Трон императора - Мазин Александр Владимирович - Страница 62

И капитан вошел в тень замка.

Тут же неистовая ярость охватила его. Он с рычанием схватился за меч и… ошарашенно помотал головой. Ярость пропала так же внезапно, как и возникла. Руки Баурана и Мескеса покоились на плечах капитана.

– Посмотри вокруг,– негромко произнес Верховный маг.

Шотар оглядел зал и прикусил губу. Повсюду лежали тела его соратников.

– Вон там – Бехер,– сказал царский маг.– Он был менее предан, чем ты?

– Ашшур! – пробормотал капитан.

– Сабатонис,– попросил Верховный маг,– проводи капитана наружу!

– Нет, постой! – воскликнул Шотар.– А Фаргал? Он тоже там?

– Нет.– Мескес качнул головой.

Несмотря на кажущееся спокойствие, Верховный маг чувствовал себя мышью, ползущей по кошачьему хвосту. Смерть пугает мага меньше, чем обычного человека: он знает, куда уйдет. И все же смерть редко радует и мага. Разве что когда несет спасение от чего-нибудь похуже.

– Проводи его, Сабатонис,– повторил Мескес.

И на сей раз Шотар дал себя увести.

Три царских мага мгновенно «взяли след» Фаргала. Мескес поднял над головой жезл, синий огненный шарик сорвался с него и поплыл над головами чародеев, указывая и освещая путь. В его сиянии блоки, из которых был сложен замок, казались еще древнее, чем на самом деле.

7

Кэр шел последним. Он был горд собой. Вот он, равный, идет с прославленными героями, идет по подземельям древнего замка, чтобы сразиться со Злом! Совсем недавно он получил свой меч – и уже спас жизнь царя Карнагрии. Не зря, выходит, он даже внешне похож на царя. А уж храбростью Фаргалу Кэр точно не уступит. Вот он идет последним, прикрывая спины царя и Люга. Нет, Хардаларулу не придется стыдиться своего сына! Он, Кэр…

Вдруг Кэр обратил внимание, что спина Люга удаляется от него. Он прибавил шагу. Но расстояние по-прежнему росло – свет волшебного браслета сокта тускнел.

Кэр забеспокоился всерьез, припустил бегом. И обнаружил, что не двигается с места. Стены вокруг тоже не двигались, только становились все более мрачными по мере того, как слабел свет впереди.

Сын вождя набрал в грудь воздуху, чтобы окликнуть уходящих…

– Не нужно,– произнес рядом негромкий свистящий голос.

Кэр схватился за меч. Но вокруг никого не было. Он попробовал закричать, но горло его сдавило спазмом. Сын вождя сжал талисман Кайра… и услыхал смешок.

– Неужели ты думаешь, что я не справлюсь с собственной магией, мой мальчик?

Высокая фигура в длинном плаще выступила прямо из стены.

Крупная голова, выразительное властное лицо, обрамленное светлыми волосами, тонкие, чуть искривленные губы, серые холодные глаза. И Диадема с огромным, пылающим, живым камнем. От камня, через высокий выпуклый лоб к переносице, изгибаясь волной и раздваиваясь, опускалась полоска металла. Пульсирующий алым огнем камень окрашивал ее багровым отсветом. Казалось, лоб мага пробит и из раны толчками сочится кровь.

– Иди за мной, мальчик! – приказал властитель-чародей.

И двинулся вслед за ушедшими.

Кэр повиновался. Собственно, у него не было выбора.

«Я ведь и собирался идти за ними,– успокаивал он себя.– Попробую предупредить Фаргала, как только мы нагоним их!»

Так думал он, глядя на затылок мага.

А губы чародея кривились в усмешке, когда он слушал мысли Кэра.

Слева, из черной дыры бокового прохода, возникла человеческая фигура. Человек могучего сложения и вооруженный. Кэр резко остановился. «Скорпион» будто сам прыгнул ему в руку. Через мгновение он сообразил, что вновь владеет своим телом.

– Хорошо, мой мальчик! – похвалил маг.– Не доверяй никому. Но это – мой слуга. Значит, и твой тоже. Спрячь меч!

И рука Кэра опять, помимо его воли, отправила клинок в ножны.

– Ступай вперед, Карашшер! – приказал чародей. И они втроем двинулись дальше. И Кэр опять шел замыкающим. Но мысли его были совсем не такими, как прежде.

Шли довольно долго. И остановились внезапно.

– Подойди! – сказал маг.

Сын вождя приблизился и увидел: прямо перед ними, на грубом каменном полу коридора лежали одежда и оружие: мечи, помятые доспехи… Кэр узнал их: то были вещи Фаргала и вождя соктов.

– Видишь? – спросил чародей, устремив на сына вождя горящий взгляд. Камень на Диадеме казался третьим, таким же пылающим глазом. – Любая сила – ничто пред магией этого места. Царская власть, доблесть воина, чары Великого Яго. Ничто. Только я! Только моя магия и только моя дорога существуют здесь. Да, мой мальчик! Ты и я. Начнем наш путь отсюда – закончим в Вечности.

Голос мага, словно ледяной меч, вонзился в тело. Кровь застыла у Кэра в жилах. Но через миг ужас его перешел в гнев. Никто не сможет испугать воина клана Мечей! Никто не заставит склониться сына Хардаларула!

– Аш-ш! – произнес маг, стирая именем Мудрого жалкий гнев Кэра.

«Даже не заметил, что я сказал: ''мы'',– отметил жрец.– Корни Яго уже проросли в нем: выражение ставит выше смысла».

Маг выпустил воздух сквозь стиснутые зубы. Порыв ветра овеял лицо Кэра. Ему показалось, что черные базальтовые своды над головой разошлись, открыв кусочек звездного неба.

Жрец Аша прикоснулся к мыслям сына вождя и придал им бо€льшую легкость. Он сумеет обрубить вредные корни. Это его творение не разделит пороков своего предшественника и не осквернит имени, которое несет. Хотя бы потому, что на сей раз жрец не стал наделять свое творение настоящим Именем бога.

Жрец перевел взгляд на своего верного раба, Карашшера. Потом – снова на Кэра. Первому уздой – страх и награда. Второму – никакой узды. Он должен быть предан магу. Жертвенно предан. По высшему долгу, а не из страха или выгоды. Даже если бы маг сказал мальчишке, кем тот приходится слуге Мудрого, он не связал бы Кэра сильнее. Зовом родной крови человек может и пренебречь. Но воин клана Мечей не способен пренебречь Долгом!

– Карашшер,– приказал маг,– забери это!

Воин двумя руками сгреб лежащие на полу вещи: доспехи, оружие,– связал все в один узел штанами и курткой Люга и взгромоздил на спину.

– Уходим! – произнес чародей.

Они двинулись обратно.

Кэр терялся в догадках. Причем собственная судьба беспокоила его в последнюю очередь. Как ни грозен маг, сын вождя не чувствовал враждебности с его стороны. Перед ним был слуга Аша. По наивности юноша полагал, что жрец Мудрого не способен причинить вреда тому, кто родился на земле его бога. Вот только Фаргал… Что с ним? Если царь погибнет, к чему тогда подвиг Кэра?

Сын вождя посмотрел на серебристую полосу металла, пересекавшую светлый, как у самого Кэра, затылок мага. Жрец наверняка знает, что происходит сейчас с Фаргалом. Прислужники Мудрого знают все. Если спросить его…

Но Кэр не решился. Хотя и чувствовал, что к благоговейному страху перед слугой самого Аша примешивается и симпатия. Чародей сумел расположить к себе юношу. Насколько Кэру вообще мог понравиться тот, кто отнял у него право распоряжаться собой.

Ни Фаргал, ни Люг не заметили исчезновения сына вождя. Они были слишком сосредоточены на том, что могло ожидать впереди.

Но это им мало помогло.

Потолок над головами их внезапно дал трещину. Зеленый тяжелый дым потек вниз.

Фаргал, догадавшись, ринулся вперед, задержав дыхание, надеясь, что проскочит полосу дыма раньше, чем отравится. Но едва острый запах зеленого дыма коснулся его ноздрей, грудь царя рефлекторно расширилась, и Фаргал вдохнул дурман.

Он еще успел услышать, как с шумом рухнул на камни Люг.

Дым рассеялся. Из глубины коридора появились мускулистые бритоголовые мужчины. Жрецы Ирзаи. Они освободили бесчувственные тела царя и его друга от оружия, доспехов и одежды, подняли и унесли.

Спустя некоторое время потерявших сознание воинов внесли в невероятных размеров пещеру, наполненную желтым с алыми проблесками сиянием. Посреди пещеры, занимая большую часть пространства, простиралось озеро. Поверхность его, абсолютно черная, не отражала света. Берег, пологий каменный скат, уходил под желтую пенную полоску, окаймляющую водную гладь.