Имя твое – номер - Нестеров Михаил Петрович - Страница 44

– Но я агент ГРУ, – как бы невзначай это замечание не прозвучало.

– И этим все сказано, – нахмурился Школьник. – Нужных людей мы освобождаем из-под стражи, отработанный материал снова отправляем за решетку.

– Значит, связи с вами никакой.

– Исключи любую возможность связаться со мной, выговорить мои имя и так далее. Всю информацию для работы собирай сам. Не доверяй Гриневичу. Не доверяй никому, даже мне. Твое главное оружие – умение работать с людьми. Обратил внимание на мой акцент?

– Вы сделали ударение на том, что информацию я должен собирать сам.

– Выводы сделал?

– Да, Виктор Николаевич. Гриневич постарается выявить мой источник информации, и если он его не установит, то заподозрит меня в двойной игре.

– Если тебя арестуют – и в полиции ты скажешь, что работаешь на ГРУ, мы навесим на тебя твои преступления. Точнее, мы дадим совершиться правосудию. Я честен с тобой. Честен с другими агентами, у которых нет криминала за спиной, но есть… допустим… крепкая семья.

– Я понимаю, Виктор Николаевич.

– Дальше. Поскольку ты будешь действовать самостоятельно, ограничений в твоих действиях я не вижу. И последний совет: забудь о задании. Выброси из головы адмирала Школьника, – по-отечески попросил адмирал. – Ясно?

– Да.

– Вопросы?

– Гриневич может спросить, легко ли вы отпустили меня.

– Ответишь, что руководство не всегда контролирует личную жизнь агентов. Ловить агентов, которые в одностороннем порядке расторгают джентльменские соглашения, не в наших правилах. Но если появится необходимость наказать – например, в назидание другим, на такой шаг мы пойдем. Впрочем, не жди этих вопросов от Гриневича. Он бывший военный прокурор и все прочтет по твоим глазам, жестам, словам. На твоей стороне его критическое положение. Помни о нем и постарайся использовать.

Школьник остановил машину на юге Аликанте. Прежде чем отпустить агента и попрощаться с ним, он попросил:

– Дай мне номер твоего сотового телефона.

Романов продиктовал два номера, пояснив:

– На одной трубке батарейка старая.

– Ну так замени ее.

Глава 16

Новые неприятности

Андрей Вихляев не спеша прошелся вдоль витрин и стендов магазина-салона, игнорируя любые попытки менеджеров вступить с ним в диалог, предложить что-то из специального оборудования, к которому не подходило определение ассортимент. Старший менеджер видел, что этот человек – не «бродяга», как называли здесь посетителей, заглянувших сюда случайно. Собственно, в этом салоне, лишь немного недотягивающем до определения «выставка», к случайным посетителям относились терпимо.

Вихляев был одет в широкие джинсы «Мотор», черную куртку. Пара продавцов-консультантов из бывших военных, глядя на него, не определили в нем коллегу, но он явно понимал в документации, которую наскоро перелистывал, а на образцы спецтехники смотрел с видом слесаря, выбирающего хороший инструмент.

Он жестом подозвал старшего менеджера. Мельком глянув на бейдж на ее стильной безрукавке, он, не возвращаясь к стенду, где находилось заинтересовавшее его оборудование, сделал заказ:

– «Обсервер» с полной опцией.

– То есть…

– Укомплектуйте прибор видеокамерой, тепловизором, датчиком улучшения изображения, лазерным дальномером.

– Отлично!

– Я не успел включить в список кабель. Как я понял, в базовом исполнении…

– Сто метров, – поспешила добавить менеджер.

– Мне нужно триста метров. – Вихляев вынул из кармана записную книжку и написал адрес. – Заказчик – Курбатов Михаил Георгиевич. Вот его реквизиты. – Вихляев передал девушке визитную карточку Курбатова. – Советую не тянуть с отправкой. Сколько я должен?

– Будете расплачиваться наличными?

Вихляев подтвердил. Ненадолго задумавшись, он снова обратил на себя внимание.

– У вас специализированный салон. Не от имени человека, на которого я работаю, а просто ради любопытства я хочу спросить.

– Пожалуйста.

– Сколько в Москве таких специализированных салонов? В каком еще магазине-салоне, на какой ярмарке-продаже можно купить оборудование, которое я увидел на ваших стеллажах?

Девушка на секунду задумалась. В интересах компании она не могла давать такие сведения. Другое дело – имя бывшего прокурора, а ныне депутата Курбатова. Она не сомневалась в подлинности предъявленных документов. До этого она бросила взгляд на дорогу, на то место, где парковаться даже ночью – самоубийство. И там стоял джип «Мерседес» класса «Джи» с проблесковыми маячками и спецномерами. Он словно растолкал припаркованные там дорогие иномарки, именно из него вышел этот странноватый покупатель лет тридцати пяти.

Вихляй пришел ей на помощь. Облокотившись о прилавок и не обращая внимания на двух молодых менеджеров в ярко-синих безрукавках, заполняющих страховые обязательства, чеки и прочее, он сказал:

– Ваш салон вне конкуренции – это я понял. Потому я здесь. Поэтому сделал заказ у вас. Но еще пара – тройка таких салонов есть? Между нами: я не хочу там покупать ничего, даже пару метров дорогого кабеля, на котором сэкономят ваши служащие. – Он, усмехаясь, подмигнул ей.

– Два, – подтвердила девушка. – Не в Москве, а в Московской области вы найдете два подобных салона. Это «Безопасность» в Люберцах и… дайте вспомнить… «Евролук» в Раменском.

– У меня к вам просьба. – Вихляй еще раз обратил внимание на ее имя на бейджике. И повторил, переходя на «ты»: – У меня к тебе просьба, Елена Краснова. Если вдруг кто-то заинтересуется не «Обсервером», в частности, а оборудованием, которое заказал Михаил Георгиевич Курбатов, позвони по любому телефону, что указаны в визитке. А еще лучше по этому номеру. – Он на обратной стороне карточки написал свое имя и номер сотового телефона. – Договорились?

– Да.

– Дело серьезное. Исключительно серьезное. Если я скажу что-то про государственную безопасность, ты мне не поверишь.

– Ну почему…

– В любом случае спасибо тебе. Скажи грузчикам или кто у вас заведует погрузками, чтобы «Обсервер» погрузили в мою машину. Я все делаю сам, поэтому помощников у меня нет. Мои документы больше не нужны?

– Нет… Хотя нужно расписаться в гарантийном талоне.

Вихляй выполнил ее просьбу и улыбнулся ничего не обещающей, но вселяющей надежду на повторную встречу улыбкой Майкла Мэдсена, после чего вышел из магазина.

Фали выглядел так, как на портрете: благородное лицо, седоватые короткие волосы. Исключение – едва ли не смертельная бледность, желтоватые глаза. Из одежды на нем – зеленоватый больничный халат. Именно таким он запомнился лейтенанту Мартинесу, который провел в палате босса чуть больше пяти минут.

– Да, – докладывал он тяжело (но стабильно) больному, – в Консуэло дела идут просто отлично, вам не о чем беспокоиться, хефе. Подкрепления нам не нужно. Когда необходимо, мы патрулируем территорию днем, ночью, даже ранним утром.

Лейтенант не зря обратил внимание на внешность генерала и невольно сравнил с портретом.

Фали устал и отпустил подчиненного жестом руки:

– Передавайте привет Алексею.

– С удовольствием.

Мартинес приготовил для Гриневича сюрприз. Как обычно сдержанно, он поздоровался с ним и принял предложение сесть за стол в гостиной. Когда Феликс принес кофе и удалился, Мартинес вынул из кармана несколько фотографий и разложил их на столе перед собой.

– Это изображение одного и того же человека. Одни снимки четкие, другие не очень, но все они сделаны камерами видеонаблюдения. Одна находится прямо над вывеской ресторана «Селянка». Ее не видно. Наверное, поэтому ваш знакомый назначил встречу офицеру полиции по имени Реми Миро в этом месте. Вы ведь знаете Реми?

– Да, я знаком с ним. Реми – близкий друг хозяина этого дома.

Гриневич ждал продолжения разговора и отчаянно готовился к сопротивлению. Ему было бы в сто раз легче, если бы обвинения против него выдвигал лично генерал Фали, а не какая-то мелкая сошка.