Паника-upgrade. Брат Бога - Мазин Александр Владимирович - Страница 29

Жилов и масаи переглянулись. Похоже, двуногие были на острове самыми опасными хищниками.

Воздух в ущелье был свеж, а влажный песок приятно холодил ступни. Тенгиз оглянулся и увидел аккуратные отпечатки собственных ног, уходящие назад и исчезающие за поворотом ущелья. След человека.

Жилов поднял руку: тихо!

Тенгиз прислушался и уловил некий зудящий звук.

– Двигатель! – сказал Таррарафе и поднял длинную руку, указывая направление. – Там!

Цепляясь за лианы, Жилов полез наверх, остальные – за ним.

На краю ущелья Жилов еще раз прислушался, поточнее определяя направление. Теперь звук был слышен совершенно отчетливо.

– Вперед! – слегка задыхаясь, бросил Жилов и рысцой припустил вниз по отлогому склону.

Минут через пять они вышли из леса на высокий скалистый берег.

Как раз вовремя, чтобы увидеть выходящую из-за мыса белоснежную яхту Вулбари.

Тенгиз прищурился и прикрыл ладонью глаза от солнца.

Палуба яхты была битком набита людьми.

– Бегут! – констатировал Таррарафе.

– Это он? – Жилов повернулся к Тенгизу.

Молодой человек пожал плечами.

– Твой брат? – спросил масаи.

Только теперь Тенгиз заметил, какой у африканца мрачный вид.

– Скорее всего.

– Неплохо! – одобрил Жилов. – Там их не меньше сотни! Упаковать и спровадить сотню головорезов, как девчушек из воскресной школы, – добавил он по-английски. – Мне нравится!

Белая яхта быстро скользила по синей воде.

– Моя интуиция говорит: он спровадил всех! – сказал Жилов.

Жилов уже проникся к Анку дружескими чувствами. Заочно. Тем более, тот – тоже внук Тенгиза Саянова.

– Разве что остались парни, которых прошлой ночью прихватили газеленогие девочки!

– Нет, – сказал Таррарафе.

Что-то в его голосе заставило Жилова взглянуть на масаи.

Таррарафе отрицательно покачал головой, отвечая на невысказанный вопрос:

– Потом.

Жилов кивнул и вновь посмотрел на яхту.

– Хорошо идет! – сказал он.

Тенгиз исподтишка разглядывал обоих друзей. Да, масаи явно был чем-то здорово расстроен. В противовес жизнерадостному настроению Данилы. Хотя рана охотника, полученная ночью, затянулась с невероятной быстротой. На бедре остался только розовый выпуклый шрам.

«Не обошлось без Древних», – с теплотой подумал Тенгиз.

Отчего же африканец так мрачен?

Большой красный мотылек опустился на загорелое плечо Жилова. Жилов дунул на него, но мотылек остался, усидел, крепко вцепившись лапками в кожу человека.

Данила засмеялся.

– Парусник, – сказал он.

И вдруг переменился в лице.

Тенгиз увидел нечто, быстро несущееся над морем, оставляющее за собой белесую полосу тумана.

Мигом позже он услышал резкий свист. Странный предмет прочертил белую полосу, коснувшуюся ставшей совсем маленькой яхты. Тенгиз увидел вспышку, косматое пламя, а затем – водяной горб, встающий там, где раньше был корабль.

Яхта отошла довольно далеко, и водяной столб казался не выше наперстка. Через секунду приглушенный звук взрыва достиг острова. Он был похож на раскат грома.

Тенгиз не сразу понял, что произошло.

– Зачем? – пробормотал Жилов растерянно.

Бурун опал. Маленькой белоснежной игрушки больше не было на синей поверхности океана.

– Что это было? Ракета? – почему-то шепотом спросил Тенгиз.

– Угадал! – Жилов теперь был так же мрачен, как и Таррарафе.

– Выходит, на острове кто-то остался? Кто-то из воинов?

– Не обязательно, – Жилов покачал головой. – Запуск мог быть и автоматическим… Ракета такого класса…

– Может быть, кто-то все-таки остался и…

Таррарафе кашлянул.

В десяти шагах, пересекаемый полосками тени от широкого пальмового листа, стоял Анк. Справа от него, радостно улыбаясь, – Лора.

Лора не видела взрыва яхты. А Тенгиз посмотрел на девушку и сразу же забыл о взрыве.

Он лишь теперь начал понимать, как много значит для него Лора Кострова.

Анк сделал шаг назад. Миг – и его не стало. Даже Таррарафе, стоявший в нескольких шагах, не успел увидеть, как он ушел. Только что был, а теперь – только темные полоски тени на траве, движущиеся влево-вправо в такт колебаниям толстого треугольного стебля.

– Мы лишние, Тарра, – тихо сказал Жилов на суахили.

Чернокожий кивнул, и оба скрылись в чаще.

Но ушли не в ту сторону, куда направился Анк.

– Что же ты скажешь мне, охотник? – спросил Жилов, когда они ушли достаточно далеко.

– Плохое место, Носорог! Плохие существа! Смерть!

– Мы живы, – напомнил Жилов. – И я не думаю, что брат Тенгиза причастен к смерти тех, на яхте. Зачем ему? Он не похож на того, кто убивает для удовольствия. Он слишком красив, чтобы быть палачом.

– Красиво говоришь! – похвалил Таррарафе. – Красиво и правильно. Значит, это ложь!

– Охотник! – Жилов отвернулся, сделал несколько шагов и резким ударом ладони обрубил ветку в три пальца толщиной.

– Они еще никого не убили! – бросил он, поворачиваясь к Таррарафе.

Масаи смотрел на друга не мигая, крепко сжав челюсти.

– Я ошибаюсь? – спросил Жилов. – Ты что-то знаешь?

– Тот солдат, – Таррарафе выпрямился, мышцы его шеи напряглись.

– Что с ним случилось?

– Его съели, – лаконично ответил масаи.

– С тобой все в порядке? – спросил Тенгиз, с беспокойством оглядывая свою подругу. – Тебе не сделали ничего дурного?

– Нет, что ты! – девушка рассмеялась. – Меня всего лишь похитили, держали под замком, чуть не отравили да еще посулили отдать на растерзание черным каннибалам, если я не соглашусь сотрудничать!

– Сотрудничать? – воскликнул пораженный Тенгиз. – В чем?

– В охоте на тебя, милый! Если ты не против, давай спустимся к морю и искупаемся. Я чувствую себя ужасно грязной. Выкупаемся, и я расскажу тебе все, что захочешь!

Не дожидаясь ответа, она спрыгнула на присыпанную песком площадку, а оттуда, ловко перемахивая с камня на камень, – на крохотный песчаный пляж.

Тенгиз последовал за ней, но намного осторожней.

Пляж был шагов двадцать длиной и на треть прикрыт от солнца кроной растущего над обрывом дерева.

Ствол дерева толщиной с туловище Тенгиза, покрытый гладкой красной корой, выгнулся и навис над краем берега, цепляясь за трещины узловатыми бурыми корнями. Там, где тень оканчивалась, песок был раскален настолько, что в нем можно было печь яйца.

Тенгиз поспешно шагнул в прибой, чтобы остудить обожженные пятки.

Лора мигом сбросила с себя одежду и, разбежавшись, нырнула в теплую воду.

– Эй! – запоздало крикнул Тенгиз. – Как насчет акул?

Лора вынырнула, встав коленями на песок, повернулась к берегу. Намокшие волосы облепили ее голову, и голова на тонкой шейке выглядела такой трогательно беззащитной, что у Тенгиза защемило в горле.

– Долго ты будешь так стоять? – крикнула девушка.

– Ты больше не боишься акул? – спросил Тенгиз.

Солнечные лучи обжигали ему спину и затылок. Но это было даже приятно.

– Тут мелко! – ответила Лора.

– А знаешь ли ты, глупая женщина, что именно на мелководье охотятся самые опасные…

– Не знаю и знать не хочу! – Лора ударила руками по воде и окатила Тенгиза фонтаном сверкающих брызг.

– Ну ладно! – заявил он грозно и нырнул.

На пронизанном солнцем мелководье, в прозрачной как хрусталь воде, видна была каждая крохотная рыбешка, не то что плывущий человек.

Лора вскочила на ноги (вода доходила ей до пупка) и попыталась увернуться. Но Тенгиз поймал ее за лодыжки, поддел головой между ног и выбросил из воды.

Лора завопила, плюхнулась спиной, наглоталась соленой жидкости, но ухитрилась при этом лягнуть Тенгиза в грудь. Однако он уже сгреб Лору в охапку, прижал ко дну, впившись губами в губы. Лора бешено извивалась, даже попыталась укусить, но Тенгиз продержал ее во взмученной воде целую минуту, прежде чем позволил вдохнуть.

Когда она наконец оказалась на поверхности, то первое, что сделала, – заехала кулаком в довольную физиономию Тенгиза.