Посольский десант - Михайлов Владимир Дмитриевич - Страница 28

– Никогда! – решительно ответил Монитак.

– Почему же? – с профессиональным любопытством спросил Изнов.

– Они никогда не захотят показать кому-либо свою нищету.

– А ваша Монита, друг мой, намного богаче?

– Н-ну… зависит от того, с кем сравнивать. Но телевидение и у нас развито прекрасно – хотя и не приобрело такого планетарного значения и власти, как здесь. Если бы не так, я не смог бы играть на Тивизе роль крупного специалиста в этой области.

– Скажите, Монитак… А чем вы объясняете, что именно эта отрасль техники получила на ваших планетах такое развитие – в ущерб почти всему остальному?

– На это мне трудно ответить…

– А мне кажется, как раз очень легко, – ухмыльнулся Гост. – У вас ведь еще до того, как к вам завезли телевидение, были всяческие зрелища? Вы ведь не могли обойтись без них?

– Это действительно так…

– Все дело как раз в вашей однополости, – наставительно проговорил Гост. – Где нет полов – нет и любви; значит, приходится чем-то компенсировать ее отсутствие: надо ведь на что-то тратить время.

– Ваше предположение представляется мне… – начал было Монитак и тут же умолк и предостерегающе поднял руку.

Наступила полная тишина.

– Слышите?

– По-моему, тихо, – сказал Изнов приглушенно.

– Нет, что-то слышно, – не согласился Федоров. – Но, правда, не очень близко…

– Наверное, шум от экранов. Ветерок подул…

– Нет! Неужели вы не улавливаете разницы? – рассердился Монитак. – Это здесь, по эту сторону экранов. Видимо, они напали на чей-то след – ваш или мой. Хотя я и старался… Мне необходимо скрыться. Иначе – провал, скандал… Конец, одним словом.

– Мы с вами, Монитак.

– Нет. Вам в любом случае ничего плохого не сделают: в конце концов, вы находитесь в Тивизе легально – хотя и не по своей воле. Что же касается меня…

– Но вы не можете оставить нас на произвол судьбы, Монитак! В конце концов, мы с вами коллеги, можно даже сказать, что мы успели подружиться… И не забудьте: вы виноваты перед Террой; попробуйте же искупить свою вину – помогите нам ускользнуть!

– Теперь и я слышу: приближаются, – сказал Гост. – И их много. Давайте-ка поторопимся.

– Со мною вам никак нельзя, – категорически заявил Монитак. – Мое убежище рассчитано только на одного. Боюсь, что они схватили моего связного и он рассказал им… Нет, я никак не могу помочь вам. – Он на миг задумался. – Хотя… Если вы окажетесь действительно в безвыходном положении – то самый опытный из вас…

– Пожалуй, я, – сказал Федоров без ложной скромности.

– …тогда вы сможете найти меня, если придете сюда же, и… Но это только вам: не хочу, чтобы слышали ваши друзья; в случае, если вами займутся всерьез, кто знает – можно и проговориться…

Они отошли в самый угол. Монитак что-то шептал, время от времени помогая себе выразительными жестами. Федоров кивал и изредка переспрашивал.

За стенами развалин грязь все громче чавкала под множеством сапог.

– Сейчас они будут здесь, – сказал Гост.

– Мне пора, – проговорил Монитак, возвращаясь к ним вместе с Федоровым. – Помните: вы меня ни в коем случае не знаете, не встречали, не видели, понятия не имеете о моем существовании и даже вообще о Моните. Иначе вам тоже придется плохо.

– Постойте же…

– Уже не могу. Не беспокойтесь: я все объяснил вашему коллеге.

– Но скажите…

Однако обращаться было уже не к кому. Монитак исчез мгновенно, и никто из оставшихся даже не мог бы сказать, каким образом и куда он скрылся.

– Советник, он что, и в самом деле объяснил вам?..

Но закончить Изнов не успел. Раздался грохот шагов – и комната в мгновение ока наполнилась множеством вооруженных людей.

– Давненько мы здесь не бывали, – усмехнулся Федоров, когда все они снова оказались в Центре Жизневидения, в том самом месте, что было отгорожено от остального пространства длинными диванами. Тут ничего не изменилось, и сам Отец Эфира, казалось, так и не вставал со своего высокого кресла и не выпускал из клешней длинного мундштука.

– Ну, как вам понравилась прогулка по столице? – спросил он с усмешкой.

– Очень любопытно, – проворчал Федоров. Ни один из остальных не промолвил ни слова. Им было немного стыдно и очень страшно.

– За столь короткое время, – сказал Отец Эфира, – мало кто смог бы совершить так много нарушений закона. Однако во всем есть и свои хорошие стороны; во всяком случае, теперь я избавлен от надобности что-то объяснять вам.

– Вовсе нет, – сказал набравшийся храбрости Изнов. – Самое главное так и осталось для нас неясным.

– Вот как? Что же именно?

– Зачем мы вам? По какой причине вы нас задерживаете? Мы подчинились силе; мы выполнили условия, которые вы нам поставили. Почему вы не позволяете нам лететь дальше? Вы отказались даже подпустить нас к нашему кораблю; но там находится, как вы прекрасно знаете, полный груз протида – а он без надлежащего обслуживания в самом скором времени может повести себя… самым неприятным образом. Так что не только от космодрома, но и от вашего Центра мало что останется.

– Опасность действительно серьезная, – согласился Отец Эфира. – Ваш бывший коллега объяснил мне это во время вашего отсутствия. Он, кстати, сейчас находится на корабле и занимается именно этой проблемой. Хотя я не очень уверен в его знаниях в столь специфической области.

– Да ни черта он не знает, – сердито сказал Федоров.

– Готов вам поверить. Но не волнуйтесь: вы будете допущены на корабль в самое ближайшее время. И сможете принять все меры предосторожности.

– Этого слишком мало, – решил не уступать Изнов. – Мы должны доставить груз к месту назначения в назначенный срок! Иначе…

– Это ваши проблемы. Но я, собственно, и не собираюсь мешать вам. Действительно, договорные условия вы выполнили – в одной их части: содействовали съемкам фильма, который в скором будущем должна будет увидеть – и увидит – вся Тивиза; показ его приведет к новому всплеску животворного тивизианского патриотизма и поможет на должном уровне провести важное мероприятие, а именно: избрание нового Президента нашей прекрасной планеты. Впрочем, я полагаю, вы уже успели хоть что-нибудь услышать об этом.

– В какой-то степени, – осторожно ответил Изнов. – Однако, если речь идет о том, чтобы мы изображали тут представителей галактической общественности, инспектирующих ход выборов, то могу заявить сразу и определенно: нас никто не наделял подобными полномочиями, и потому любые наши действия в этой области не будут иметь ровно никакого значения.

– У меня, действительно, была такая мысль, – согласился Отец Эфира. – Однако некоторые соображения заставили меня изменить мои намерения. Так что у меня в отношении вас возник совершенно иной план.

– Надеюсь, он не связан с насильным удержанием нас здесь?

– Прежде чем ответить на ваш вопрос, я хочу поделиться со всеми вами некоторыми сведениями и размышлениями. Прошу вас набраться терпения и внимательно меня выслушать.

Пойманные беглецы переглянулись: ясно было, что просьба носила чисто риторический характер – их все равно заставили бы.

– Разумеется, мы готовы. Мы полагаем, что вы не станете тратить на нас чересчур много вашего драгоценного времени… – дипломатично ответил Изнов.

– Браво, браво. Прекрасный ответ. В таком случае начнем. Пару часов тому назад – или несколько больше, это не имеет значения – вы присутствовали здесь при некоей сцене, которая наверняка показалась вам любопытной, не так ли?

– Если говорить откровенно, – сказал Изнов все так же осторожно, – то мы ее практически уже забыли и вряд ли смогли бы рассказать о ней кому-либо и где-либо.

– Еще раз – браво. Я охотно верю, что вы и на самом деле профессиональный дипломат. Однако в данном случае я не заинтересован в вашей забывчивости; напротив, мне угодно, чтобы вы вспомнили все, что здесь происходило, до мельчайших подробностей.

– Ну, если это очень нужно… – начал Федоров.