Паника-upgrade. Кровь древних - Мазин Александр Владимирович - Страница 6

Олег услышал треск ткани. Приподнял голову.

Вторая козоногая с легкостью, как бумагу, рвала его шорты.

Саянов попытался встать, но первая козоногая, присев, ухватила Олега за волосы и прижала голову к земле. Ее груди почти касались лица Саянова. Мускусный запах стал гуще. Олег слышал ее учащенное дыхание.

Он не видел, что делает вторая. Но – чувствовал. Очень хорошо чувствовал. Нельзя сказать, что ему это было неприятно. Разве что кончилось все очень быстро. Хотя нет, не кончилось.

Первая козоногая отпустила его волосы и заняла место подруги. Та наблюдала, присев на корточки. Ее глаза мерцали синим огнем. Она ждала своей очереди.

И дождалась.

Они снова поменялись. И еще раз. Олег, и прежде полагавший себя темпераментным мужчиной, в эту ночь дважды превзошел себя. Несмотря на то что его прекрасные насильницы совершенно не пользовались обычными приемами, чтобы привести его в форму. И использовали одну-единственную позу. Зато все остальное у них было великолепно. И Олег вновь и вновь чувствовал свою готовность. Он не мог этого объяснить. Может быть, причина в запахе? Или в их нечеловеческой природе? Но так или иначе забавы их продолжались не меньше двух часов.

И все это время раненная Саяновым девушка была жива и неотрывно смотрела на него огромными блестящими глазами.

И она была еще жива, когда две ее соплеменницы, ничуть не утомленные любовными играми, с легкостью подняли восьмидесятикилограммовое тело Олега и потрусили вниз по тропе, неся Саянова как некий предмет, не способный к самостоятельному движению.

Впрочем, надо отметить, что он и был таким предметом. Поставь его сейчас на ноги, он бы упал.

«Должно быть, теперь они меня съедят», – мысленно сострил Олег, глядя на белую большую грудь, мерно подрагивающую у самого его носа.

Саянов нисколько не удивился, когда женщины принесли его к обрыву над пещерой, которую он обнаружил днем. Одна из козоногих спрыгнула вниз, а вторая бросила ей Олега. Как мешок с мукой. А та поймала – и даже не пошатнулась.

Саянов подумал о сабле, оставленной рядом с раненой.

«Жаль, если она пропадет!»

Мысль эта равно относилась и к сабле, и к раненой девушке.

Теперь он не был уверен, что она умрет. Человек с такой раной не прожил бы и получаса.

Тела козоногих были горячими. Градусов тридцать восемь, не меньше. Саянова это возбуждало. Он больше не боялся. Все было слишком невероятно. Олег наблюдал за собой, как будто это был не он, а кто-то другой. Кто-то неизвестный.

Саянова била дрожь, но он не боялся. Сейчас Олег был готов ко всему. К любому будущему. Ведь в любом случае он ничего не мог изменить. Сейчас.

Женщины вновь подхватили его и вдвоем внесли в горло пещеры. Спустя несколько секунд Олега Саянова окутала полная темнота.

Глава пятая

Узник сладострастных нимф

Тьма окружала Саянова. Она была полна звуков, запахов, ощущений. Большинство ощущений приносили руки. Ловкие руки вкладывали ему в рот пищу, отводили к ручью (вскоре Олег сам научился находить его – по звуку), укладывали на мягкое ложе из свежей травы, которую меняли каждый день. Эти же руки натирали его пахучими маслами и разминали мышцы. Временами Олег ощущал себя ребенком. Правда, довольно активным «ребенком». Сексуальные игры, которыми развлекали его козоногие прелестницы, были весьма интенсивными. К собственному удивлению, Саянов не чувствовал себя изнуренным. Его потенциал возрос под стать требованиям его нимфоманок-соложниц.

Различать своих «подружек» Олег научился не сразу. Уж очень они были похожи. Сексуальные привычки у них тоже были одинаковые. И довольно однообразные. Количество имело явный приоритет над качеством.

Помимо подружек-нимфоманок в пещере, где теперь жил Саянов, имелись и другие обитатели. Но они, похоже, интереса к Олегу не проявляли.

Если оценивать ситуацию с чисто животной точки зрения, жилось Саянову не так уж плохо. Все потребности его тела были удовлетворены. Кормили его вкусно, разнообразно и много. Причем такой пищей, какую он никогда прежде и не пробовал. Кое-что Саянов опознавал: фрукты в сладком молоке, шарики из тертых орехов с медом, сырую рыбу с побегами папоротника… Но это были только компоненты сложных блюд, которые подносили Олегу женские руки.

Поначалу Саянову казалось, что в пещере холодновато. Но всерьез окоченеть он не успевал, потому что стоило ему замерзнуть, как рядом неизменно оказывалось горячее тело козоногой. А потом он и вовсе перестал чувствовать холод. Привык, наверное.

Еще одной приятной неожиданностью было отсутствие насекомых. И это в тропиках, где одних только тараканов десятки видов.

Определить, как долго длится его подземное заточение, Саянову было непросто. Чувство времени пропало напрочь. Олег ел, спал и совокуплялся. Именно эти действия определяли ритм его жизни. Если в ней был ритм. Нельзя сказать, что ум Саянова пребывал в спячке, но для серьезного анализа происходящего ему не хватало данных. Он знал, что существа, захватившие его, не люди, а этакие очаровательные сатирочки женского пола. Но кто они? Откуда взялись? Каковы их цели? Судя по поведению, смысл их жизни состоял в том, чтобы пылко совокупляться с ним, Олегом Саяновым. Интересно, как они жили до его приезда на остров? Порой у Олега возникало ощущение, что их главная цель – получить от него как можно больше семени. Стоило ему кончить – и козоногая теряла к нему интерес… Пока его соответствующий орган вновь не приходил в рабочую форму. Никаких внешних проявлений оргазма Олег у козоногих не замечал. Равно как и желания продлить процесс. К попыткам Саянова их приласкать красотки относились довольно равнодушно. Хотя и не препятствовали. Посредством тактильного исследования Олег выяснил, что кожа у его подружек сухая, горячая и гладкая. Волосы – мягкие, но порядком спутанные. Расчески здесь были не в ходу. То, что росло у них в паху, практически не отличалось от человеческой «растительности», бедра были совсем гладкие, а вот голени покрывал густой мягкий пушок.

Физически козоногие были намного сильнее Саянова, но с тех пор, как он принял их правила игры, к насилию они больше не прибегали. И пахло от них отнюдь не козлом, а очень даже приятно. Особенно – в процессе интимного общения. Феромоны, надо полагать.

Отсутствие света способствовало обострению второстепенных органов чувств. Например, свое место в пещере Олег научился находить по запаху. Слух его тоже обострился необычайно и теперь стал главным средством ориентации в пространстве. Саянов пришел к выводу, что жизни его ничто не угрожает. Если бы его собирались убить, вряд ли обслуживали бы так тщательно.

Правда, Саянов читал, что у всяких первобытных народов была практика жертвоприношений, в соответствии с которой пленников, перед тем как отправить в лучший мир, жаловали по-царски.

Поразмыслив, Олег решил отнестись к ситуации фаталистически. То есть – будь что будет. И взялся за систематическое исследование места заточения и его обитателей.

Пещера была огромна. Не менее сотни шагов в поперечнике. Выхода из нее Олег не обнаружил, хотя искал очень старательно, потому что знал: выход есть. Иначе как он тут оказался? Однако единственным обнаруженным «отнорком» был тот, что вел к отхожему месту и заканчивался щелью, через которую вытекал ручей. Размеры щели были таковы, что покинуть через нее пещеру мог бы средней упитанности суслик.

Бродя во тьме по пещере, Саянов постоянно натыкался на ее обитателей, вернее, обитательниц. С формами весьма впечатляющими или более скромными, повыше и поменьше ростом. Некоторые были совсем девчушки. Стоило Саянову прикоснуться к какой-нибудь из обитательниц пещеры – и козоногая замирала в неподвижности до тех пор, пока Олег оставался рядом. Он выяснил, что может трогать их без всякого стеснения, и по ряду признаков определил: многие не прочь познакомиться с ним поближе.

Но ни одна не тронула его и пальцем, а стоило его собственным движениям стать слишком вольными, как тут же появлялась одна из соложниц Саянова и уводила «собственность» подальше от соблазна. Олег был почти уверен: «хозяйки» по очереди караулят его.