Право на месть - Мазин Александр Владимирович - Страница 21

– Женился бы! – предложил Митяй.– Моя-то как рада будет. Она холостых, которые мои друзья,– не любит.

– А которые не твои, но не друзья?

– А в лоб? – осведомился Митяй.– Ну что, еще по одной или хорош?

Зазвонил телефон.

– Абрек,– сообщил Митяй, сняв трубку.

– Привет ему.

– Тебе – тоже. Говорит, заходи, еще полбутылки твоего коньяка осталось.

– Зайду,– пообещал Ласковин.– Подраскручусь немного и зайду.

Митяй передал. Затем слушал минуты две, сказал: «Буду» – и повесил трубку.

– Мне – ехать, Андрюха,– сказал он.– Клиента в банк свезти.

– Давай, конечно.

Ласковин поднялся.

– На вот! – Митяй протянул ему триста долларов.

– Перестань!

– Нет уж! Обещано! – решительно заявил друг.– Знаю, что без бабок сидишь, раз в гладиаторы решил податься. Я же тебя и напоил, разве нет? Ладно, счастливо доехать. А о Хане как узнаю, так сразу и позвоню.

За руль надо садиться трезвым.

Ласковин на собственном опыте убедился в справедливости этого правила, когда бампер его «жигуля» на левом повороте воткнулся в дверцу шедшей на правый поворот и вдруг раздумавшей поворачивать «вольвы». Ударом «жигуль» отбросило вправо. Но, по счастью, ни сзади, ни впереди машин на ней не было. Шедший по второй полосе «Москвич» ухитрился обогнуть потерявший управление автомобиль Ласковина и погнал дальше.

А Ласковин остановился. С четверть минуты он сидел неподвижно, умеряя сердцебиение и осмысляя происшедшее. Конечно, будь Андрей трезв, ничего подобного не случилось бы. Успел бы среагировать. Или повнимательней смотрел в зеркало заднего вида.

Ласковин открыл дверцу и выбрался из машины. Из «вольвы», в свою очередь, вылезли трое ребят и решительно потопали к нему. Судя по их виду, никто не пострадал. В смысле – физически.

– Ну что, мужик? – бодро заявил один из парней, когда они поравнялись с Ласковиным.– Опустил ты себя тонны на три. Деньги с собой есть?

– Да откуда у него такие деньги? – процедил второй, скептически оглядывая «жигуль».– Думал-то чем, а? И, достав пачку сигарет, предложил Ласковину:

– На, мужик, угощайся, скоро «Приму» курить будешь.

– Не курю,– отказался Ласковин.

– Такую машину загубил! – сокрушенно сказал третий, сделав театральный жест в сторону «вольвы».

– Его-то тачка на три тонны и то не потянет,– заметил первый.– Тем более помятая.

Ласковин безучастно посмотрел на поврежденное место: не так уж страшно, скользящий удар, даже фара уцелела.

– Точно не потянет,– подтвердил второй, выпуская дым в лицо Ласковину.– Две с половиной, на крайняк – две семьсот.

– Придется тебе, мужик, пешком погулять,– сказал первый.– Серый, возьми у него ключи. Короче, мужик, три тонны с тебя. А может, и четыре. Поглядим, во сколько ремонт встанет.

– Не круто ли – четыре тонны? – вяло сказал Ласковин.

Он чувствовал себя полностью отрешенным от реальности и голос свой слышал как будто со стороны. Как будто играл в игру.

– Круто? – с пылом воскликнул третий.– Новая иномарка! Зверь! Красавица! Целка! Пятьдесят семь косых отдано!

– За четыреста сороковую? – усомнился Ласковин.– Может, семнадцать?

– Ты, мужик, ни хрена не рубишь,– повысил голос и первый.– А! Да ты поддавши! Ни хрена себе! Серый! Он еще и бухой!

– Бухой? – второй осуждающе покачал головой.– А вот и менты! Счас раскрутят тебя, мужик, в полный рост!

– Да ладно,– вмешался третий.– Ну кирнул, ну ошибся, с кем не бывает. Без суда обойдемся. И без ментов. Не видишь, что ли,– нормальный человек, оплатит ремонт и пускай живет как хочет! Мы ведь договоримся, мужик? – обратился он к Ласковину.– Договоримся, верно?

– Договоримся,– кивнул Андрей, глядя на топающего к ним гаишника. Ушлый, однако. Вон постовой в будке, тот и ухом не повел.

– Четыре тонны с тебя! – потребовал первый.

– Ты говорил – три,– напомнил Ласковин.

– А сейчас говорю – четыре! Будешь права качать?

– Ты же бухой! – встрял второй.– Угробить нас мог за не хрен делать!

– Старший сержант Пичкин! – представился гаишник.– Права, пожалуйста! Документы на машину…

Опытным взглядом старший сержант уже оценил ситуацию. Решил: крутые ребята поймали лоха и выжимают из него юшку.

– Будем составлять акт? – сразу взял быка за рога. Лоху так и так – кранты. Э, да от него еще выхлоп на полметра!

– Может, не надо, офицер? – Третий тут же пристроился к милиционеру, заглянул в глаза.– Ошибся человек, бывает. Компенсировать ущерб он согласен, верно, согласен?

Ласковин кивнул.

– Вот,– обрадовался третий.– Зачем зря бумагу тратить!

– Посмотрим,– сухо сказал Пичкин.– Вы, граждане, тоже права, документы, кто за рулем сидел?

– Я,– ответил первый. И сразу протянул техпаспорт и права. Внутри – зеленая бумажка.

Старший сержант изучил права и вернул владельцу. Бумажка каким-то невероятным образом испарилась.

Сержант вернулся к документам Ласковина.

– Значит, по доверенности водим,– пробормотал он. Трое «пострадавших» переглянулись.

– Так,– продолжал старший сержант.– Полная доверенность, права, Ласковин Андрей Александрович, ладно, теперь небольшая экспертиза… – Он вопросительно посмотрел на Ласковина.

– Одну минутку, сержант…

– Старший сержант! – неодобрительно поправил милиционер.

– Старший сержант! – Андрей полез в карман.– Еще одна справка, техосмотр.

– Техосмотр? – удивился гаишник. И увидел баксы.

– А, это, ну да, пригодится. Три сотни исчезли с той же чудесной быстротой. Старший сержант Пичкин окинул четверых мужчин отеческим взором.

– Ну,– сказал он.– Раз пострадавших нет, может, сами договоритесь?

– Ключи в машине,– негромко сказал второй.

– О чем речь! – подхватил предложение милиционера первый.– Ясно, договоримся!

– Спасибо, офицер! – расплылся в улыбке третий. Второй уже усаживался за руль ласковинских «Жигулей».

– Виновник тоже так считает? – на всякий случай спросил гаишник.

По-своему он был порядочным человеком. Вот пьянчугу отпустил, можно сказать, бесплатно. Права, по всему видно, лоху не скоро понадобятся. Сам себя наказал.

– Договоримся,– подтвердил Ласковин.

Голова его понемногу очищалась от «Тракии», и освободившееся место занимала веселая злость.

Он оглядел тройку «крутых парней» и почувствовал прилив энергии. Он мог сделать с ними все что угодно, и то, что они об этом еще не знали, было особенно приятно.

Старший сержант Пичкин козырнул и отбыл.

– Четыре тонны, Андрей Александрович! – тронув его за рукав, напомнил третий.– Не забыл?

– Я ничего не забываю,– отрезал Ласковин.

– Серега,– сказал первый тому, что сел в «Жигули»,– за нами поедешь, о'кей? – и направился к «вольве». Третий – за ним.

Андрей распахнул дверцу «Жигулей».

– Ну-ка, вышел отсюда! – негромко произнес он.

– Охренел? – удивился парень, уже собравшийся включить двигатель.– Мы же договорились! Ты что, мужик, киздюлей захотел?

– Вы договорились,– насмешливо бросил Ласковин.– А я нет!

И сунул ствол «медиума» лихому парню за отворот куртки.

– Не трогай ключ,– посоветовал он.

Парень оглянулся: ментовская тачка как раз тронулась, приятели его подходили к «вольве». Твердый холодный ствол пистолета больно нажимал на ключицу.

– Четыре штуки, говоришь? Дверцу отрихтовать и покрасить – четыре штуки?

– Так целка же! – пробормотал парень.– Новье.

– Угу. Девяностого года.

Когда гаишник изучал техпаспорт, Ласковин успел в него заглянуть.

– Надо бы башку тебе разнести,– негромко произнес Андрей, получая удовольствие от того, как меняется выражение на физиономии парня.– Да мозгами весь салон засрет. А так… только сиденье поменять.

– Ты охренел! – убежденно сказал парень.– Только стрельни – и тебя потом с говном смешают. Без всяких ментов. Кореша мои ксиву твою видели, мудак ты сраный! И не…

– Считаю до двух,– перебил Ласковин и нажал сильнее.– Раз…