Таймер для обреченных - Нестеров Михаил Петрович - Страница 45

2

ТЕЛЕГРАММА

Школьнику от Абрамова – лично.

Согласно данным Мэлоди УНГЕР операция, проводимая военной разведкой «Аман», носит кодовое название «Туризм-2». Учитывая близость учений украинских войск ПВО и непосредственную связь УНГЕР с расследованием ЧП в октябре 2001 года, а также намеченный на 3 марта вылет делегации «Хамас» в Москву (воздушным коридором через акваторию Черного моря и в досягаемости ракет ЗРК С-200 «Вега» с крымского полигона Опук), следует вывод: цель «Амана» – лидеры «Хамаса».

Операция по ликвидации «Хамаса» готовится по сценарию «Учения ПВО-2006», который, за исключением времени и незначительных нюансов, ничем другим не может отличаться от сценария «Учения ПВО-2001». «Аман», имея одну инвариантную координату – это точное время пуска мишени, и переменную – которая может по условиям задачи принимать различные значения, то есть подгонка авиарейса к условиям спецоперации, – вполне может осуществить диверсию.

На предложение УНГЕР о помощи в заключительной фазе расследования трагедии 2001 года я ответил согласием. Однако на мои ответные предложения о содействии УНГЕР ответила отказом. Обоснование – УНГЕР опасается за свою жизнь. Что, на мой взгляд, связано с российскими спецслужбами и той политикой в сфере ВПК, которую ведет Минобороны в частности и государство в целом. Возможно, причина трагедии связана с неисправностью отдельных узлов ЗРК «Вега» российской сборки, включая саму ракету, либо существуют способы воздействия на ракетный комплекс этого типа, о чем, собственно, говорит сам факт поражения российского лайнера, а также новый (либо в продолжение) интерес «Амана» к учениям в Крыму. Такое положение дел явно настораживает УНГЕР, и в случае подтверждения фактов о неисправностях в узлах комплекса или практического, а также непредсказуемого воздействия на него извне заставляет УНГЕР быть предельно осторожной по отношению к нашей агентурной группе как подразделению российских спецслужб. Как представитель разведуправления ВВС Израиля УНГЕР обладает точными данными о количестве С-200 на Крымском полуострове, в частности. То есть зенитные комплексы, дислоцированные в Крыму, произведенные в России, угрожают всем воздушным судам, курсирующим по международному воздушному коридору.

Вывод: вполне возможно, «Аман» в октябре 2001 года провел секретную операцию с целью сбить российский лайнер. Мотивы – не ясны. Полагаю, что Унгер в 2001 году вышла на след секретной операции, а спустя пять лет, накануне повторной диверсии, «Аман» поставил задачу избавиться от свидетелей.

По моему распоряжению БЛИНКОВ из Туниса, а МУЗАЕВ из Самары вылетели на Украину для подготовки к заключительной фазе расследования.

Фрагмент беседы с УНГЕР.

Вопрос:

Твои данные помогут снять обвинения с ПВО Украины?

Ответ:

Нет. Виновата украинская ПВО.

Вопрос:

В 2001 году ты закончила расследование?

Ответ:

Официально – да. Отчеты в «Амане».

Вопрос:

Почему ты возобновила расследование?

Ответ:

Не могу сказать.

Вопрос:

Мы – частная организация, почему ты не можешь рассказать правду?

Ответ:

Если вы – частная организация, то поможете мне на месте, в Крыму. Но если бы вы представляли государственную структуру, то избавились бы от меня.

Отчет о проделанной работе в Израиле, а также о деталях содействия Голды СААР в прохождении терминала в аэропорту «Бен-Гурион», – по завершении операции или при личной встрече.

Примечания:

1. Унгер не может вести двойную игру по причине покушения на нее ликвидаторами «Амана». Исчезновение Эли Сайкса и убийство Маркоса Бегина являются «натянутым» фактом в более изощренной – с использованием УНГЕР – игре. И здесь интересен один нюанс: самостоятельно решения о ликвидации «Аман» не принимает. Скорее всего куратором военной разведки выступает руководство Израиля.

2. В помощи СААР моей агентурной группе прослеживается заинтересованность министра иностранных дел в операции «Амана» по ликвидации «Хамаса», и, вполне возможно, СААР поддерживает «Аман», занимая при этом нейтральную позицию.

3. Учитывая оперативность «Амана», полагаю, что военной разведке Израиля на этот час известен коридор, по которому моя агентурная группа покинула страну. Что означает пересечение интересов разведки и главы МИД Израиля и игру на фронтах дипломатических и разведывательных интересов.

А. Абрамов.

Школьник два раза прочитал отчет Абрамова, написанный им, как показалось контр-адмиралу, на одном дыхании. Не откладывая дела в долгий ящик, он в свою очередь сел за составление отчета. Поскольку в этом деле разведуправление флота выступало в качестве представителя российской стороны (в вопросе пересмотра важных позиций по Черноморскому флоту), Школьник адресовал отчет на имя начальника Главного штаба ВМФ Юрия Черненко. Хотя, находясь в прямом подчинении ГРУ, обязан был доложить в эту службу. Он через адъютанта передал письменный анализ, присовокупив к нему текст телеграммы Абрамова, начальнику штаба.

Накануне вылета агентурной группы в Тель-Авив Школьника не на шутку взволновало два события: вылет делегации «Хамаса» и учебно-боевые стрельбы в Крыму. Он не стал докладывать наверх о своих соображениях, равно как отказался от идеи указать на них Абрамову – дабы не настраивать капитана на определенный курс и не дать заглянуть в конец учебника. На тот момент перед ним ставилась параллельная задача, и адмирал искренне надеялся на разные курсы, не пересекающиеся ни во времени, ни в пространстве. Что касается «верхов», то, полагал адмирал, там соображалки куда круче, их обслуживают аналитические отделы, и сей факт наверняка не остался без внимания. Начальству решать, подвергается ли риску быть обстрелянным лайнер с «бывшими» террористами. Может, втихаря ставят свечечки в храме. Хотя их, с огромными звездами, в атмосферу, пропитанную ладаном, силком не затащишь, – в обычном рваном стиле заключил Школьник. Если вопросы безопасности и существуют, то их должен решать «туристический» Израиль.

Ответ начштаба заставил себя ждать. Прошло два с половиной часа, прежде чем Черненко пригласил к себе в кабинет Школьника.

– Виктор Николаевич, ты развел бурную деятельность, трахнул весь Израиль и нацеливаешься на Украину, – сразу же атаковал подчиненного трехзвездный адмирал. Он восседал за рабочим столом в сером костюме и желтой, как у речников, рубашке. Накануне он простыл, оттого часто, через слово, шмыгал носом. – Ты прямо как разделяющаяся головка «Сатаны»! Проходи, присаживайся, – предложил он, опершись о подлокотник кресла. – Ты какого ответа ждешь от меня? Полагаешь, я дам «добро» на якобы предотвращение диверсии украинскими ракетчиками? Ты сам-то читал отчет Абрамова? Там черным по белому написано: в трагедии 2001 года виновна украинская ПВО. Тебе дали задание, а точнее – поручение: снять с этого рода войск обвинение в трагедии. Уже не снимешь.

– Но могу предотвратить…

– Что ты можешь предотвратить?

– Потенциальную диверсию.

Начштаба рассмеялся:

– Ты как школьник!

– Ты докладывал министру?

– Чтобы он меня в жопу послал? Пусть потенциальными диверсиями занимаются аналитики. А у нас с тобой потенция давно не та. – Черненко звучно высморкался в платок. – Это израильская проблема.

– Израильская проблема?

Черненко прикурил, поиграл зажигалкой, подбросил ее – и не поймал. Полез под стол. Продолжил с покрасневшим лицом, но с прежним настроением.

– Ну да, израильская. Пускай сбивают кого хотят. Да и нашим дипломатам работы прибавится. Есть чем обвинить и поиграть на международном поле.

Школьник в упор посмотрел на адмирала. Ему откровенно не понравился развязный тон шефа. Зная его давно и будучи с ним в приятельских отношениях, флотский разведчик пришел к однозначному выводу: Черненко явно играл и скрывал за этим свою озабоченность.