Время перемен - Мазин Александр Владимирович - Страница 25

Если бы власти позаботились о том, чтобы вовремя убрать людей с пляжей… Но калифорнийские политиканы решили, что закрытие пляжей может повредить туристическому бизнесу, и ограничились «рекомендацией отдыхающим ограничить пребывание на солнце». Впоследствии политиканам выдали по полной программе, но это вряд ли утешило десятки тысяч людей, получивших тяжелые поражения кожи, изуродованных, ослепших…

Медики из Международного комитета чрезвычайных ситуаций прилетели в Эл-Эй через час после прорыва экрана, а Хокусай с Гривой – утром следующего дня.

Специальный координатор с ходу включился в работу. Гриве выдали комбинезон из светоотражающей ткани, а самого его передали в распоряжение Службы Безопасности. Весь день Артём патрулировал пустынный пляж, следя, чтобы никакой идиот не отправился прогуляться под опасным солнышком.

Вот и сейчас, во сне, Грива шел вдоль набережной, мимо бесконечного песчаного пляжа, пестревшего разноцветным мусором: брошенными ковриками, одеждой, воздушными змеями (убирать пляж было некому), мимо недавно вечнозеленых, а теперь желтых или вовсе сбросивших листву пальм, мимо ослепительно белых вилл… И вдруг увидел вдалеке, у самой кромки океана, человека в обычной одежде, даже без головного убора.

Грива закричал, но человек его не услышал. Тогда Артём сам побежал к нему, медленно, утопая в песке… Зацепился ногой за растяжку медицинской палатки и упал.

Когда Артём поднялся, человека у края прибоя больше не было. Грива завертел головой, высматривая его… И вдруг увидел совсем близко, у самого входа в палатку. Но человек почему-то в палатку не заходил, а наоборот, медленно брел прочь. Грива видел его голый, гладкий, ярко-красный, как сырое мясо, затылок…

– Стой! – крикнул Артём.– Вернись, дубина!

Но человек как будто не слышал. Артём догнал его, схватил за руку…

Человек медленно обернулся. Кожа на его лице сошла, висела лохмотьями.

«Его надо в госпиталь, срочно…» – мелькнула мысль. В этот день Артём видел сотни таких лиц. Таких, но не совсем. Два глаза обожженного были плотно зажмурены, но третий, темно-синий, блестящий, словно линза в стволе импульсника, глядел прямо на Артёма.

– Ты… Ты куда?…– растерянно пробормотал Грива.

Губы трехглазого приоткрылись, обнажив короткие острые клыки.

– Домой,– по-русски велел трехглазый.– Иди домой, новый человек. Скоро у тебя не будет дома…