог бы с точностью сказать, сколько сотен тысяч тонн высокопрочного металла ушло на сам телескоп, сколько вбито в гору для придания устойчивости.

– М-да, – протянул он. – Не хотел бы увидеть это… опаленное взрывом.

Взлетели плечо в плечо, Мрак уверенно держался рядом. Экономя энергию, он не создавал силового пузыря… да и не умел, и встречный ветер бешено трепал его черные, как космос, волосы. Как две ракеты, пронеслись сквозь белесую мглу облаков, там маленькое яркое солнце, нещадный блеск, а внизу то заснеженные поля, то кора старого дерева, то половцы перегоняют дань, полученную от хазар, – два миллиона овец…

Мрак несся, как истребитель, красивый и обтекаемый, Олег полюбовался, приблизился так, чтобы силовой пузырь накрыл и Мрака, прокричал:

– Нехватка энергии – понятно… но как ни странно, наш основной барьер – вот это! Помнишь, дети видят в облаках сказочные замки, драконов, страшные головы, снежные горы и всякое разное… Взрослея, мы видим только облака. А вот в космосе мы все еще дети.

– Мы ж еще не в космосе!

– Тем более. Еще не вышли в космос, а уже глючим.

– Это ты глючишь.

– А ты?

– А у меня просто… просто разыгрывается творческое воображение!

Олег взглянул вверх, вздрогнул, сказал торопливо:

– Только сейчас кое-что проясняется насчет Таргитая…

– Что?

– Как он стал богом, почему стал…

– Ну-ну!

– Он ничего не страшился, помнишь?.. Потому мог без страха посмотреть на все. Это первое, хоть и не самое важное. Или второе, как хочешь. Он всегда на весь мир смотрел, как мы считали, по-дурацки: мол, все на свете – это одно целое, и даже камни имеют душу, а мы, люди, со всем живым и неживым в родстве. Это он тогда по-дурацки пытался сообщить нам свое интуитивное понимание мира, его атомарную структуру, все существующие взаимосвязи между элементами. А тут, Мрак, главное – увидеть! Точнее, увидеть – и не испугаться.

– Почувствовать, – сказал Мрак. Видя, что Олег сразу не понял, повторил с нажимом: – Ты же сам говорил: почувствовать – и не испугаться. Если только понять, то это остаться в сторонке, откуда будешь смотреть на мир, как на фотографию. А вот почувствовать… мы все-таки почувствовали, верно?

– Кое-кто, – ответил Олег. – Кое-что. Немножко. Краешком.

Некоторое время неслись молча, потом Мрак указал вниз. По движению его руки даже снизились, в подробностях рассмотрели поле космодрома и крохотную космическую ракету.

Олег сказал грустно:

– А ведь уверены, что на ракетах полетят и на планеты, и к звездам..