Восточный конвой - Михайлов Владимир Дмитриевич - Страница 72

Теперь нельзя было терять времени. Милов подбежал к первой машине. Дверца, понятно, была заперта. Однако такие замки отпираются и куском проволоки – если уметь. Милов умел; проволоки у него не было, универсальная отмычка, помогавшая раньше, осталась в сумке в бараке, но была телескопическая антенка рации; пришлось пожертвовать ею – верхним, самым тонким звеном. Замок быстро сдался. Милов скользнул на сиденье. Телефон был там, где ему и полагалось. Чувствуя, как обрывается от волнения сердце, Милов взял трубку. И облегченно перевел дыхание: сигнал был. Он набрал код и номер. Леста должна быть дома. Она должна подойти… Милов как бы вогнал в телефонный сигнал весь остаток своей энергии: подойди, сними трубку!..

Она подошла, и он, убедившись в том, что это действительно она, и позволив ей, в свою очередь, увериться в том, что именно он вызвал ее, – сразу же сказал все, что ей надо было знать и сделать: и насчет пятой машины, что находилась еще в Круге и которую надо было задержать на сутки; и насчет того, чтобы с ней не отправили никакого резервного водителя, в случае, если отсюда будут его требовать; и относительно команды, с которой – с тренером – ей следовало связаться незамедлительно. Она все поняла и обещала выполнить. Для этого ей надо было немедленно уходить из дому, чтобы на рассвете оказаться снова в Круге. Времени у них совсем не оставалось, и все же они позволили себе еще с минуту поговорить на темы, к делу не относившиеся. Потом он попрощался и осторожно положил трубку на место. Вылез. Захлопнул дверцу, предварительно заблокировав, чтобы кабина вновь оказалась запертой. Тут без некоторого шума, конечно, не обошлось, но часовой еще спал; он должен был проспать еще десять минут, потом встать и нести службу дальше, даже не подозревая о том, что в бодрствовании его возникал перерыв. Самому же Милову сейчас, как никогда, требовалось именно поспать, как можно лучше выспаться – у него оставалось на это целых три часа: чтобы отдохнуть и окончательно продумать действия на предстоящий день.

К завтрашнему дню вариант у Милова уже созрел. И, чтобы не упустить возможности реализовать его, Милов с самого утра, до выезда на работу, старался держаться поближе к самому начальнику поселения. Тот казался обеспокоенным, и все знали, почему: все утро по участку искали исчезнувшего шофера, но найти не могли. Непонятно было, что с ним приключилось, однако разобраться помог водитель первой машины, он же старший каравана. У него из кабины, как оказалось, исчезли деньги и еще кое-какие мелочи. Хочешь – не хочешь, приходилось предполагать, что исчезнувший водитель просто-напросто обокрал своего коллегу и заблаговременно скрылся. Почему, зачем – никто, понятно, не знал, однако, надо полагать, были у того причины.

– Ну, погоди, встречу я его… – и старший каравана стиснул увесистые кулаки. – А кого же я теперь за руль посажу? – озабоченно подумал он вслух тут же.

– Да, – посочувствовал начальник поселения, всем обликом своим показывая, что на самом деле проблема эта его ну просто ни на грамм не волнует. – Три машины остались, а нужны-то четыре. Тебя, что ли, он за баранку посадит, тупая твоя морда?

Говоря это, он смотрел на Милова, и по лицу начальника было совершенно ясно видно, что именно таким он этого технета и считает, а может быть, оценивает и еще ниже, чем позволяет себе сказать вслух. Милов внутренне одобрил начальника: тот показывал недюжинные актерские способности – если учесть, что всего лишь полчаса назад Милов навестил его – перехватил в лесу по дороге от жилья к площадке, где собирались для отправки на работу; перехватил и, представившись, назвав как пароль имя Орланза, предупредил, что в Конвое открылась вакансия, и что он как раз является кандидатом на ее замещение; делом начальника было – технично вложить эту кандидатуру в сознание старшины Конвоя – чтобы тот был уверен, что сам лично пришел к такому решению. Этим единомышленник Орланза сейчас и занимался.

– Да ладно, – продолжал начальник, утешая конвойщика. – Пришлют же тебе водилу – ну, перекантуешься тут еще денек, а может два, чем тебе тут не кайф? Лес валить вас не заставляют… – и он засмеялся, как будто удачно сострил. – Товар протухнет, что ли?

Главный водитель глянул на него весьма недружелюбно.

– Не дай бог ему протухнуть… – пробормотал он сквозь зубы.

– Оштрафуют, однако? – не отставал верховный лесоруб. – На много ли? Не на тысячу же технов! Да и тебе ведь – помнится, ты сам говорил – не сегодня выезжать надо было, ты еще собирался тут постоять до команды…

– Оштрафуют, – сказал старшина конвоя тяжело, словно язык его устал ворочаться во рту. – И меня, и тебя, и всех – на сто миль в округе. Сегодня надо бы уехать – понял? – И добавил с таким выражением лица, словно сказанным объяснялась вся сложность положения: – Тут ветер меняется, понял? Раньше, чем думали. Так что мы сразу должны, как только пятая машина подойдет – в путь-дорогу. Ветер – усек?

– А я и не знал, что ты под парусами ходишь, – сказал начальник поселения и снова захохотал.

– Не щерись – для зубов вредно, – сказал водила так, что начальник поверил и сразу посерьезнел. – Лучше подумай: у тебя же здесь народу до хрена, не может быть, чтобы среди них ни одного шофера не нашлось. Я сейчас нашим позвоню, если пятая еще не вышла – с нею подошлют замену; а если нет – ты мне приготовь человека.

– И почему это вы по двое не ездите?

Водила, посопев, ответил:

– А нам лишние ни к чему. Глаза, уши, языки…

– Ну, извини, – сказал начальник, явно стремясь к примирению. – я вижу, тут и правда дело серьезное. Поискать тебе шофера?.. Ты, тупарь, – снова перевел он взгляд на Милова. – Может, ты знаешь – из вашей команды кого-нибудь можно за баранку посадить?

Вот таким образом разговор был подведен к той самой точке, когда Милову не оставалось ничего другого, как ответить:

– Можно и меня.

– Тебя? Ты что – водишь? – встрепенулся старшина Конвоя.

– С малых лет.

– Пойдем, покажешь, – произнес начальствующий шофер, и в его голосе послышалось немалое облегчение – что для технета было не очень-то привычно. – Начальник, этого я забираю. Пока. Дальше видно будет. Отметь номер. Пошли.

– Постой, постой, – запротестовал начальник лесовиков, как бы оскорбившись за свое поруганное величие. – Как это так – «Этого я забираю»? Ты, что ли, тут главный? Если так, то мне об этом сообщить забыли, ты уж не обессудь. Ты станешь забирать – а лес валить кто будет?

– Это твои проблемы, – сказал старшина конвоя. – А чтобы тебе не страдать, ты позвони своему начальству на Базу – может, они тебе на этот счет мозги продуют. Мне же разговаривать некогда.

И зашагал, не оглядываясь, а Милов – за ним, на два шага отставая, соблюдая вежливость. Значит, назначение его можно было считать состоявшимся. Если, конечно, он в ближайшие несколько минут не осрамится, заняв водительское сиденье. Ну и, разумеется, если с пятой колесницей не пришлют шофера из резерва, который там, по соседству с Кругом, наверняка был, хотя и явно небогатый: взяли же они там с ходу этого урку…

Вспоминать об убитом не хотелось, и Милов призакрыл глаза, стараясь сосредоточиться на предстоящем испытании по водительскому мастерству и умению. Конечно, высокого класса он здесь никак не покажет; однако и конкурс сейчас тут пристойный: всего один человек на место. Шанс имеется. У технетов все делается просто. Это преимущество перед людьми у них, несомненно, есть. Преимущество, если вдуматься, весьма и весьма немалое.

Старшина конвоя собственноручно распахнул перед ним дверцу машины, чье дно Милов накануне разглядывал снизу, лежа между колесами.

– Ну-ка, покажи права для порядка…

К этому требованию Милов был готов; полученный в ракетной шахте водительский документ был у него наготове.

Старшина осмотрел карточку весьма внимательно.

– Ну, – сказал он и, похоже, даже повеселел немного, – у тебя, я вижу, все в порядке. Сколько времени не ездил?