Баймер - Никитин Юрий Александрович - Страница 78

Я постоял, понаблюдал. Третий комп свободен, я с трудом подавил инстинкт сесть за клаву и разделать этих героев, показать, кто в виртуальном мире есть ху.

На меня не оглядывались, потом подошел Гриць, но к компу не сел, явно на минутку. Наконец Антон с разочарованным видом откинулся на спинку кресла, на дисплее надпись: «Вы проиграли». Сергей оглянулся, заметил нас, мне кивнул по-свойски, а Грицю сказал весело:

– Привет, пец!

– Чо?

– Ты ж от Нюрки? Значит, пец.

– Какой такой пец?

– Ну, как там в песне: «…Разложил товарку пец»? Слушай, пец, я ж тебе говорил, чтобы ты отрегулировал карбюратор, а ты и ухом не моргнул! А я не такой дурак, как ты выглядишь, я все замечаю. Тебе б с корабля на баб, а я что – должен делать свою работу за тебя?

Антон заметил философски:

– Человек создан для счастья, а ты ему прямо под нос шаланды, полные фекалий!

– Человек создан для счастья, – поправил Сергей, – как птица для духовки. Так что, Гриць, ты карбюратор отрегулируй, а ты, Антошка, раз уж ты такой умный и грамотный, да еще и любитель музыки, то рояль перетащишь со второго этажа на первый. Светлана Васильевна нашла ему место получше. А тебе, Андрий, какую бы работу придумать… Ты больше любить подтаскивать или оттаскивать?

– Я хотел было вас к Интернету приобщить, – сказал я. – А то уже полгода анлимитед доступ, а вы и ухом не моргнете!..

– Анлимитед, – спросил Сергей осторожно, – это на халяву?

– Почти, – согласился я. – Это значит, что уже «уплочено». Пользуетесь или нет.

Антон сказал удивленно:

– Уплочено, а мы не пользуемся? Это что ж с нами? Мы христосики, что ли?

Я сел за свободный комп, сказал:

– Смотрите, запоминайте. Первое – надо включить. Поняли? Если комп не включен, то в Интернет не войдете. Даже баймить будет трудновато, хотя для вас нет преград ни на море, ни на суше… Вон как у Антона на плече татуировка «С любых высот в любое место!»…

Они наблюдали терпеливо, на выпады не реагировали. Каждый старается все схватить, это другие пусть ухами ляпают, как слоны, а весна покажет, кто где срал…

Я показал им систему поиска, оттуда уже в самом деле в любое место, вошел в первый попавшийся форум, показал мессаги, как читать, писать ответы, брать ники, общаться.

Антон, самый мелкий из трех ботов и потому самый закомплексованный, но с непомерными амбициями, тут же взял себе ник «Воланд», Сергей – «Ланселот», а Гриць – «Su­per­man».

Сергей посмотрел на меня подозрительно:

– Чего лыбишься?

Я поспешно согнал улыбку.

– Да так просто. Сейчас походите по сайтам, увидите, какие стада там бродят этих самых воландов, ланселотов и прочих наполеонов – весь состав любой психушки! Ведь люди не шибко умные в карман не лезут не только за словом, но и за никами. У них во всем выбор невелик.

Сергей подумал, почесал в затылке:

– Ага… честно, я ведь хотел что-нибудь покрасивше и загадочное… Как и все эти… ну, эти. Нет, я лучше тогда… Во, «Идиот»! Как, а? Или «Засранец»!

Я хотел смолчать, что мне эти боты, но Сергей чем-то нравится, хоть бот и есть бот, на всякий случай сказал предостерегающе:

– Сергей, подумай все-таки.

– А что? – сказал он задиристо. – Ник – это одежка. А по одежде встречают только дураки.

Я промолчал, хотел уйти, но он что-то поймал в глубине моих глаз, ухватил за руку, развернул к себе.

– Да ладно тебе, – сказал я. – Дураки так дураки. Я ж не спорю.

Он зло уставился в мое лицо.

– Ладно, я брякнул не то. По одежке встречают, а по уму провожают! Разве в Интернете не так? Тогда в нем тусуются одни придурки. Надо читать то, что написано… и судить по нему. Не так разве? Ну, скажи, скажи!..

Он смотрел со злостью, но и требовательно. Я посмотрел в его глаза, злые и одновременно просящие, жаждущие знаний, это от меня-то, который сам как в темному лесу. Другие охранники тоже повернулись от мониторов, смотрели с ожиданием.

– Ладно, – сказал я со вздохом, – только, Сергей, без обид, ладно?.. Сам напросился. Ты запущен, как огород у моей бабушки… Тебе надо все сначала. И, желательно, на пальцах, иначе все окажется чересчур высокими истинами.

Он сказал зло:

– Давай на пальцах! Мы ж тут усе тупые.

– Тогда получи. На пальцах. Когда два человека встречаются, к примеру, на улице, то в разговоре участвуют еще и мимика, жестикуляция, всякие там кивки, улыбки, телодвижения, дополняющие слова. Когда звонишь по телефону, то надо сперва назваться… ага, для тебя это дикая новость!.. потом поинтересоваться, не оторвал ли от дел, – ты же не видишь, чем собеседник занят, а можно еще и спросить, как себя чувствует. Что, чересчур? А если он лежит обмотанный бинтами и с термометром в заднице, и ты ему с ходу начнешь ржать веселый анекдотец про покойников?

Антон в самом деле коротко ржанул, представив кого-то из своих в такой позе, а я продолжал:

– При общении в Интернете не слышишь даже телефонного голоса, по которому тоже можно кое-что да определить. В Интернете – только буквы. Потому первое впечатление – ник. Да, за ником «Подонок» с некоторой ничтожной долей вероятности может скрываться не совсем подонок. Но когда в общественный транспорт вламывается пьяный в жопу бомж, от которого воняет: только что обоссался и обосрался и в таком виде влез в салон, ты уверяешь себя, что не надо судить по внешности? А может быть, это чистейшей души человек? А может, это великий поэт, возвращающийся с попойки гениев? Так что, Сергей, кончай лапшу на уши вешать, что не судишь по внешности. Все мы судим по внешности. Все! А уж потом, после некоторого общения, начинаем менять свое мнение в ту или иную сторону.

Теперь уже все слушали внимательно, не перебивали. Я видел обращенные в мою сторону взгляды. Антон отодвинул клаву, повернулся в нашу сторону.

– Так вот, – продолжал я, – в Интернете до такого общения часто не доходит. Почему? Да все потому же, что перед тобой буквы, а не живой человек. Вот взял этот неведомый ник «Подонок» или «Сраный Козел» и что-то там пишет на форуме. Но я, как человек с нормальной психикой, просто не кликаю на таких мессагах, что естественно. Просто даже не открываю для чтения. Ну не хочу я слышать речь подонка или сраного козла! И сам ему не отвечу. Да, может быть, он взял такой сраный ник из неведомого мне чувства протеста, но я этого не узнаю, так как в контакт не войду, а попытки сраного козла вступить в контакт со мной сразу же пресеку. Ладно, я не бог весть какое сокровище, но точно так же этот сраный козел потеряет и многих достаточно чистоплотных людей, которых явно не хотел бы потерять. Я объяснил доступно? Достаточно доступно? Или надо еще и кол потесать на голове, орехи поколоть?

Антон одобрительно кивнул, Гриць опустил голову, соглашаясь, но Сергей явно завелся, возразил:

– Ты сам говорил о штампах, которые тормозят… что-то там тормозят! А сам? Не тормоз?

– Штампы, – согласился я. – Ассоциации. Это как закрепленные уроки, чтобы их не проходить снова, а, опираясь на них, идти дальше. Не все ассоциации верны, тем более – не всеохватывающи. Но они уже закрепились. К примеру, свастика – это фашистский знак… сколько бы ни говорили о ее древности и солярности, сам когда-то на этом горел, скифы – причерноморские кочевники, хотя есть даже спортивные лодки-скифы, французы – бабники, а штурмовики – это… тоже понятно. Это не значит, конечно, что с этими определениями надо смириться, но, называя свастику солярным знаком, которому десять тысяч лет, надо быть готовым к длительным объяснениям. В Интернете ты не сможешь каждому новичку объяснять происхождение своего ника… особенно если он не просит, и придется смириться с тем, что твой ник понимают… как понимают. А понимают всегда в общепринятом смысле, и это не зависит от уровня интеллекта или образования. Выйдите на улицу и опросите встречных: старых, молодых, тупых и высоколобых: как они понимают слово «засранец», «сраный козел», «идиот»!

Сергей некоторое время зло пожирал меня глазами, кулаки сжаты. Я даже представил, что от меня останется, если таким кулаком да в мою непрочную челюсть. Затем со стороны Сергея послышался шумный выдох. Его твердые губы раздвинулись в хмурой усмешке.