Приют ветеранов - Михайлов Владимир Дмитриевич - Страница 16

– Если ты будешь вести себя со мной так, как в эти дни, – сухо проговорила Ева, – то внуков ждать мне будет не от кого. Откровенно говоря, я ожидала несколько иного.

– Да и я тоже, ты прекрасно знаешь. Ладно. Доберемся до Майруби – заляжем дня на три в каком-нибудь отеле.

– До Майруби еще надо добраться, – возразила Ева. – А здесь такие прелестные зеленые места… И сухая погода… И, в конце концов, у нас пока еще есть эта машина. Не «Шератон», конечно, но при известных навыках…

– Ты несколько изменила свои взгляды на жизнь, – улыбнулся он.

– Из-за этих самых приключений. Я вдруг поняла, что ожидаемого будущего у меня может и не быть. И то, что хочешь сделать, не надо откладывать на потом.

– Только отъедем подальше от дороги, – сказал Милов. – Хотя это и Африка, но приличия соблюдать все же следует.

– Не знала, – сказала Ева, – что ты такой педант и формалист!

Глава третья

В Лондоне, в малоприметном доме на узкой Харви-стрит, Докинг, негромко постучавшись, вошел к Фэрклоту.

– Потери, сэр.

– Кто доложил?

– Спутниковое слежение. Восемьдесят седьмой погас.

– Это… помнится, в Африке.

– В Раинде.

– Его звали…

– Томпсон Одинга, сэр.

– Да, помню. Значит, его раскрыли.

– Не обязательно. Мог быть и просто несчастный случай. Тропические леса… Мало ли что.

– Он успел дать информацию?

– Странную. Что напал на след, совершенно неожиданный, он даже сказал – неправдоподобный, но не было условий для продолжительной связи. Что он, по-вашему, имел в виду?

– Однако, хоть что-то членораздельное он успел сказать?

– Он начал говорить, успел произнести: «Приют Ветеранов», и тут же передача прервалась.

– Приют Ветеранов? – медленно повторил Фэрклот. – Вот, значит, как.

– Да, сэр. Раинда, северо-восток, на самой границе с заповедником Кагера. Мы когда-то интересовались этим районом. Но безрезультатно. Все так и осталось на уровне подозрений.

– Знаю, знаю. Очень печально, Докинг. Я надеялся на него. Его предметом была контрабанда тканей. Мы перехватили информацию, позволявшую предположить…

Он не закончил. Докинг проговорил:

– Если туда все равно придется послать кого-то, то, возможно, вы сочли бы возможным поручить этот поиск мне? Вы знаете, сэр, что проблема контрабанды тканей интересует меня с момента ее возникновения.

Фэрклот кивнул.

– Разумеется, Докинг. Я знаю, что вы немного – не обижайтесь, пожалуйста, помешались на идее о контрабандном провозе человеческих органов для трансплантаций. Поэтому и выбрал вас. Но в Африку я вас не пошлю. Или, во всяком случае, не сразу.

Докинг едва уловимо вздохнул.

– Я слушаю вас, сэр.

– Мне стало известно, что Берфитт появился… Где бы вы думали? Вы ведь не забыли Берфитта, Докинг?

– Разумеется, я помню, сэр. Но мне казалось, что он уже несколько лет как отстранился от всякой деятельности такого рода.

– Возможно, и отошел. Но так или иначе, он уехал вчера, затем был замечен в Калерии, а вот теперь оказывается, что появился… в Москве. Признайтесь, вы удивлены.

– Не сказал бы, сэр. Визит делового человека в Москву – не редкость в наши времена.

– Да. Но если у этого человека столь захватывающая биография… Чего только в ней не было, не так ли, Докинг? Так вот, меня очень серьезно интересует: зачем он полетел в Москву, с кем будет там встречаться, на какие темы разговаривать, и так далее. Кстати, вам известно, где Берфитт обосновался вскоре после того, как перестал заниматься интересовавшими нас делами?

– Этого я не знаю, сэр.

– В фонде «Лазарет». Вы о нем, безусловно, слышали достаточно много. Медицинский межнациональный фонд – хорошие клиники, первоклассная хирургия, широкая благотворительность в медицинском плане…

– И при всем этом немалые прибыли.

– А, я вижу, вы в курсе. Хотя я слышал, что в последнее время у них возникли финансовые затруднения, и они вынуждены принимать какие-то меры… Но кроме этого, Докинг, в последнее время Берфитт устанавливал – и установил, видимо – деловые связи и с другим фондом – «Призрение». А фонду этому, кстати сказать, принадлежит сеть филантропических заведений, которые в Африке и Азии носят название «Приют Ветеранов», а в Европе подобные же именуются «Пристань Ветеранов». И вот теперь, насколько мне известно, именно в Москве предстоит создание еще одной клиники фонда «Лазарет», а возможно – и новой Пристани Ветеранов. Поразмыслите над этим совпадением – в свете того, что успел сообщить вам Томпсон Одинга.

– Это крайне любопытное совпадение, сэр. Но нельзя ли попросить наших московских коллег?..

– В данном случае нет, Докинг. Потому что у меня нет ничего, кроме чисто интуитивных подозрений, а такими я не вправе делиться с кем бы то ни было за пределами нашей службы. Полагаю, вы уже поняли: я хочу, чтобы вы последовали за Берфиттом и деликатно выяснили все это. И если вам покажется, что эти дела как-то соприкасаются с африканскими… что ж, в таком случае продолжите свой путь по следам Одинги.

– Не проявим ли мы в этом случае некоторой бестактности по отношению к московским службам?

– Ничуть. Вы поедете туда официально, и будете контактировать с их институтами, но не ставя их в известность об основной цели вашей поездки. Официальным поводом будет… ну, мы найдем его. Но, конечно, вам не возбраняется намекнуть, если представится возможность, на то, что Берфитт сам по себе – фигура любопытная, с прошлым, хотя к его настоящему у нас явных претензий нет. А официальный повод – ну, хотя бы поинтересоваться, как у них поставлен контроль над точками казахстанской тропы: нет ли там какого-то шевеления. Кстати, это тоже достаточно серьезно, и мы будем рады всякой информации по этому поводу. Так что идите и собирайтесь.

– Будет сделано, сэр.

– М-да. Бедный Томпсон Одинга…

– Он подавал большие надежды.

– Это молодое поколение… какое-то малозащищенное, вам не кажется, Докинг? Мы в наше время держались куда крепче. И, как видите, до сих пор живы. Говоря о молодых, я не имею в виду лично вас, Докинг. Насколько мне известно, вы всегда справлялись с задачами.